Суть времени. Цикл передач. № 11-20
Шрифт:
Выпуск 13
Как и в каждой передаче из этого цикла, начинаем с деятельности.
Нами сделано социологическое исследование в рамках «АКСИО» — второго из 12 направлений, которыми мы занимаемся. И я просто должен сообщить, в чём промежуточные результаты.
Первый результат. На сегодняшний день собрано 32000 анкет. Люди собрали 32000 анкет. Причём они их собрали именно по всем законам социологического исследования. Они не собирали их в Коммунистической Партии Российской Федерации или в среде своих единомышленников. Они их собирали в электричках, кафе и где угодно ещё. Анкеты собраны так, как полагается
Никогда ещё 32000 анкет в рамках социологического исследования такого типа, которое мы проводим, не собирались. Собирается 3000 анкет, 2500 — это считается очень много.
Собраны эти данные по очень многим «городам и весям» России, поэтому территориальный охват, профессиональный охват и просто численный охват огромен.
Далее, анкеты эти собирало, как сейчас показывает счётчик, больше тысячи человек. Больше тысячи человек согласилось — при том, что мы призывали только тех людей, кто верит в свои силы, только тех, кто действительно готовы на этот вид деятельности: «Только вы идите и собирайте». Больше тысячи человек откликнулось на это. Это огромная группа людей, которая решилась вложить в происходящее свои реальные, а не виртуальные силы, время, труд, ум, душу. Они взяли и вложили всё это. И мы им бесконечно благодарны. И труд каждого из них мы никогда не забудем, мы всегда будем хранить эту благодарность, мы надеемся на дальнейшие результаты, но даже этот результат уже значит очень много.
Значит, есть эти больше чем тысяча человек, готовые трудиться. Не болтать, не наблюдать, не рассуждать, лёжа на диване, а трудиться. Это очень большая цифра.
В любой организации всегда есть соратники, сторонники и сочувствующие. Те люди, которые готовы работать, — это уже сторонники. И очень хочется, чтобы они были соратниками. К этому и надо стремиться.
Никто не ожидал ни такого масштаба деятельности, ни такого количественного результата. И никогда ещё общественная деятельность не осуществлялась в таком объёме на конкретном социологическом направлении. Это скажут все.
По нашему телефону горячей линии звонили днём и ночью, постоянно. И не было ни одного звонка, в котором бы нас просили о помощи или обсуждали бы с нами какую-нибудь конфликтную ситуацию — неважно, с милицией, с гражданами, с кем-то ещё. Значит, люди (более чем тысяча), проводившие опрос, сумели быть очень корректными и провести всё это в очень хорошем человеческом стиле, что тоже многого стоит.
С момента, когда эта деятельность даст результаты (а это произойдёт очень скоро — примерно через неделю, мы уже приступили к обработке данных; по мере того, как мы будем их ещё получать, мы будем завершать эту обработку, но мы не собираемся эти данные обрабатывать месяцами, мы их обработаем достаточно скоро, и в этом наша роль в данном мероприятии)… С момента, когда мы получим результат, можно говорить о том, что мы уже состоялись как мировоззренческое сообщество, способное решать конкретные задачи. Если мировоззренческое сообщество способно решить такую конкретную задачу, значит, оно может решить и другие.
Что из всего этого вытекает? Какие тут возникают если не проблемы, то подводные камни, препятствия (на что, в принципе, и рассчитывает противник)?
Противник всегда рассчитывает только на то, что в наших рядах возникнет хаос, разброд, шатание, что по дороге все либо перестанут понимать друг друга, либо потеряют волю к сплочению, либо разойдутся, разбредутся по разным профессиональным, социальным и прочим возрастным группам. И вот на то, что этот разброд, хаос поселится внутри любого начинания, противник, безусловно, рассчитывает. В противном случае, начинание будет успешным. Оно уже не может не быть успешным.
И тут есть два принципа, которые на этом этапе очень важно соблюсти. Мне кажется, что все поймут меня правильно. Более того, меня не поймут, если я это не скажу. Эти два принципа я просто обязан говорить.
Первый из них — это изгнание «золотого тельца». «Золотой телец» должен быть изгнан. Люди живут в реальном материальном мире, все люди в него погружены. Рано или поздно любая борьба происходит по законам материального мира. Всё это происходит не в раю, а на земле. Согласен. Но вот на том этапе, который сейчас происходит, любой ценой золотого тельца надо изгнать из начинания. Мы сознательно не хотим никаких юридических лиц, никаких «ау, помогите нам!». Всё это должно быть изгнано. Как было изгнано в прекрасной деятельности тех, кто провёл это анкетирование, так это будет изгнано и в нашей деятельности. Ничего, я поработал все 70-80-е годы в режиме самодеятельного театра, давая иногда по 200 спектаклей в год. Я поработал таким образом, я знаю, что это за труд. Тогда мы были помоложе, сейчас мы обременены многими знаниями, которые «умножают скорбь», а также всем, что связано с возрастом. Но ничего, ничего, мы так поработаем. Поработаем… И все увидят, что мы так работаем, потому что так надо.
Второй принцип — это принцип братства. Не должно быть принципа иерархии. Поверьте мне, услышьте меня! Никаких иерархий. Никаких генералов, полковников, солдат. Я знаю, как трудно без этого. Я знаю, как трудно управлять без этого. Но как только это начнётся — всё кончится. Придёт «золотой телец» и придёт иерархия — и кончится всё… Всё это будет интегрировано в скверну современной жизни, в социальный ад, в котором мы все живём. А это нужно вывести из него. Потому что это ростки такого начинания, которое и содержит в себе надежду на спасение.
Говорю без всякого пафоса. Я действительно так к этому отношусь. Сварщики с тремя классами образования, интересующиеся гностицизмом… не знаю, чем… культурологией, и академики, которые посвятили этому свою жизнь, профессора и студенты, люди старшего возраста и молодёжь, бабушки и внуки — все должны ощутить себя в некоем, не побоюсь этого слова, братстве. Тут мальчик какой-то 14-ти лет жалуется, что родители решили, что это секта, и запретили ему в секту ходить. Ему пишут не без юмора, очень тепло: «Крепись!»
Ненавижу всё сектантское, не хочу даже привкуса сектантства, но точно знаю, что каким-то образом в пределах этого начинания люди с разным образовательным цензом, с разным человеческим опытом, с разным профессиональным уклоном, с разным социальным статусом должны вдруг понять, что они братья.
Я не знаю, откуда это произойдёт. Может быть, от какого-то чудовищного чувства опасности, которое собрало их вместе, — вот от того, что действительно «край». И что никакой академик ничего не сделает, если рядом с ним, плечом к плечу с ним, не будет стоять этот сварщик. Ну, ничего иначе не произойдёт, понимаете? Всё рухнет. Но в любом случае эти два принципа обязательно надо осуществить.
Дальше, когда мы эти принципы осуществим, мы, тем не менее, соберёмся. Да, мы будем собираться. И если мы будем собираться, то мы будем собираться тоже без «золотого тельца». В конце концов, мы найдём помещения или территории для крупных сборов и обучения. А люди приедут, прошу прощения, со своими банками тушёнки и будут кашу варить в котлах. Так лучше, чем любая «бацилла» современной жизни, которая, в это проникнув, уничтожит всё. Этого не должно быть, это должно быть изгнано — так же, как и распри, свары. Клянусь вам, что не будет тут никаких генералов и никаких солдат. Все генералы или все солдаты.