Шрифт:
Введение
Каждое время порождает свою идеологию. Чтобы понять корни любой идеи достаточно вдумчиво проанализировать тот исторический контекст, в котором она была рождена.
Разложение феодализма, великая и страшная эпоха крестьянских войн, Тиля Уленшпигеля и Парижа, который стоил мессы, дали миру протестантскую этику, которая не просто отринула тысячелетний феодальный уклад, но и воспела и поставила во главу угла новый тип отношений – капитализма. Экономическая формация прямо отразила себя в молодой и агрессивной капиталистической идее.
Точно так же пора монополий и промышленного рабства, эпоха, когда алчная дележка мира его новыми хозяевами (уже не вчерашними героями
Все вышесказанное касается и нашей страны, последних трех десятков лет ее существования. Чудовищный по масштабам и последствиям крах первого в мире социалистического эксперимента и его последствия не могли не сказать на господствующей идеологии, которая в условиях грабительской приватизации и тотальной криминализации общества выразилась в одной из самых бесчеловечных мутаций либерализма. Российский либерализм, благодаря тем условиям, в которых он родился, стал фактически новым изданием социального дарвинизма. Право сильного – вот главный принцип российских либералов.
Однако совершенно нет ничего удивительного в том, что эта идеология рано или поздно, по железным законам исторической неизбежности, должна была породить и контр-идеологию. Для того, чтобы понять, что же за контр-идеология сегодня способна встать преградой на пути российских социальных дарвинистов, мы и должны вдумчиво разобраться с ее историческим контекстом. С Сутью времени.
Широкое распространение идей Сергея Ервандовича Кургиняна не случайно пришлось именно на последние годы, годы, когда с одной стороны, себя скомпрометировали или показали свою неработоспособность, все, господствующие в обществе идеи. А с другой стороны Россия, уже несколько сошедшая со страшных рельс либеральной псевдомодернизации, рельс, которые ведут нашу страну в пропасть, снова столкнулась с атакой социального дарвинизма.
Вот так и появилась Суть времени. Историкам и философом еще только предстоит осознать и оценить ту колоссальную работу, которая была проделана Сергеем Кургиняном для спасения не только России, но и всей советской цивилизации – как идеи, архетипа.
Борьба еще не закончена, она только начинается и нам жить в ее условиях, хоти мы того или не хотим. Для того, чтобы не стать слепой игрушкой противоборствующих сил, для того, чтобы свободно и осознанно сделать свой выбор (а свобода – это ни что иное, как осознанная необходимость), нам и необходимо внимательно разобраться с тем, что же такое Суть времени – идеология России XXI века.
Часть I
Что такое Суть Времени?
(по материалам движения «Суть времени»)
Сутью времени занимались много специалисты разных профессий. В конечном итоге тайна самого времени есть еще и физическая тайна. Что такое активное и пассивное время – обсуждал астрофизик Козырев. Способно ли время само создавать что-нибудь из себя – тема, обсужденная многими астрофизиками. Что такое время, начиная со взрыва нашей Вселенной, первые десять в минус двадцать четвертой там какой-нибудь, двадцать пятой секунды, обсуждают до сих пор и спорят об этом, каково оно было, чем оно являлось, было ли оно похоже на то время, которое существует сейчас? Чем время в музыке отличается от обычного времени? Что такое время художественного восприятия произведения? И т. д. и т. п. Аспектов, связанных с проблемами времени, много. Ну, а что такое есть, в конце концов, история? Это процесс, развивающийся во времени. Если мы обсуждаем историю и смысл истории, мы не можем миновать проблему времени. Тесно, кстати говоря, связанную в религиозной литературе (я имею в виду религиозно-философской, например, «Иосифа») с проблемой Души. Время и Душа – понятия близкие.
Но я-то хочу говорить о нашем времени, и хочу говорить о нем с какой-то позиции, которая могла бы быть одновременно и философской, и политически актуальной.
Итак, мне хотелось бы, прежде всего, обсудить
Итак, что же произошло со страной, и чем является то, что одни называют «революцией здравого смысла», победившей революцией, так сказать, как бы демократов, которые «вывели страну на магистральный путь истории», а другие называют «катастрофой», «преступлением» и еще неизвестно чем. И те, и другие называния уже ни о чем не говорят, потому что на сегодняшний день надо попытаться понять, в чем качество ситуации. Как я неоднократно говорил в предыдущей передаче «Суд времени», которой обещал не касаться: сейчас время не проклинать и не прославлять, а понимать. Я выскажу по этому поводу свою точку зрения. Она, безусловно, спорна и может быть в чем-то является усложненной, но я иначе ее сформулировать не могу. И мне кажется, что я не видел, к сожалению, никаких формулировок, которые бы давали пусть усложненные, но рецепты того, как действовать, исходя из того, что случилось. А отрывать «Что случилось?» от «Как действовать, как преодолевать случившееся?» – невозможно. Как нельзя в принципе отрывать диагноз болезни от способов ее лечения. Конечно, может оказаться, что болезнь неизлечима. Но даже в этом случае люди волевые и мужественные идут до конца и лечат больного, даже не имея никаких шансов на успех. И, как говорит опыт медицины подобного типа, иногда и достигают успеха, и совершается чудо. Которое для меня, например, является не чудом, а предельным сосредоточением воли, интеллекта, желания добиться результата вопреки всему, а также таланта того, кто этого результата добивается.
Так что же все-таки случилось со страной, как я понимаю случившееся, все то, что Путин, будучи президентом, назвал «геополитической катастрофой»? Я говорил об этом и в своей книге «Исав и Иаков», и во множестве статей, в выступлениях на клубе и выступлениях по телевидению, радио и в печати. Я говорил много раз о том, что, с моей точки зрения, определения «геополитическая катастрофа» недостаточно. Конечно, произошла геополитическая катастрофа распада СССР, но перед этим или параллельно с этим произошла другая, гораздо более важная для граждан страны катастрофа, которую я называю катастрофой метафизической, или падением.
Я постараюсь (принося заранее извинения за то, что это, может быть, будет несколько усложненно) разъяснить, что я имею в виду под метафизической катастрофой, что я имею в виду под ней, – особенно для тех, кто в принципе не сопричастен религии, как и ваш покорный слуга. Я считаю себя человеком, обладающим определенной метафизикой, и при этом вполне светским.
Итак, что же все-таки произошло конкретно, и как это в принципе было организовано?
Обсуждая это, мы не можем не давать представление о человеке, о человеческом обществе. Мы должны договориться сначала, и это всем очевидно, что кем бы ни был человек (а тайна человека велика, и она будет исследоваться до тех пор, пока человек существует, и, вероятно, до этих же пор останется тайной достаточно неразгаданной), – в любом случае, человек не зверь. Мы все понимаем, что он не зверь, не только потому, что он обладает разумом. Он обладает чем-то еще. Кто-то называет это душой, кто-то говорит о том, что он обладает сверхсознанием или какой-то способностью ориентироваться на смыслы. В любом случае, человек принадлежит не только Природе, хотя он принадлежит, конечно, и Природе тоже.
Он, как и зверь, ест, спит, пьет, производит потомство, защищает территорию, конкурирует с себе подобными, с кем-то кооперируется в коллективы, что на зверином языке называется «стаей», и т. д., и т. п. Он во многом подобен зверю, но он не равен ему, ему не тождественен. Он представляет собой качественно другое. Разница между человеком и зверем столь же велика, как разница между культурой и природой. Человек создает свой социальный мир, свою среду, в которой он живет, и это все понимают.