Суженая с далекой Земли. Сложный случай
Шрифт:
Аудиторию покидала чуть ли не бегом, так и не решившись посмотреть в направлении карангарца. Хотя его взгляд на себе чувствовала почти физически. Это только усугубляло мое волнение.
«Теперь точно решит, что ради аттестации ему отдалась, — занималась я самоедством, толком и сама не понимая, почему эта мысль рождает в сердце привкус горечи. – Впрочем, его мотивы так же не ясны. Может, у него хобби – спать со студентками».
Когда мы с однокурсниками обедали (а я вынуждена была соблюдать видимость обычности!), каждому на личный носитель пришли результаты опроса. Я сообщение открывала с тяжелым предчувствием. И... была сражена результатом! Высший балл! Стыд возрос до запредельных размеров, обрушив мою уверенность в себе на самое дно.
Оставить неожиданно начавшиеся отношения в сугубо личной плоскости явно не получится, а значит, они будут постоянно напрягать меня. Ведь я буду выступать не равноправным партнером, а зависимой и обязанной частью пары. Скверно!
— Нола, ну что? — подруга сочувственно смотрела на меня.
— Три балла, — вновь солгала я, назвав мой типичный результат. Просто не представляла, как смогу объяснить действительные данные.
— Опять пересдача, — посочувствовал сидевший рядом однокурсник.
Я уткнулась взглядом в тарелку, прощаясь с радужным настроем утра. Как-то гадко все выходит… И однокурсники быстро сообразят в чем дело с такими двойными стандартами марана. А такой известности мне бы меньше всего хотелось. И влюбляться в него, безответно вздыхая день за днем, тоже! Опасность последнего была реальной.
— Нола, в самом деле? Это получается, ты и сегодня на практическую отработку теории пойдешь? – Милена искренне расстроилась. – Вот я точно не лучше тебя знаю, а четыре балла получила из десяти. Пусть и по нижней границе, но от пересдачи свободна.
«Вот наболтала!» — мысленно обругала себя, сообразив, что не смогу объяснить теперь причину отсутствия отработки.
— Так график «подтягивания хвостов» еще никому на сегодня не приходил, — сам того не ведая, избавил меня от необходимости выкручиваться еще один сокурсник.
И тут, как специально, у самых «успевающих» из нас сработал связник, информируя о новом сообщении. Как неудачно!
— А вот вспомни… — мрачно отметила Милена.
Мой связник сработал последним. Под сочувствующим взглядом подруги я поспешила с поступившей информацией ознакомиться. Получается, допзанятие по самообороне мне не грозит, а по остальным предметам я училась прекрасно. Тогда что?
«Нола Дарген, практическая отработка теории сегодня с 22.00 до 07.00 следующего дня» — потрясенно прочитала сообщение от Муэна Тоон. Местом реализации отработки маран, не смущаясь, вполне доходчиво в этот раз назначил собственную жилую территорию.
Без комментариев! Я испытала шок. Как же все… цинично и без толики уважения ко мне. Видимо, нежность ночью мне показалась. Вот уж точно… сделка!
— Во сколько у тебя сегодня? – оторвал меня от мерзких мыслей один из знакомых кадетов.
— С десяти вечера, — на автомате ответила парню.
— Последней будешь, — засокрушалась подруга. – Отведет душу на тебе за всех.
Ну, еще бы! Всё волнение сегодняшнего дня, все сомнения и страшные ожидания обрушились на меня с новой силой, выбивая из-под ног уверенность в себе. Было больно и горько, я испытала чувство разочарования в Муэне.
Да этот карангарец – обычный ловелас, вознамерившаяся удобно использовать меня в своих интересах. Как он там сказал? Будешь дарить мне тепло своего тела в обмен на защиту? Согревать его одинокую постельку в обмен на аттестацию по проклятой самообороне и перевод на следующий курс — в переводе на человеческий язык. Заскучал дядя в одиночестве на чужбине. А тут я такая вся восторженная и неопытная подвернулась. На душе было мерзко… Доверилась марану напрасно. И как с этим теперь жить и посещать его предмет?..
Глава 9
Методично освобождая полку за полкой, я собирала вещи. Было обидно и жалко года обучения и напрасных надежд. Лунная академия была одним из самых статусных образовательных учреждений Земли, диплом гарантировал бы мне стабильное трудоустройство. А уж как было обидно за свою девичью наивность! Маран меня дезориентировал, околдовал вчера… А сегодня сказка закончилась, оставив меня с болью обиды и неуверенностью.
Вернувшись в общежитие, поплакав немного, я решила, что сложившаяся ситуация с основами самообороны и конкретно с Муэном Тоон стала для меня неприемлемой. На тех условиях, что сегодня были обозначены мараном, я поддерживать с ним личные отношения не собиралась. А значит… аттестация мне не грозит. Посему нет смысла ждать отчисления по итогам годового экзамена. Лучше с достоинством уйду сама, никому не показав, чего мне стоит это.
Не то чтобы я ждала от него любви, верности до гроба и прочей романтической ерунды. Понятно, что наша связь предполагала временный характер. Но уважения к себе я заслуживала. А получила весьма недвусмысленное указание на место, что отныне буду занимать при нем.
«У него же коса! — язвила я сама над собой, намеренно ожесточаясь – так легче было воспринимать происходящее. И вспомнила любимую бабушкину присказку. – А тут я со свиным рылом в калашный ряд…»
Выждав, когда Милена отправится к другу, я, проигнорировав три сообщения, пришедшие на связник (наверняка наш великий и непогрешимый воин недоволен моим опозданием!), взялась за сбор своего имущества. Завтра прошение об отчислении в ректорат подам и к вечеру буду вольна отправиться на все четыре.
С мягким перезвоном раскрылась дверь в нашу комнату. Застигнутая врасплох, я с удивлением оглянулась – неужели подруга с Тарием рассорилась? Однако в дверном проеме стояла вовсе не Милена. Да, в жилые помещения кадетов, помимо собственно проживающих, свободно могли входить преподаватели. Правда, случалось это очень редко, по чрезвычайным обстоятельствам… И узреть Муэна Тоон я точно не ожидала!
Увы, в отличие от моей физиономии, явно отражавшей сейчас всю гамму испытываемых чувств от потрясения до испуга, лицо карангарца было скрыто шлемом. Как же удобно им… Я бы сейчас тоже не отказалась от такого «прикрытия». А пока же только и смогла, что с чувством настороженности плюхнуться попой на край своей кровати. Муэн молча, позволив створкам двери сомкнуться позади себя, прошел в нашу с Миленой комнату и присел на ее кровать. Мой взгляд замер на единственной видимой части его лица: губы марана были плотно сжаты, превратившись в узкую полоску.