Суженая для Темного. Попаданка из пророчества

Недельская Оксана

Слова помощника почему-то задели меня за живое, всколыхнув новую волну возмущения.

— А ты, вообще-то, приставлен к начинающему магу, чтобы всему научить! Только есть и умеешь — вон какой живот отрастил, — а толку от тебя никакого! — со злостью припечатала я и, отвернувшись, начала жевать свою долю хлеба с мясом, хотя ещё пару минут назад собиралась поделиться с прожорливым зверьком.

Шумную перебранку сменила гнетущая тишина, которую прерывали мои судорожные глотания и натуженное сопение Сягура.

— Я только лишнюю магию могу отвести, — пробормотал кахтул извиняющимся тоном, — или посоветовать чего. Не учитель я. Помощник. Всего лишь помощник.

Протяжный вздох заставил устыдиться своей несдержанности. Я протянула последний кусочек хлеба и мяса животинке:

— Держи, Сиг. Слушай, но ты же сумел направить мою магию, чтобы она сдавила горло мачехе!

В глазках-бусинках мелькнуло нечто, похожее на жалость.

— Всё не так. Я советую, а ты делаешь. Если получается — то получается. Если нет… то нет.

Он одним махом проглотил подарок и сочувственно покачал головой:

— Зря ты это выведала. Теперь будет сложнее. В тебе нет веры в себя, не чувствую я её. У тебя получалось, потому что ты думала, будто я помогаю, и верила, что из-за моей помощи магия действует. А делала всё сама. Эх…

Ну да… Чистая правда. Веры в свои силы мне не хватает. Приходится компенсировать сей недостаток всеми возможными способами, но не всегда получается.

— Сиг, я постараюсь. Сделаю всё, что в моих силах, и даже больше. Мир?

— Мир! — воскликнул кахтул и ударил мягкой лапкой по протянутой ладошке.

К счастью, Хэч перед внезапным побегом успел развести костёр, так что я подкинула хвороста, потом наломала лапника, соорудила постель и улеглась спиной к потрескивающему огню, не переставая вздрагивать от мало-мальского ночного шороха.

Вглядываться в лесную темноту было страшно до ужаса, но закрыть глаза — ещё страшнее.

— Сиг, ты хотя бы почуешь, если приблизится кто-нибудь посторонний?

— Почую, — успокоил зверёк, свернувшийся калачиком возле меня, — если проснусь.

Н-да… Защитничек.

Думала, что так и встречу бессонный рассвет, но мерный шелест листьев и переливчатое стрекотанье насекомых сделали своё дело — веки постепенно потяжелели, и я не заметила, как уснула.

Вопреки намёкам Хэча, ночью ничего страшного не случилось. Своих демонов мне удалось победить (хотя бы на время), а лесные знакомиться не пожелали. Ну и прекрасно.

Но наступившее утро, кроме солнечного света и приятной свежести, принесло новую проблему — ложился Сягур в обычной расцветке, а проснулся пятнистым. Жёлто-зелёно-коричневым.

— Сиг, что с тобой? Си-иг!

Кахтул на мои вопросы не отвечал — сидел, обняв лапами пушистую голову, смотрел в одну точку и приговаривал безостановочно:

— Риска… Риска… Рисочка… Риска…

— Сиг, да что с тобой такое? Ну?

Я подняла помощника на руки и хорошенько встряхнула. Уф, какой же он тяжёлый!

— Что случилось? Почему ты вдруг полинял?

Зверёк поднял глаза-бусинки, в которых читался откровенный ужас.

— Это линька перед спячкой… Я совсем забыл, что кахтулы впадают в спячку.

Ой-ё… Первая мысль, которая пришла в голову — как же я его потащу? Тяжеленный, аки пудовая гиря. Ну, почти пудовая. При первой встрече Сягур весил около шести килограммов — как в меру упитанный кот, — что тоже, кстати, немало. А сейчас в пухлом тельце помещалось не меньше десяти килограммов.

— На полгода, Риска… На полгода… — кахтул продолжал нагнетать панику.

— Почему ты уверен, что уснёшь? Ты же дух! Волшебный дух, который обычным биоритмам неподвластен.

— Би-и-о-ри-итм… Слово-то какое… Красивое, — одобрительно проворчал Сягур, — Из твоего мира, видать. А у нас никаких биоритмов нету. Я дух в теле обыкновенного животного. Было б иначе — мог бы и не жрать столько, сколько требуется этому охламону.

Разноцветный зверёк смешно потряс лапами перед собственным, брезгливо сморщенным носиком и опять воздел их к небу.

— Ты ж не сможешь меня донести!

— Зато смогу дотащить на лапнике.

От этого, вполне разумного, на мой взгляд, предложения кахтул небрежно отмахнулся.

— Если и дотащишь, ну и что? Среди людей не сможешь спрятать без магии. А главное, из-за меня ты будешь идти в три раза медленнее!

— Эй, подожди-ка, Сиг! Что значит — без магии?

Желудок болезненно сжался, но не от голода, который после скудного ужина дал о себе знать в момент пробуждения, а от вспыхнувшего осознания, насколько я прикипела к мысли, что стала магом.

Нет, разумеется, эта самая магия на данном этапе ощущалась так себе, не слишком хорошо, и я абсолютно не умела ею пользоваться, но вновь стать человеком без удивительной силы, спящей где-то в глубине моего существа, категорически не хотела.

— Ну-у, вдруг у тебя магия пропадёт, когда я засну?

— Вдруг? То есть ты не знаешь, что будет на самом деле?

Стукнуть его, что ли, за неуёмное паникёрство?

— Откуда мне знать? Я впервые вселился в это безмозглое животное, и другие никогда не вселялись. Но тебе нужно быть готовой ко всему!

И он наставительно вытянул вверх пухлый пальчик с коготком.

— Интересно, и как ты думал пробираться среди людей, если так боишься быть видимым? И почему боишься? Во дворце напугали? В деревне у мачехи тебя не особенно волновало, что скажут люди.

Кахтул грустно хмыкнул.

— Так ведь то деревня, а то — Ба-ле-гус! Город! И мы бы сначала шли осторожненько до первого человечьего жилья, ты бы там устроилась на ночёвку, а я бы ночью в окошко влез.

Ага, представляю, как он будет подтягиваться на подоконнике. Эпическая картина — жирненький кахтул и его первое достижение в лёгкой атлетике. Спешите видеть!