Сущность волка
Шрифт:
– Врачи … не велят. Я прошлый раз обследовался, говорят, пить не будешь, на пару годков подольше поживешь. А я и рад. Знамо дело, на том свете то – скушно…
Я все время не мог понять, он это всерьез или в шутку. Кто он такой – убийца в костюме скомороха и несгибаемой волей внутри. Что дает ему жить после того, как дело его жизни пошло прахом в девяносто первом? Ведь я и в самом деле – помещик, получается. Подпасков босоногих у меня нет – но велика ли разница. И он продолжает служить государству, зная, что оно давно уже не государство рабочих
– Зачем?
– Что – зачем?
Я вдруг понял, что сказал это вслух.
– Понять не могу. Вот вы. Несгибаемый коммунист, по сути. Зачем вы служите государству и строю, которые перевернулись на сто восемьдесят и отринули все, чему вы служили до этого? Вам не противно? Или вы… замышляете переворот.
– Переворот… хе-хе…
– Вы понимаете, что переворота не будет? Что СССР мог построить босоногий пастушок – но не манагер с двадцатью годами ипотеки.
– Да знаю я…
– Тогда – что?
– Что… А интересно мне…
– Чего же интересного?
– Интересно, до чего вы дохозяйствуетесь. Вот вы… в девяносто первом, решили, что такие умные, что вас везде ждут. Общее благо, что тремя поколениями предков собиралось по квартирам растаскали, за плиту схоронили. И вы такие умные и правильные, решили, что вас там с распростертыми объятьями примут. А вам – фиг!
Колорадский Жук и в самом деле скрутил фигу
– И что? Вот, живем – не умерли. И даже неплохо живем. Вот смотрите, я – в это время при советской власти был бы полканом – если бы умел сдерживаться. Квартиру, наверное, уже получил бы, полканов бесквартирных не было. Но земли бы не было. И дома бы не было. Да и вы, как я подозреваю – не в коммуналке ютитесь.
– Эх, и дурак же ты… – сказал Колорадский жук, – на что повелся. Земля твоя. А вот ты думал, сколько вокруг тебя безземельных? Нет, не думал. И вы все – не думаете. Вон, я недавно читал – в Молдавии голод. Настоящий голод, в двадцать первом веке, ты только подумай. В любом городе как на улицу не выйдешь – гастарбайтеры одни. Ты думаешь, это все от хорошей жизни? А ты думал, что будет, когда они решат, что терять им нечего. Совсем – совсем нечего?
– Что предлагаете? Все продать и по миру пойти.
– Дурак ты, – повторил Колорадский жук, – мы не собственный коттедж, мы новый мир строили… Где место будет у каждого. Сами жили несыто, от себя кусок отрывали. Куба помнишь, когда была? У нас после войны не отстроились еще – а туда помощь отправляли. По зову сердца. Мы новый мир строили. В котором не будет голодных. Совсем. Вот, что вы сломали. А сейчас – вы покупаете стальную дверь и ружье. И думаете, она вас защитит. И ты тут – сидишь куркулем, стволами обвешался. А думаешь – помогут тебе стволы? Когда через степь попрут – знаешь, сколько их будет.
…
– Вот, то-то. Вижу, начал понимать.
– Чего надо? – сказал я
– Да есть дела… слыхал, к тебе подруга заглядывала.
Твою мать… было бы глупо, если бы не следили. Наверное, БПЛА повесили.
– И что?
– Да ничего. Хороша краля.
– Хороша Маша, да не ваша. Повторяю вопрос – что надо.
– Надо… да так, мелочи. У тебя контакт с американцами сохранился?
– Какими американцами?
– Да перестань… – Жук с аппетитом ел лепешку – ты думаешь, мы труп не нашли. Нашли. Одного ты оставил. Одного вытащил. Судя по анализу крови – бабу. Не она, кстати, приезжала поблагодарить?
– Нет – сквозь зубы ответил я
– Это плохо. Неблагодарность, имею в виду. Надо быть благодарным… всегда.
– Ответьте мне на один вопрос. Вы и вправду считаете, что я должен быть благодарным России? После того, как меня несколько раз попытались убить?
Жук покачал головой
– Не скажу. Бесполезно. Если нет – значит, нет. Если человек не верит – ему бессмысленно что-то объяснять. Даже если он иногда ходит в храм.
– А вы? Верите?
– Верю. Верю, что доживу до того момента, когда прекратится все это безумие. Когда будет нужен кто-то, кто подскажет вам, как жить и к чему стремиться. Кто-то должен передать вам это. Иначе – не останется ничего. И никого.
– Тогда вы выбрали неподходящую профессию.
– Да, наверное…
Мы помолчали – а что тут сказать.
– Труп, который вы нашли тогда – сказал я – он был не американцем. Он был русским. Дэниэл Ефимофф. Скажете, где он лежит?
Жук достал блокнотик, черканул несколько строк.
– Не переживай. Хорошо его похоронили. По-христиански. Нам не грозит.
– Что происходит?
Жук раздосадовано покачал головой
– Мы на грани войны, вот что происходит.
– С кем?
– С американцами.
– В который уже раз….
– На этот раз все серьезно. Очень серьезно.
…
– Американцы проводят спецоперации в Дагестане. Используют для этого нелегальные ячейки и поддержку – морских котиков. Нелегальные ячейки работают тихо, они состоят из людей, имеющих легальное прикрытие. Кого-то мы отслеживаем. Сделать мы ничего с ними не можем – только соли на хвост насыпать.
– Не можете?! – с иронией спросил я
– Хорош под…ывать – сказал Жук – это я и сам могу. Американцы – это тебе не духи. На ровном месте можно таких дров наломать. Выдворяем, конечно, много выдворяем. Чуть что – билет в зубы и на Лондон. Но все равно – просачиваются, против нас работает все НАТО. И есть ударные группы – они работают с территории Азербайджана, там у них логово. Одно – в аэропорту Гейдара Алиева, там сейчас создали закрытую зону. Второе – на Нефтяных камнях. Может, еще что есть, наверняка есть. Доставка и эксфильтрация осуществляется либо на скоростных полупогруженных катерах, либо на скоростных лодках. Либо, похоже, еще на каких-то сверхлегких летательных аппаратах. Усиленное дежурство погранцов ничего не дает, они все-таки спецы, как-никак. Морские котики, знаешь, кто такие?