Суперсыщик Калле Блумквист
Шрифт:
«Еще несколько минут, и я упаду в обморок, - подумала Ева Лотта.
– Никогда раньше я сознания не теряла…»
Скорость - сто десять километров! Во всяком случае, полицейский автомобиль медленно, но верно нагонял черный «вольво».
– Ложитесь, ребята!
– внезапно скомандовал комиссар.
– Они стреляют.
Он столкнул детей на пол машины. Самое время! Через ветровое стекло просвистела, пробив его, пуля.
– Бьёрк! Вы сидите удобнее, чем я. Возьмите мой револьвер и пошлите этим подонкам ответный выстрел. Пусть заткнутся.
Комиссар протянул револьвер коллеге,
– Они стреляют, черт побери, как они стреляют!
– прошептал лежавший на полу автомобиля Калле.
Полицейский Бьёрк высунул руку в боковое окно. Он был не только отличный гимнаст, но и классный стрелок. Он тщательно прицелился в правое заднее колесо «вольво». Оно находилось теперь на расстоянии не более 25 метров. Раздался выстрел, и секунду спустя черный «вольво», забуксовав, съехал вниз, в придорожную канаву. Полицейский автомобиль уже поравнялся с ним.
– Теперь быстрее, прежде чем они выскочат из тачки! Малышне оставаться в машине, на полу!
Миг, и полицейские окружили помятый «вольво»… Ничто на свете не могло бы заставить Калле лежать в машине. Ему нужно было встать. Чтобы все видеть!
– Дядя Бьёрк и этот полицейский криминальной службы, который ведет машину, держат револьверы наготове!
– докладывал он Андерсу и Еве Лотте.
– А толстый комиссар рывком открывает дверцу; ой, как они дерутся! А вот Редиг, и у него, похоже, револьвер! Бах! Дядя Бьёрк как дал ему, он даже револьвер уронил! Слышите, о, до чего же здорово! А вот и дядя Эйнар, но у него револьвера нет, он просто дерется. А теперь… вы даже не поверите… теперь они надевают наручники этому подлецу и Редигу тоже. А где же Горбоносый? Они вытаскивают его из машины. Он наверняка потерял сознание. Ой, ну до чего здорово! А теперь, вы не поверите…
– Прекрати!
– оборвал его Андерс.
– Мы тоже не слепые и сами можем кое-что увидеть!
Сражение кончилось. Перед комиссаром стояли дядя Эйнар и Бледнолицый. Горбоносый лежал рядом на земле.
– Кого я вижу!
– развеселился комиссар.
– Неужели это Артур Берг? Вот уж в самом деле приятный сюрприз! Какая радость!
– Радоваться надо вам, - сказал Бледнолицый.
Что-то мерзкое сверкнуло в его глазах.
– Признаюсь, это так!
– подтвердил комиссар.
– Что скажешь, Сантессон, мы схватили самого Артура Берга!
«Какая память, все имена помнит», - подумал Калле.
– Послушай, Калле!
– закричал комиссар.
– Подойди на секунду сюда! Тебе, может быть, приятно будет услышать, что благодаря тебе мы поймали одного из самых, самых опасных преступников в стране.
Даже Артур Берг слегка приподнял брови при виде Калле, Андерса и Евы Лотты.
– Мне нужно было последовать моему первому порыву и пристрелить этого пащенка, - спокойно сказал он.
– Никогда не стоит проявлять человеколюбие, от этого одни беды!
Мордоворот открыл глаза.
– А вот еще один старый знакомый и постоянный клиент полиции! Как же так получилось, Крук? Разве вы не собирались завязать, став честным малым? Кажется, вы так говорили, когда мы встречались в последний раз!
– Да, - подтвердил Горбоносый.
– Но я решил раздобыть небольшой капиталец для старта. Должен заметить, комиссар, чтобы стать порядочным, нужны деньги!
– А вы?
– Комиссар обратился к дяде Эйнару.
– Вы впервые встали на этот путь?
– Да!
– ответил тот, злобно взглянув на Калле.
– Во всяком случае, раньше я не попадался! Я и теперь вышел бы сухим из воды, если бы не этот суперсыщик! Суперсыщик Калле Блумквист!
Он выдавил на губах некое подобие улыбки.
– А теперь посмотрим, где похищенное. Сантессон, взгляни в машину! Надеюсь, оно там.
Да, «оно» лежало там, в жестяной коробке.
– У кого ключ?
– спросил комиссар.
Дядя Эйнар неохотно протянул ему ключ. Все застыли в напряженном ожидании.
– Ну-с, посмотрим!
– сказал комиссар и повернул ключ. Крышка коробки откинулась.
Сверху лежал листок бумаги, а на нем крупными буквами стояла надпись «Секретный архив Белой Розы». Комиссар разинул от удивления рот. С другими произошло то же самое, и в неменьшей степени - с дядей Эйнаром и его подельщиками. Ненавидящим взглядом окинул дядю Эйнара Артур Берг.
Комиссар порылся в коробке, но там ничего, кроме бумаг и камешков, а также разной другой чепуховины, не было.
Первой захихикала Ева Лотта. Ее громкое озорное хихиканье послужило сигналом для Андерса и Калле. Их буквально распирало от смеха. Они хохотали так, что согнулись почти вдвое. Они хохотали втроем до тех пор, пока, застонав, не схватились за животы.
– Ради всех святых, что это с ребятами?
– смущенно спросил комиссар. Затем, повернувшись к Артуру Бергу, сказал: - Вот как, вы уже успели сплавить краденое? Но, полагаю, нам удастся вытрясти из вас все.
– Не надо… вовсе не надо все вытряхивать, - с трудом выдавил из себя Андерс, икая от хохота.
– Я знаю, где оно. Оно в самом нижнем ящике комода на чердаке пекарни.
– Ну, а где ж они взяли это?
– спросил комиссар, указав на жестяную коробку.
– В самом верхнем ящике комода!
Ева Лотта внезапно перестала смеяться и упала на край канавы.
– Мне кажется, девчушка потеряла сознание, - сказал полицейский Бьёрк, поднимая Еву Лотту.
– Да и не удивительно!
Тут Ева Лотта с трудом открыла свои голубые глаза.
– Нет, это вовсе не удивительно, - прошептала она.
– Ведь я сегодня ничего не ела, кроме одной-единственной булочки.
17
Суперсыщик Блумквист лежал на спине под грушевым деревом. Да, да, теперь он и вправду был суперсыщиком, а не только просто Калле! Это было написано даже в газете, и он держал ее в руках. «Суперсыщик Блумквист» - гласил заголовок, затем следовала фотография. На фотографии, разумеется, был изображен вовсе не тот зрелый человек с резко очерченными чертами лица и проницательным взглядом, как можно было ожидать, судя по заголовку. Однако лицо, выглядывавшее из газеты, было поразительно похоже на лицо Калле, но тут уж ничего не поделаешь! Фотографии Евы Лотты и Андерса также красовались в газете, хотя и немного ниже.