Суверен
Шрифт:
Он рассказал лишь часть моих настоящих грехов против Стеллы. Меня подбодрило то, что он не знал остального.
— Все это, может, и правда. И несмотря на это, я войду в эту дверь. — Я никогда не бил Тедди и не хотел начинать, но ревущая внутри меня потребность быть со Стеллой заглушала все остальное.
Тедди выдохнул через нос.
— Ты собираешься причинить ей боль?
Не сегодня.
— Нет.
— Собираешься извиниться?
Я попробовал это
— Да.
— За все? — Он наклонился ближе.
— Да.
— У меня есть твое слово?
Я кивнул.
— Да.
— Тогда можешь войти. Только знай, если я услышу от Стеллы, что ты хотя бы сказал что-то, что ее расстроит, я сделаю все возможное, чтобы надрать тебе задницу. Заведомо знаю, что не выиграю, но я уж постараюсь. Ты меня понял?
Как в этой испорченной семье появилась такая красивая душа, как у Тедди?
— Да.
— Хорошо. Дай ей время переодеться. — Брат отошел от двери и бросил на меня еще один острый взгляд, прежде чем направиться к нашему крылу дома.
Я подождал несколько мгновений, предвкушение рвалось из моей груди, как лев с поводка. Кровать заскрипела, а затем наступила тишина. Я подождал еще немного для верности, прежде чем положить ладонь на дверную ручку.
Повернул ее и проскользнул в комнату. Стелла лежала, свернувшись клубочком, спиной ко мне. Глубокое дыхание было ровным и медленным.
Ее умиротворенно лежащая фигура была запредельно соблазнительна, и я так долго не думал ни о чем, кроме нее — пусть даже с тоской и ненавистью, — что все, что я мог сделать сейчас, — это смотреть. Теперь она была моей. Больше никаких любопытных глаз. В брюках стало тесно, но я упрекнул себя за то, что уж слишком быстро согласился с правилами Тедди.
Тихо снял рубашку и штаны. Скользнул в ее кровать, что было похоже на возвращение домой, и впервые за многие месяцы адский огонь, пылающий в моем сердце, угас до углей. Я просунул руку под ее голову и прижался к ее спине. Ощутив ее, хотелось застонать. Пока я не прикоснулся к Стелле, моя кожа казалась онемевшей, а затем она ожила от ощущений.
Стелла пробормотала что-то и вжалась в меня, ее волосы защекотали мой нос, когда я притянул ее ближе. Мне было плевать, что она приняла меня за Тедди. Все, что я хотел, это ее в моих руках. Все затихло во мне, доли моего мозга, всегда рассчитывающие или планирующие, наконец, выключились.
Ее дыхание изменилось, и она зашевелилась.
— Тедди. Ты эм… как бы упираешься в меня своим… — Ее голос походил на хриплый шепот, и я снова пожалел, что не убил Дилана.
Она повернулась ко мне лицом и с ужасом отшатнулась.
— Что ты здесь делаешь? — Она толкнула меня в грудь, но я поймал ее в свои объятия. И больше не отпускал.
— Остановись, пожалуйста. Ты только больше себе навредишь.
Она не прекратила, только принялась бороться изо всех сил, как дикая кошка в моих руках.
Я уткнулся носом в ее волосы.
— Стелла, пожалуйста. Я виноват. Мне так жаль.
— Жаль? — замерла она. — Это даже близко... — она с трудом сглотнула, — не оправдывает то, что ты сделал.
— Знаю. Но я исправлю это перед тобой как-нибудь. Все исправлю.
— Ты не можешь ничего исправить для меня. — Ее голос сломался, боль в нем пронзила меня глубже, чем, я думал, возможно.
— Смогу. — Я погладил ее по щеке. — И исправлю. Вот увидишь.
Она отстранилась от моего прикосновения.
— Женившись на Софии?
— Я никогда не женюсь на ней.
— Но ты был с ней все это время. — Ее глаза заблестели при слабом освещении.
— Я никогда не прикасался к ней. Клянусь. У нее есть другой. Я был с ней только, чтобы угодить Кэлу. Конечно, они думают, что я женюсь на ней после того, как стану Сувереном. Но этому не бывать. — Время с Софией превратилось в мой личный девятый круг ада. Скучные, эгоистичные и жестокие — мы были идеальной парой. Я уже хотел, чтобы она умерла за то, что причинила вред Стелле, и необходимость проводить с ней время только заставляла меня придумывать различные ужасные способы для воплощения этого желания.
— Я не спала с Люцием, — покачала головой Стелла. — То есть, спала, но мы никогда…
— Знаю. — Я поцеловал ее в лоб. — Прости меня.
— Я верю тебе. — Она еще больше расслабилась в моих объятиях, хотя напряжение не пропало до конца. — И что будет, если ты не женишься на Софии?
— Мне все равно. Кэл постарается отомстить. Я не уверен, что он сделает. Это не будет красиво. Ничего, что приблизит открытую войну между нашими семьями, но отношения будет натянутыми.
— Он пообещал меня Дилану.
Я замер.
— Что?
— Кэл собирается отдать меня Дилану, когда Приобретение закончится, — вздрогнула она.
— Ты ему не принадлежишь, чтобы он мог тебя отдать. — Я крепче сжал ее и пожалел еще раз, что не прикончил Дилана внизу.
— Они заключили какую-то сделку. Я не знаю деталей.
— Тебе и не нужно. Этого не будет. Меня не волнует, пусть даже это приведет к полномасштабной войне с Кэлом после того, как я стану Сувереном.
— Ты бы мог устранить семью Кэла? Остановить борьбу таким образом?
— Да, но используй я эту карту слишком рано, это может привести к проблемам позже. Я предпочел бы удержать ее в кармане. Сама угроза такого хода поможет держать его в узде. — Так я надеялся. Кэл консолидировал власть во время своего правления. Из него получится особенно злобный противник.
— Будет сражение. Ты и Люций будете в опасности, как на Кубе?
Я провел рукой по ее волосам.
— Да.
— Тогда нет.
— Что нет?
— Я абсолютно не согласна с этим планом. — Она пожевала нижнюю губу.