Суть доказательств
Шрифт:
— Пожалуйста, не злись на меня.
— Я не злюсь!
— Послушай, Кей, я предупреждал тебя насчет Спарачино. И сейчас я хочу лишь защитить тебя от него.
— Может быть, Марк, дело в другом — я не уверена, что ты хочешь именно этого.
Мы продолжали спорить, пока не вышли на тротуар. Движение практически остановилось. Выли сирены, пищали гудки, ворчали двигатели, и мне казалось, что нервы мои вот-вот лопнут от напряжения. Наконец появилось такси. Марк открыл заднюю дверцу, поставил на пол сумку и протянул шоферу пару
Я приехала в Ла-Гуардиа за три часа до рейса. Злая, оскорбленная, униженная и растерянная. Такие расставания не по мне. Отыскав в баре свободный стул, я закурила и заказала выпивку. Сизый дымок медленно поднялся к потолку, рассеиваясь в прокуренном воздухе. Докурив, я направилась к телефону-автомату, бросила монету и набрала номер.
— «Орндорфф и Бергер», — ответил равнодушный женский голос.
Я представила черную консоль и сидящего за ней робота.
— Марка Джеймса, пожалуйста.
Пауза заняла пару секунд.
— Извините, но вы, должно быть, ошиблись номером.
— Он из чикагского офиса. Находится здесь временно. И должен быть на месте, потому что я встречалась с ним сегодня.
— Подождите, пожалуйста.
Минуты две из трубки доносились только звуки «Бейкер-стрит» Джерри Рафферти.
— Извините, мэм, — подала наконец голос секретарша, — но у нас никого с таким именем нет.
— Мы встречались с ним в вашем фойе примерно два часа назад, — теряя терпение, бросила я.
— Я проверила, мэм. Извините, вы, наверное, перепутали нас с какой-то другой фирмой.
Чертыхаясь про себя, я повесила трубку. Потом позвонила в справочную. Получила номер чикагского офиса «Орндорфф и Бергер». Ввела номер кредитной карточки. Я решила, что оставлю ему сообщение с просьбой позвонить в Ричмонд как можно скорее.
Секретарша в Чикаго разрушила мой план одним предложением:
— Извините, мэм, но никакого Марка Джеймса в нашей фирме нет.
У меня похолодело в груди.
6
В телефонном справочнике Чикаго значилось пять Марков Джеймсов и три М. Джеймса. Вернувшись домой, я попробовала позвонить на все номера, и каждый раз мне отвечали либо женщины, либо незнакомые мужчины. Совершенно сбитая с толку, я не могла уснуть.
Только на следующее утро мне пришло в голову позвонить Дайснеру, главному судмедэксперту Чикаго, на которого Марк ссылался в разговоре.
Решив действовать напрямую, я ограничилась обычными вступительными фразами и сразу перешла к делу.
— Прошу извинить, но я пытаюсь разыскать Марка Джеймса, чикагского юриста. Вы, возможно, его знаете.
— Джеймс… Марк Джеймс… — задумчиво повторил Дайснер. — Боюсь вас огорчить, Кей, но это имя мне незнакомо.
— Да. В «Орндорфф и Бергер». — Надежда еще не умерла, но уже едва теплилась.
— «Орндорфф и Бергер»? Знаю. Весьма почтенная фирма. Но вот имя… э-э… Марк Джеймс… Нет, не припоминаю. — Я услышала, как он открывает ящик и перелистывает страницы. Прошло не меньше минуты, прежде чем Дайснер снова взял трубку. — Нет, Кей. В «Желтых страницах» такого нет.
Я поблагодарила его, положила трубку, налила еще одну чашку черного кофе и подошла к окну, за которым висела пустая кормушка для птиц. Серое утро обещало дождь. На работе наверняка скопилось столько бумаг, что без бульдозера и не справиться. Была суббота, а понедельник выпал на праздничный день. В офисе пусто, люди вовсю наслаждаются трехдневным уик-эндом. Мне бы следовало пойти туда и, воспользовавшись тишиной и покоем, привести в порядок все дела, но я никуда не пошла. К черту порядок! Мысли снова и снова возвращались к Марку. Он исчез, пропал, растворился, как будто и не существовал вовсе, а был всего лишь плодом моего воображения. Пытаясь разобраться в случившемся, я лишь все больше путалась в собственных мыслях. Что же, черт возьми, происходит?
Дойдя до грани отчаяния, я даже позвонила в справочную и попросила дать мне номер Роберта Спарачино. К счастью для меня, в общедоступном списке адвоката не оказалось. Звонок ему был бы для меня равносилен самоубийству. Марк солгал. Сказал, что работает в «Орндорфф и Бергер». Что живет в Чикаго. Что знает Дайснера. Все оказалось ложью! Я не отходила далеко от телефона, втайне надеясь, что Марк все же позвонит. Убралась в доме. Постирала. Погладила. Приготовила томатный соус и фрикадельки. Просмотрела почту.
Телефон зазвонил только в пятом часу.
— Привет, док! Ты дома! — приветствовал меня знакомый голос. — Не стал бы беспокоить в выходной, но в другое время тебя не найти. Звонил вчера. И позавчера. Вот и решил удостовериться, что у тебя все в порядке.
Марино снова примерял на себя роль ангела-хранителя.
— У меня тут видеопленка, — продолжал он. — Хочу, чтоб ты тоже взглянула. Подумал, может быть, заскочу по пути… У тебя видик есть?
Идиотский вопрос! Марино прекрасно знал, что видеомагнитофон у меня есть, потому что уже не раз «заскакивал» с кассетами раньше.
— Что за запись? — спросила я.
— Допрос одного олуха по делу Берилл Мэдисон. Провозился с ним целое утро.
Он замолчал. По опыту общения с Марино я чувствовала, что лейтенант доволен собой. В последнее время он все чаще обращался с предложениями посмотреть на что-то и высказать свое мнение. Отчасти я объясняла этот феномен тем, что он спас мне жизнь и тот жуткий случай как бы объединил нас в весьма неподходящую со всех точек зрения пару.
— Ты на дежурстве?
— А когда я не на дежурстве? — проворчал он.