Супермаркет
Шрифт:
«И сколько их там?» — подумал про себя Кодзима, попробовав подсчитать коробки на стеллаже.
Там были большие коробки, маленькие и средние. Он решил прикинуть в расчёте на средние. Как минимум сотня наберётся. Но тут он сообразил, что коробок, пожалуй, будет в два с лишним раза больше. В отгороженной комнатушке, в самой глубине хранилища, с одной стороны от прохода такие же коробки были наставлены до самого потолка.
И сколько вещей в одной такой коробке?..
Кодзима полез в ближайшую коробку и посчитал. Результат поразил его.
Там были юбки. Сверху лежало пять мини-юбок какой-то дефективной окраски, под ними восемь длинных, вышедших из моды плиссированных юбок, под ними… Всего вещей в коробке оказалось девяносто восемь.
Итак, проверка показала, что в коробку входит до сотни юбок.
Сколько может стоить одна штука?
Кодзима просмотрел несколько ценников. Две тысячи иен. Видимо, в среднем столько и стоит штука. Значит, в коробке вещей на двести тысяч иен. А во всех коробках в двести раз больше… Сорок миллионов иен! Сорок миллионов иен затоваренной одежды!
Да не может быть! Это какая-то ошибка. Возможно, в других коробках вещи ценой поменьше. Шепча про себя молитву, Кодзима открыл другую коробку, лежавшую в дальнем углу. В ней оказались вечерние платья. На ценнике лежавшего сверху чёрного платья значилось семнадцать тысяч восемьсот иен. При виде этой цифры у Кодзимы потемнело в глазах.
Он попросил позвать директора Манабэ, который явился минут пять спустя.
— Я в одежде не слишком разбираюсь, — сказал тот, — а начальник по этажу Сугаи сегодня, к сожалению, взял отгул. Так что в деталях объяснить не смогу, но если надо, спрашивайте — попробую.
Манабэ стоял перед ними, в простом джемпере, подчёркивающем его крепкую фигуру, с открытым блокнотом в левой руке, и внимательно смотрел на Кодзиму.
— Господин директор, — начал тот, — вы когда-нибудь заглядывали в эти коробки?
— Нет.
— Вот как? — с нажимом переспросил Кодзима, в последний момент удержавшись от саркастической интонации.
В конце концов, если рассуждать здраво, директор магазина и не обязан быть в курсе. В магазинах фирмы «Исиэй» конкретный ассортимент товаров находился в ведении начальника по этажу. От директора магазина не требовалось вникать в детали.
— Вот что, господин Манабэ, я потом выясню поточнее у начальника по этажу, но вы, пожалуйста, сами тоже ознакомьтесь с содержимым.
С этими словами Кодзима показал Манабэ одежду из нескольких открытых коробок.
— Да, я эти вещи уже видел, — заметил Манабэ. — А что это, собственно, за товар?
— Похоже на складированный неликвид. То есть на сегодняшний день у нас, кажется, образовался завал вещей, которые товарной стоимости не имеют.
— Ну да, это всё зимние вещи… Но я думаю, господин Кодзима, лето они тут пролежат, а к следующей зиме мы сможем их продать.
— Да, но качество у товара никудышное, — вставил Камэяма. — Вещи-то все вышли из моды, цвета плохие, размеры неходовые… Короче говоря, таких товаров, которые можно будет продать к следующей зиме, здесь кот наплакал.
— Да ну? Понятно… В ближайшее время подробно всё уточню у начальника по этажу Сугаи.
— Нет, Манабэ, подождите пока. Я сам расспрошу Сугаи, — твёрдо сказал Кодзима. В душе у него шевельнулось смутное недоброе предчувствие, которое трудно было объяснить другим.
Манабэ одобрительно кивнул в ответ, но при этом на его открытое моложавое лицо легла мрачная тень.
— Огромное вам спасибо, господин Камэяма. Благодаря вашим объяснениям у меня словно пелена с глаз спала. Теперь хоть реальный образ «Исиэй-стор» обрисовался.
Кодзима склонил голову в почтительном поклоне.
— Да не за что, господин Кодзима, — ответствовал Камэяма, по-прежнему сохраняя серьёзное выражение на лице. — Не обессудьте, много неприятного пришлось вам от меня выслушать. Оно конечно, может, лучше было ничего не видеть и не знать… Ну, кое на что я вам всё-таки указал. — Немного помолчав, словно подыскивая нужные слова, Камэяма продолжал: — Честно говоря, уже из того, что я сегодня у вас тут видел, можно заключить, что у компании «Исиэй-стор» есть острейшие проблемы. И вам, господин Кодзима, надо непременно самому взяться за их разрешение.
— Вероятно, вы правы, — сдержанно согласился Кодзима.
— Что зависит от меня… Я вам, чем смогу, помогу — обращайтесь без стеснения. Правда, возможно, пользы тут от меня будет немного.
— Благодарю и очень надеюсь на ваше содействие, — низко склонил голову Кодзима.
Суровое лицо Камэямы дрогнуло в доброй улыбке. Он пристально посмотрел в глаза Кодзиме и сказал:
— Спасибо. Работка вам предстоит немалая!
Прощальные слова гостя ещё долго эхом отдавались в сердце Кодзимы.
6
— Да тут какая-то ошибка, — сказал Сэйдзиро Исикари, выслушав отчёт Кодзимы.
Из всей обширной информации, полученной от Камэямы, Кодзима отобрал для своего доклада две проблемы: хищения в мясном отделе Центрального и затоваренная одежда на складе. Он подумывал и о том, чтобы поговорить с президентом, своим кузеном Эйтаро. Как хищения, так и неликвидный товар были для владельца фирмы, бесспорно, самым болезненным вопросом. Именно поэтому Кодзима и решил сообщить всё президенту позже, на следующем этапе. Ведь пока что все сведения ещё оставались на уровне подозрений и домыслов.
При этом Кодзима не мог наверняка предсказать, какую позицию займёт по данным вопросам президент. Эйтаро Исикари оставался для него загадочной личностью. Если бы Кодзиму спросили, хорошо ли он знает своего двоюродного брата Сэйдзиро, он, наверное, сказал бы, что хорошо. Ведь тогда, в детстве, когда он жил с двоюродными братьями в Нагано под одной крышей, с Сэйдзиро они были почти сверстниками. Однако разница в возрасте между мальчишкой Рёсукэ и Эйтаро, уже взрослым юношей, оказалась так велика, что никаких близких отношений между ними не сложилось. Уж во всяком случае для Рёсукэ и речи быть не могло о том, чтобы проникнуть во внутренний мир Эйтаро.