Суженая мрака
Шрифт:
На стол увесисто шмякнулся черный бархатный мешочек. Но мой дракон не дал мне посмотреть, что там. Как перед ужином перехватил мои руки, согрел своим жаром и заскользил ладонями вверх, по предплечьям, чуть стиснул плечи, обхватил мое горло и большими пальцами погладил лицо. Я вытянулась в струнку, непроизвольно встала на носочки, чтобы быть ближе к его лицу. К его губам. Все, что между нами происходило, было неожиданным, для меня точно. Мне кажется, Келео тоже не ожидал, не думал, что столь тесное знакомство случится сейчас, прямо этим вечером. Он придерживал меня за шею,
Мы смотрели в глаза друг другу, так близко. Я видела свое отражение в черной бездне напротив, теряла связь с реальностью. Мы неудержимо сближались, Келео наклонялся ниже, я тянулась выше, тянулась к нему. Чувствовала, как его руки мягко и в тоже время жадно ласкали мою шею, ключицы и плечи. И наконец, горячие мужские губы накрыли мои, властно, но не подавляя, а вовлекая в жаркий поцелуй, обучая и направляя. И оказалось, что мне нравится быть ведомой, плавиться в его объятиях, терять связь с реальностью, позволять раскрыться своим чувствам, наслаждаться жаром страсти и томлением внизу живота.
Может что-то похожее и было в моей прошлой жизни, но почему-то ни одного, даже покрытого мраком забвения воспоминания не всплыло. Я словно в первый раз абсолютно и целиком нырнула в горячую чувственность обычного поцелуя. Нет, вру сама себе, этот поцелуй не был обычным, он был фееричным и сводящим с ума. Ладони Келео скользили по моему телу, сжимали плечи, гладили грудь, терли чувствительные вершинки. Наше дыхание смешалось, горячая игра языков, взрыв вкуса! Наш поцелуй длился и длился…
Я задыхалась от испытываемых чувств и ощущений, мне не хватало воздуха и на миг Келео дал мне вдохнуть полной грудью, покрывая поцелуями мой висок, скулу, уголок рта. Затем развернул меня к себе спиной зачем-то, прижимая к своей груди, одной рукой удерживая за шею и подбородок, а второй лаская мою грудь. Я потерялась в нем, растворилась в жажде страсти, в настоящей похоти, ведь в моих желаниях меня поддерживала разгоряченная драконица.
— Сложи ладошки ковшиком, — прохрипел Келео, сам при этом помогая мне, направляя мои руки, складывая в нужном жесте.
Я плохо соображала и действовала, как велели, в груди еще горело от недостатка воздуха, губы горели от жадных поцелуев, душа пылала от первой страсти и расцвета любви…
Сквозь приоткрытые веки мы с моей возбужденной дракошкой зачарованно наблюдали за сверкающим дождем, стекавшим мне в ладони в свете свечей. Она восторженно проревела, нет, промурлыкала:
— Камешки-и-и!..
Наконец бриллиантовый дождь иссяк, Келео вытряхнул из мешочка еще несколько камешков на образовавшуюся горку. Я пыталась, честно пыталась отвернуться от этого откровенного свидетельства моего подкупа. Но камешки же… а я драконица… Жизнь полна позора!
С огромным трудом я закрыла глаза, а верная себе дракошка живо прижала жадные чешуйчатые лапки к моей груди — спрятала свое сокровище от всего мира. Следом я ощутила, как поверх плотно сцепленных ладоней, лег тяжеловесный мешочек с остатками сокровищ и, приоткрыв глаза, расстроенно спросила у Келео:
— А почему лишь ковшиком, а не тазиком?
Он замер от неожиданности. Заставил меня вновь обернуться к нему лицом и поднять голову, и зло уставился. Так мы простояли несколько мучительно медленных мгновений, соревнуясь остротой взглядов, но, похоже, Келео разглядел мое смятение, разочарование и злость. Вот как, как можно было испортить наш второй, зато почти как первый, поцелуй камешками? Зато судя по возмущению моей чешуйчатой стяжательницы, она со мной категорически не согласна: камешки ничего испортить не могут, только украсить, улучшить, обогатить… Фу-фу-фу, какая мне меркантильная и пошлая половина досталась.
Келео тряхнул головой, словно отбрасывая некстати и зря вспыхнувшую злость, убрал руку с моего подбородка, но второй рукой по-прежнему обнимал меня. Затем неожиданно хмыкнул и с улыбкой в голосе не без иронии поделился наблюдениями:
— Ты — непостижимое противоречие! Дичайшая смесь истинно светлой, практически рабыни своих чувств, эмоций и чистоты отношений и истинной драконицы, которой не чужды все наши качества: вредность, любопытство, шаловливость, собирательство и неистребимая любовь к драгоценностям, яркая чувственность и страстность натуры.
— Какая есть, — пожала я плечами и еще сильнее ощутила крепость его объятий и жар великолепного тела, которое словно обволокло меня.
— И вся моя! — довольно улыбнулся Келео, а потом неожиданно добавил: — Дракон обещал своему Золотку искупать ее в камешках, мы всего лишь выполнили обещание.
— А мне ты обещал любовь и обожание, когда выполнишь? — проявила я предприимчивость, о которой все эти годы твердил мой любимый дядюшка Хашер.
У Келео аж брови с глазами вылезли на лоб от моего откровенно наглого вранья. Тем не менее, он только ухмыльнулся и, склонившись, продолжил приятное — поцелуи. Я позволила себе секундочку-другую насладиться его горячими, слишком вкусными губами и вывернулась из объятий, по-женски схитрив:
— Я устала и хочу отдохнуть.
Фиала и Кло — мудрые женщины и с драконами прожили не один век, так что буду следовать их наставлениям. Если для своего черного дракона я стала неоценимой — мои руки ощущают внушительный вес драгоценностей — то охота за своей женщиной только укрепит наши отношения и вырастит тот золотой росточек любви, который вижу я, но не Келео.
Хе-хе, у меня, светлой, перед темным есть махонькое, но важное преимущество: я вижу его чувства, а он о моих только догадывается. Жизнь полна приятных сюрпризов!
Глава 19
Привычные, обычные утренние дела — сладко потянуться в кровати, умыться, причесаться, состроить себе рожицу в зеркале, даже магическая проверка яслей — много времени не заняли. И опять давят опостылевшие стены «гостиничного номера». Распластавшись в позе звезды на кровати, я уставилась в потолок, размышляя, чем бы сегодня заняться. Этак муж доведет меня до «согласна на все» от скуки. Сам же признался, что следил за мной с тех пор, как узнал, что я его суженая, поэтому в курсе моего непоседливого, шебутного характера.