Суженая с далекой Земли. Сложный случай
Шрифт:
Мы шептались в темноте комнаты, не задумываясь о том, как это, должно быть, выглядит со стороны. Все постороннее отошло на второй план! Сейчас важным стало лишь одно – желанная нами близость.
Он оказался прав – вчера у нас все началось! И сейчас, вспомнив об этом, я испытывала муки смущения.
«Какое счастье, что он ушел, дав мне тем самым возможность примириться с произошедшим в одиночестве» — прижимая ладони к пылающим щекам, размышляла я. Сожалений не было, эта ночь стала чудесной, наполнив душу теплом восторга, удовлетворения и уверенности в своих женских силах, но со светом дня вернулись сомнения. Сомнения в нем, в его намерениях и дальнейшем поведении. Я боялась быть отвергнутой, испытать боль разочарования в ответ на свое доверие. И… мечтала о продолжении.
Случившегося не изменить – мои невероятные отношения с мараном начались. И что самое невероятное – я была в восторге от этого! Сравнивать не с кем, но я инстинктивно знала – для меня лучшего мужчины не будет!
Откинув покрывало, слезла с широкой кровати и прямо обнаженной, наслаждаясь ощущением непривычной чувственности и раскованности, отправилась в душ. Возвращение к привычному для меня распорядку позволило прийти в себя. А что делать с каранг… с Муэном – время покажет. Я решила положиться на судьбу и дать событиям идти своим чередом.
Смятение в душе — это мои личные сложности и необходимости ходить на учебу они не отменяют. Оглядывалась вокруг с любопытством и чего скрывать — некоторой долей волнения. В мыслях и чувствах был страшный разброд — настолько резких и неоднозначных перемен от жизни я не ожидала. И чего ждать от судьбы дальше, тоже. Но и отличное настроение присутствовало! А страшно было совсем чуть-чуть...
Приведя себя в порядок, подбежала к меню услуг внутреннего обеспечения академии, чтобы выбрать свежий комплект формы. Все делали это каждое утро, одежда была универсальной, подстраиваясь под размер и строение тела каждого. Одевшись, решительно покинула апартаменты Муэна, дверь за моей спиной плавно закрылась, отрезав от меня случившееся накануне.
Решив заскочить к себе и уже оттуда направиться на первую пару, пошагала к крылу с общежитиями. Со стороны Милены я сложностей не ожидала — подруга ночами появлялась редко. Сегодня ее тоже не было, что избавило меня от необходимости объясняться и сохранило в тайне мои перемены в личной жизни. Не случилось и допроса о причине счастливой улыбки, что то и дело выступала на лице. Не скажешь же, что перед глазами вновь и вновь мелькают эпизоды прошлой ночи: нежная решительность карангарца и мой пылкий ответ…
Добравшись до нужной аудитории, внешне спокойно заняла привычное место, поджидая наверняка еще завтракавшую подругу. У меня на почве невероятных волнений аппетит пропал напрочь. С трудом удавалось сохранять естественный вид, скрывая нервозность. Через три пары в сегодняшнем расписании значилась вездесущая самооборона! И как я ее переживу, я не представляла. Если раньше в моем отношении к карангарцу все было просто — злость и раздражение служили основой ему (все прочее я старательно загоняла поглубже, не давая возможности проявиться), то теперь... Мне самой трудно было разобраться в себе, не то, что выработать какую-то модель поведения с ним. Тем более публичную. От того, как пройдет занятие, зависело многое…
— Нола, ты с утра голодаешь? — Милена плюхнулась на соседний пластичный куб, служащий сидением. — Или наш таинственный и суровый красавец доконал тебя окончательно?
Я даже испуганно поперхнулась, настолько она была близка к истине.
— Проспала, — ничего умнее в голове не родилось.
— Я так и поняла, говорю же, доконал. С пустым желудком и бессонными ночами ты долго не протянешь. Поэтому я тебя спасу! — и подруга с элементами триумфа в выражении лица извлекла из своей форменной торбочки герметичный тюбик с гомогенизированным сбалансированным завтраком.
Мне в горло от волнения ничего не лезло, но есть пришлось. Зачем расстраивать человека, убежденного, что совершил только что благой поступок? Да и неестественно было бы отказаться. Становлюсь притворщицей – вот они, побочные «прелести» двойной жизни!
К счастью, пара началась, и мы переключились на нюансы создания питательной среды в условиях иной гравитации. За учебой время пронеслось незаметно, и вот уже напряженные кадеты нашего факультета топтались возле аудитории, где вскоре начнется занятие по основам теории самообороны. Я, по понятным причинам в компании подруги и с заходящем в стремительном беге сердцем, и вовсе обреталась с самого края толпы собравшихся. И чем ближе был миг появления марана, тем больше меня колотило от волнения.
Полностью сосредоточившись на поддержании внешнего спокойствия, в итоге не заметила появления преподавателя. Очнулась, когда Милена толкнула локтем в бок, мол, иди, почти все уже внутри. Не сдержавшись, бросила нервный взгляд на Муэна. Впрочем, его лицо скрывала привычная темная маска с огненными всполохами, а тело и видневшийся подбородок были привычно спокойны. Вопреки обычным действиям, преподаватель не вошел в аудиторию первым, а придержал дверь, пока все мы не втянулись внутрь. Молча дождался, пока мы спешно протопаем мимо. Лично я шла, уставившись на собственную обувь, и чувствовала, как пылают щеки.
«Что же он думает теперь обо мне?» — вопрос отчаянно терзал мысли, но его извечная маска лишала меня любого шанса прочесть ответ в глазах.
В итоге я настолько перенервничала, что привычно предшествующий началу новой лекции письменный опрос фактически пропустила — не смогла собраться и сосредоточиться на вопросах. Отведенные на него семь минут истекли мгновенно, а лист голографического дисплея передо мной так и остался девственно чистым. С характерным звуковым сигналом табло перед каждым свернулось, унося в систему к педагогу наши ответы.
Мысленно застонав — хуже ничего не придумать, чем начать показывать еще более скверные результаты именно сейчас — я окончательно расстроилась. Публичные отношения с Муэном Тоон осложнялись, по крайней мере, с точки зрения моего душевного восприятия ситуации. Психологически мне с этого мгновения стало сложнее – подвела моя несовершенность! Буду отныне вдвойне терзаться из-за стыда не справиться?
Расстроившись, всю лекцию провела в полусне, больше сосредоточившись на том, чтобы не смотреть в сторону марана, чем на содержании лекции. Хорошо еще, что самописец фиксировал каждое слово преподавателя.