Супружеские измены
Шрифт:
Сергей Александрович Есенин
Сергей Есенин
Сергей Есенин (1895–1925) относится к числу величайших русских поэтов-лириков, его часто называли певцом крестьянской Руси. Есенин входил в кружок имажинистов (1919–1923). Самыми известными циклами автора являются «Кобыльи корабли» (1920), «Москва кабацкая» (1924), «Черный человек» (1925), поэма «Анна Снегина» (1925), драматическая поэма «Пугачев» (1921).
Сергей Есенин родился в крестьянской семье в 1895 году. С 1904 по 1912 год учился в Константиновском
Со своей будущей женой он познакомился, когда в марте 1913 года устроился помощником корректора в типографию Товарищества И. Сытина. Анна Изряднова позже вспоминала о нем так: «Только что приехал из деревни, но на деревенского парня не был похож – на нем был коричневый костюм, высокий крахмальный воротник и зеленый галстук. С золотыми кудрями он был кукольно красив… Настроение было у него упадочное – он поэт, никто не хочет его понять, редакции не принимают в печать, отец журит… Все жалованье тратил на книги, журналы, нисколько не думал, как жить…»
Брак с Анной с самого начала не удался, так как на первое место начинающий поэт ставил прежде всего карьеру. В 1914 году наконец его стихи напечатали в газете «Новь», в журналах «Заря», «Парус» и др. В 1915 году родился сын, но Есенин, следуя своим карьерным устремлениям, оставил Анну с маленьким ребенком и решил попытать счастья в журналах Северной столицы.
После того как Есенин приехал в Петроград, он некоторое время старался привыкнуть к суете большого города. Знаменательным событием в жизни Есенина была встреча с Александром Блоком. Он называл молодого человека «талантливым крестьянским поэтом-самородком», а его стихи – «свежими, чистыми, голосистыми». Мнение такого прославленного литератора, как Блок, сыграло предопределяющую роль в становлении молодого поэта в Северной столице. Для избалованной петербургской творческой интеллигенции стихи Есенина были как глоток свежего воздуха в душной комнате.
Близкий друг Есенина, Анатолий Мариенгоф, вспоминал, как Есенин объяснял ему свой успех в Петрограде: «С бухты-барахты не след идти в русскую литературу. Искусную надо вести игру и тончайшую политику. Не вредно прикинуться дурачком. Шибко у нас дурачка любят… Каждому надо доставить удовольствие… Пусть, думаю, каждый считает: я его в русскую литературу ввел. Им приятно, а мне наплевать». Тактика подобного рода сработала просто блестяще: за несколько недель Есенин завоевал славу в самых влиятельных и изысканных петроградских литературных кругах, он стал модным поэтом, любимцем журналов и гостиных.
Вероятно, именно в этот период завоевания Есениным модных литературных салонов и появилась в его жизни Зинаида Райх. Зинаида отличалась живым и бойким нравом и как нельзя лучше подходила для вольнолюбивого поэта. Вместе с вологодским поэтом Алексеем Ганиным они отправились в путешествие на Север: на Соловки, а затем в Мурманск. Когда молодые люди были под Вологдой, у церкви Кирика и Иулиты, к ним пришла мысль обвенчаться, что они и сделали. Сергей не жил с Зинаидой постоянно, хотя она и родила от него двоих детей: Татьяну (1918) и Константина (1920).
В год рождения дочери Татьяны Есенин опять вернулся в Москву, где примкнул к имажинистам. Вместе с Мариенгофом он приобрел книжную лавку на Большой Никитской, а затем «Стойло Пегаса» на Тверской. В это время в Москву приехала и его жена, Зинаида, для того чтобы показать годовалую дочь отцу. Мариенгоф в «Романе без вранья» описывал эти моменты так: «Из Орла приехала жена Есенина – Зинаида Николаевна Райх…Танюшке тогда года еще не минуло… живая была живулечка, не сходила с живого стулечка; с няниных колен – к Зинаиде Николаевне, от нее – к Молабуху, от того – ко мне. Только отцовского „живого стулечка“ ни в какую она не признавала. И на хитрость пускались, и на лесть, и на подкуп, и на строгость – все попусту».
По словам Мариенгофа, Есенин попросил его помочь отправить Зинаиду обратно в Орел. Молодой поэт говорил о своей жене так: «Не могу я с Зинаидой жить… Говорил ей – понимать не хочет… Не уйдет, и все… ни за что не уйдет… Вбила себе в голову: „Любишь ты меня, Сергун, это знаю и другого знать не хочу…“. Скажи ты ей, Толя, что есть у меня другая женщина». Мариенгоф сделал, как велел Есенин, и Зинаида Райх с дочерью уехала в Орел.
Однажды Мариенгоф обмолвился, что больше всех своих женщин Есенин ненавидел Зинаиду Райх. Следовательно, и любил ее по-настоящему, считал он, только одну. Мариенгоф полагал, что ненависть из любви возникла потому, что, перед тем как выйти за Есенина, она сказала ему, что, он у нее – первый мужчина, на самом деле это оказалось неправдой. Есенин ей этого так и не простил. Всякий раз, когда он вспоминал Зинаиду, судорога сводила лицо, глаза багровели, руки сжимались в кулаки: «Зачем соврала, гадина!». После окончательного разрыва с Зинаидой Райх Есенин почувствовал себя свободно и переходил с легкостью от одной женщины к другой. В этот момент в его жизнь и ворвалась Айседора Дункан, известная американская танцовщица, приехавшая в Россию для того, чтобы открыть студию танца для русских девочек.
Айседора Дункан
Существует несколько предположений об их первой встрече. Однако все биографы сходятся в том, что Айседора и Сергей сразу понравились друг другу. Согласно воспоминаниям Мариенгофа, Дункан увидела Есенина на пирушке в студии Якулова. Тогда она была одета в красный хитон, ниспадавший мягкими складками. Несмотря на большое тело, ступала она с мягкостью и грацией кошки.
«Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашел».
Увидев златокудрого Есенина, она улыбнулась и поцеловала его в губы. Ее покорили трепетная нежность, наивность души поэта. Есенин напоминал ей давно погибшего сына, и она давала ему не только женскую, но и материнскую любовь. Разница в возрасте была значительная – 18 лет. Сергей говорил только по-русски, а она – по-английски, по-французски и по-немецки. Тем не менее они прекрасно понимали друг друга.
Вскоре советское правительство прекратило субсидировать школу Дункан. Чтобы выйти из этого трудного положения, она решила поехать в Европу. Желая ускорить оформление визы для Есенина, Айседора и Сергей официально зарегистрировали свой брак.
Как и все нестандартное, эта пара, Есенин и Дункан, поражала, вызывала любопытство, интерес, много сплетен и толков. В воспоминаниях Натальи Крандиевской-Толстой описывается, как она увидела их в Берлине: «На Есенине был смокинг, на затылке – цилиндр, в петлице – хризантема… Большая и великолепная Айседора Дункан, с театральным гримом на лице, шла рядом, волоча по асфальту парчовый подол…»
Затем молодоженов пригласили на завтрак к Горькому. Есенин читал свои полные молодецкого пыла и страсти стихи. Айседора, скинув почти всю одежду, танцевала. Она стремилась ни в чем не отставать от своего любовника, а на самом деле выглядела по сравнению с ним уставшей от жизни старухой.