Сущности. Эволюция
Шрифт:
Игорь тоже придвинул свою тарелку и вооружился ножом и вилкой:
– Обязательно. Возможно, правда, это не связанные вещи, и аура проявилась у неё самой.
– Надеюсь, что нет, – Ларнис отпил глоток сока. – Да и… Аура была чужая, скорее всего. Не тот у неё был характер, чтобы создать такую ауру, которой боятся Прилипалы. К Зрячим они тоже не подходят, но никогда не реагируют на таком расстоянии. Тут что-то другое. Считайте творческой интуицией.
– Или надеждой.
– Или надеждой, – согласился Сирена. – Если это была её собственная аура, история слишком быстро и непонятно закончится.
Глава 2
Начало
Этан лениво гонял кусок льда по дорожке (внимательно следя, чтобы никому не помешать) и чувствовал себя дураком.
Он пришёл на то же место, где вчера встретил мужчину в белом, но уже десять минут ходил один вдоль невысокого ограждения и ждал. Мальчик специально договорился с Игорем, что сегодня повторит подвиг с метро, поспешно вышел со школы, добрался до нужного места, и всё застопорилось.
Он почему-то был уверен, что тот незнакомец уже будет на месте.
Оказалось, ошибся.
А ещё Этан ждал, что снова будет хоть какое-то видение, наподобие того, что было вчера. И он сможет кого-то спасти или просто заглянуть в будущее (это было бы очень удобно, потому что сегодня в школе была контрольная работа, и Этан опасался, что не на все вопросы ответил верно).
Но видения не было, «ангела» – тоже, и подросток уже задумывался над тем, что ему всё вчера просто показалось. Расфантазировался, надумал, решил, что особенный…
– Здравствуй, – голос раздался откуда-то из-за спины, и Этан мгновенно развернулся, по привычке сжимаясь, чтобы не ударили. И тут же нахмурился, сам себя мысленно обругав: здесь его никто не будет бить. Наверное.
Перед ним был тот самый незнакомец. В том же пальто, такой же красивый, как и вчера, с теми же, странного глубокого цвета фиолетовыми глазами.
– А… Здравствуйте, – в этот раз незнакомец говорил по-русски, и Этан машинально ответил ему на русском, старательно выговаривая сложное слово.
– Не замёрз?
– Нет, – насупился Этан. Ему и правда пока не было холодно: куртка и джинсы прекрасно справлялись с едва-едва минусовой температурой.
– Хорошо, – кивнул «ангел», – тогда давай займём вон ту лавочку и поговорим.
– Да, – на русском Иней предпочитал отвечать односложно: ему пока трудно давались длинные конструкции.
Лавочка располагалась недалеко от дорожки и даже издали выглядела заледеневшей. Но если это не смущало незнакомца, Инея это тоже не могло смутить. И он видел, что иногда ребята его возраста сидели на спинках… наверное, так было менее холодно? Впрочем, это пачкало сидения, и Инея такое коробило. Высокий мужчина прошёл к лавочке первым и провёл над ней ладонью. Этан замер: от лавочки повалил пар, весь лёд и влага ушли в воздух, и даже вокруг ощутимо потеплело. Да, он уже видел странное в компании тех, кто называл себя Зрячими, но это его удивило ещё больше. Мужчина сел, сделал приглашающий жест для Этана, и тот устроился рядом, но не сильно близко к «ангелу», опасаясь того запачкать.
– Этан или Иней? – спросил мужчина и подросток вздрогнул. Он же ещё не представился.
– Не знаю. А как правильно?
– Как тебе отзывается. Райм – тоже Иней, ты знаешь?
– Знаю, – Этан старательно продолжал говорить по-русски. – Странно называться переводом своей фамилии… – тут же тихо пробормотал он на английском, – или нет?
– Меня называют Гадалка. В русском варианте. В английском – Soothsayer. Во Франции: Le prophete… Моё имя
– А что нравится вам? Как Вас зовут? – снова по-русски.
Незнакомец чуть улыбнулся:
– Моё имя достаточно трудно произнести.
– Я попробую.
– Называй меня Лъер.
Этан попробовал повторить причудливый набор звуков, и когда ему это удалось настолько, что он воспроизвёл даже интонацию Гадалки, его снова накрыло видение: огромное, бесконечное, дикое пространство, в котором даже звёзды пляшут. Видение мелькнуло, исчезло, и в этот раз Этан даже не почувствовал себя плохо.
– Что это было?
– Ты – предсказатель, Иней. Можешь им стать, если я научу. Захочешь – пойдёшь дальше и станешь ещё сильнее.
– А если не захочу?
Лъер рассмеялся:
– На твоём месте хотели бы оказаться тысячи и тысячи. Но я никого не принуждаю: выбор должен быть свободным.
– Я готов научиться предсказывать, – решил подросток, – и… пусть будет Иней. Это и правда – я.
Гадалка кивнул, сплёл пальцы рук и некоторое время на них смотрел:
– Начнём с основ…
Игорь вышел на небольшой пятачок курилки, расположенный рядом с офисным центром, достал сигарету, поджёг, коротко затянулся. Дальше сигарета тлела в пальцах, а Игорь Князев – высокий, широкоплечий, с коротким ёжиком светлых волос, одетый, как и остальные в этом районе, в стильный костюм и средней длины пальто, – слушал. Слушал, о чём говорили остальные курильщики, и выискивал среди них того, кто расскажет ему чуточку больше.
Игорь жил достаточно долго, чтобы суметь не только найти себе занятие по душе, но и добиться в нём существенных успехов. Хорошая высокая должность в структуре, о которой мало кто знал, свой дом, машина, приличных размеров счета в нескольких банках. Толковая команда, тщательно отобранная и вскормленная со студенческой скамьи. В своих ребятах, которые после одного или нескольких высших образований в очень непростых академиях тоже получили корочки той самой малоизвестной структуры – Игорь не сомневался. Некоторые из них даже были в курсе загадочного понятия «Зрячий», немногие знали даже больше этого, но таскать их на дела, связанные с Сущностями, Князев не собирался. Впрочем, от другой помощи он не отказывался.
Среди Зрячих у него тоже была команда: сначала одна, теперь – другая, и вот к новым соратникам Игорь пока не мог привыкнуть.
С Палычем и Офелией они понимали друг друга с полуслова. Улавливали настроения и намерения с полувзгляда. Но Офелия пропала в Мельбурне, и после тяжёлого разговора с Палычем Игорю пришлось вернуться домой и продолжить выполнять свой долг. Перед страной и перед людьми, которых они всегда старались защитить от Сущностей.
Игорь привык поступать так, как считал нужным: принципиальный, умный, хитрый, сильный – он никогда не юлил ни перед кем. Возможно, аура уверенности в себе, которую он распространял, влияла на окружающих, но с ним и правда редко кто спорил.