Суперклей для разбитого сердца
Шрифт:
Зяма нехотя признал справедливость моего требования и выдал мне один из Ванькиных секретов. Оказалось, до сих пор я действовала абсолютно неправильно! Горину, видите ли, никогда не нравились смелые девицы (бестактный Зяма сказал «нахальные»), которые сами берут в руки инициативу и вообще все, до чего дотянутся. Ванин интерес к активным видам спорта и отдыха ограничивается горными лыжами и серфингом, а для близких отношений он ищет девушку кроткую, нежную, готовую без устали восторгаться его смелостью и безропотно штопать лыжные носки и протертые плавки, ожидая возвращения любимого с горных
– Ладно, я попробую, – неуверенно проговорила я. – Значит, кроткая, нежная, боязливая и заботливая?
– Буквально, Индюха, твой портрет! – издевательски заметил Зяма. – С чего начнешь? Хочешь, я сбегаю в кабинет и посмотрю, нет ли у Ваньки прорехи на пятке?
– Нет, для художественной штопки я еще не созрела, это слишком интимно, – призналась я. – Может, я для начала просто немного повосторгаюсь его загаром, полученным под солнцем высокогорий? Расскажу, как восхищают меня отважные мужчины – повелители сноубордов и укротители лыжных палок…
– Давай, готовь речь, – согласился Зяма. – Время у тебя есть, думаю, мамуля Ваньку сегодня изрядно помордует. Во-первых, она не в духе, потому что ее неожиданно покинула муза. Во-вторых, ей не нравится предложенный художником образ Дракулы, остро нуждающегося в профессиональной стоматологической помощи.
– О вы, стремительно летящие по горным склонам под скрип сверкающего наста и коленных чашечек… – заунывно затянула я нараспев, скользящим шагом биатлонистки покидая общую гостиную.
Мне нужно было уединиться, чтобы продумать новую тактику обольщения Ваньки.
Денис Кулебякин, хозяин бассета Барклая и трехкомнатной квартиры, которую упомянутый бассет искренне считал своей собственной просторной конурой, стоял на балконе, приложив сложенные щепотками пальцы к плечам и развернув носки. На счет «и – раз» он глубоко приседал, морщась при звуке противного щелчка, издаваемого правым коленным суставом, на «и – два» вытягивал руки вперед, а на «три-четыре» производил те же дейстивия в обратной последовательности.
Какого черта ему вздумалось на ночь глядя исполнять на свежем воздухе незабываемые па утренней гимнастики, Денис и сам не понимал. Вероятно, вспышку физкультурного энтузиазма спровоцировала соседка с седьмого этажа, изумительно фигуристая барышня с дерзким взглядом и высокомерно задранным носиком. Денису вдруг пришло в голову, что он и эта Инна неплохо смотрелись бы вместе, и он тут же озабоченно пощупал себя за бочок, проверяя, не утратило ли его собственное тело приятной упругости. Вроде не утратило, но Барклай, которого Денис тоже пощупал за бочок для сравнения, определенно был в лучшей форме. В принципе, Барклай тоже неплохо смотрелся бы рядом с Инной – где-то на уровне коленок, но Денис метил выше: его интересовало девичье сердце. Это для начала, а потом, возможно, сердце и рука!
Поддавшись порыву, Денис зарылся в недра платяного шкафа и в дальнем углу, под наслоениями более актуальных одежд, нашел премилые золотистые шортики, которые не надевал со времени завершения обучения в Академии физкультуры. Эластичные штанишки вкупе с маечкой солнечно-желтого
В последний раз Денис натягивал золотые шортики на экзамен по бальным танцам, когда исполнял перед мечтательно жмурящейся преподавательницей польку-бабочку. С тех пор штанишки бестолково лежали в шкафу, хотя пара Денисовых однокурсников, переквалифицировавшихся из акробатов в стриптизеры, сэкономила благодаря форменным институтским шортикам на сценических костюмах. Денис же после небольшой переподготовки трудился в краевом Управлении внутренних дел экспертом-криминалистом и до сих пор не имел возможности попробовать себя в жанре боди-шоу.
Теперь куцые штанишки пригодились: в летнюю жару это была самая подходящая гимнастическая форма.
– И – четыре! – в очередной раз выдохнул Денис, распрямляя колени.
Он немного устал и запыхался, потому что выполнял упражнение в слишком высоком темпе.
– Минутный отдых! – сам себе сказал притомившийся физкультурник, наваливаясь животом на перила балкона.
Крупная вечерняя звезда игриво подмигнула ему, и тут же ровно засветилось окно на седьмом этаже. В ярком электрическом свете за незашторенным окном Денис увидел красотку Инну. Уставившись немигающим взором в звездную высь и шевеля губами, она задумчиво расстегивала пуговки блузки. Очевидно, идея стриптиза витала в воздухе.
– Ух ты! – выдохнул Денис.
Легкая кофточка скользнула вниз, а задумчивая стриптизерша завела руки за спину, очевидно, нащупывая застежку бюстгальтера.
– Повезло мне с квартирой! – пробормотал Денис, имея в виду, что ему повезло с соседкой.
Собственно, квартира-то у Дениса была не из лучших. К примеру, жилище его соседей снизу состояло не из трех, а из четырех комнат. По задумке архитектора, спроектировавшего девятиэтажку, здание должно было иметь ощутимое сходство с заточенным карандашом. Поэтому у него была острая двускатная крыша, которая «съела» немало площади на восьмом этаже и свела к минимуму жилое пространство девятого, где вообще не было балконов. У Дениса балкончик все-таки был, правда, вдвое меньше, чем у соседей снизу.
Красотка Инна благополучно справилась с бюстгальтером, вызвав тем самым бурные аплодисменты публики в раскрасневшемся лице Дениса. Не зная, какой фурор она производит, девица небрежно отбросила кружевную тряпочку в сторону и скрестила руки под грудью, продолжая задумчиво таращиться в ночное небо.
Наслаждаясь бесплатным шоу, Денис еще подался вперед, и в этот момент из глубины квартиры на балкон вышел бассет Барклай. На его вытянутой бело-коричневой морде изображалось искреннее недоумение пополам с обидой. Пес не мог понять, чем вызвана досадная задержка сигнала к отправлению на вечернюю прогулку.