Суженая с далекой Земли. Сложный случай
Шрифт:
Зал был полон, мы прибыли в числе первых, но совсем скоро свободных мест не осталось. Карангарец появился в аудитории за секунду до сигнала, ознаменовавшего начало занятия. Уверенно и плавно прошагав к преподавательской сфере, остановился возле нее и, судя по движению головы, обежал присутствующих стремительным взглядом. Я непроизвольно втянула голову в плечи, стремясь затеряться среди голов сокурсников.
Трусиха, что поделать?..
Мой взгляд, как и абсолютного большинства присутствующих кадетов, был прикован к высокой и статной фигуре мужчины в темном форменном облачении карангарских военных. Верхнюю часть его лица скрывал неизменный шлем-маска.
Выдержав небольшую паузу Муэн Тоон заговорил. Голос его звучал отчетливо и безэмоционально, маран удивил хорошим произношением и знанием всеобщего языка землян.
— Обо мне вы уже все знаете, о каждом из вас я получу представление в процессе обучения. Полагаю, что не ошибусь, если предположу основной вопрос, что сейчас занимает вас: почему он тут?
Гул шепотков, что пронесся по залу, подтвердил догадку. Все мы невольно подались вперед, ожидая ответа.
— Таковы взаимные интересы наших цивилизаций, — совершенно неожиданно прозвучал ответ, а сурово поджатые мужские губы, видневшиеся из-под маски, дали понять, что подробностей ожидать не приходится.
«И что? Это ничего не объясняло. В чем логика? Ладно бы еще атакующий сектор обучал, но психологов, биологов, технологов?.. Что за интересы такие…»
Увы, маран не пожелал вдаваться в детали. Вместо этого, стремительно обернувшись к голографическому экрану позади, от чего его коса, видневшаяся из-под шлема, укрывавшего две трети головы, описала небольшой полукруг. Чем привлекла взгляды присутствующих девушек к крепким бедрам мужчины, лишь подчеркнутым формой звездного флота. По аудитории пронесся дружный восторженный вздох.
— Он обалденный, Нола, ты же не можешь это отрицать. Этот карангарец сложен божественно! Какое тело, разворот плеч, сильные руки, мощные ноги, этот квадратный подбородок… Уверена, он – красавчик! Не мужчина, а мечта.
Пусть я бы никогда в этом публично не призналась, но… и мне ничто девичье не было чуждо. Поэтому, вплотную прижавшись губами к уху Милены, я едва слышно шепнула в ответ:
— Да, он великолепен!
Тут же боковым зрением уловила, как инопланетник вновь стремительно обернулся. Пусть нам не дано было увидеть выражения его глаз, но я нутром почувствовала, что его взгляд в упор направлен на меня. И кожу лица мгновенно обдало жаром румянца: извечная проблема рыжих – светлая кожа!
«Какой позор! Он ведь услышал! — я мысленно двинула себя по лбу. – Ведь даже я знаю, что их слух превосходит человеческий. Но чтобы настолько?..»
В полнейшем смятении, спешно качнув головой, я позволила рассыпавшимся по плечам рыжим прядкам скрыть выражение лица.
«Ведь фактически беззвучно произнесла ответ. А он все равно услышал!»
Скверно с такого конфуза начинать обучение предмету. Тем более такому проблемному… Поэтому я решила быть тише и неприметнее всех кадетов потока, не поддаваясь более на провокации подруги.
Решительно ухватившись за магнитный самописец, активировала режим записи – лекция начиналась. Не знаю, как с практикой, но теорию я знать намеревалась назубок. Теперь особенно!
Глава 2
Учебные дни полетели один за другим. Но того чувства легкости и довольства, с которым я проучилась весь первый курс, не было и в помине. Существование омрачала «грозная туча» нависшая над гражданскими специалистами – новый предмет. И пусть в еженедельном расписании значились всего лишь час теории и четыре практики, меня не покидало ощущение, что проклятая самооборона заполнила всю мою жизнь.
— Милен, — слегка присев на перила лестницы, я рылась в своей сумке, — я точно помню, что с утра брала свой допуск.
У каждого кадета на период обучения имелся личный чип, встроенный в идентификатор и позволяющий всегда находиться под незримым контролем академии. Проще говоря, наше местоположение при необходимости легко отследить. Академия несла ответственность за своих кадетов – до завершения обучения никто из нас не считался самостоятельным в намерениях и поступках, нас связывал жесткий устав учебного заведения. И он не предполагал особой свободы перемещения.
— Нола, это катастрофа! – Милена действительно расстроилась. Особенно заметно это было по погрустневшему взгляду и приглушенному от обиды голосу. – Мне сейчас крайне необходима твоя помощь…
Я понимала ситуацию подруги. Кадетам покидать стены академии по собственному желанию запрещалось. Помимо каких-то особенных практических занятий, когда мы отправлялись в мегаполис группой в сопровождении преподавателя или куратора, имелся один день на неделе – выходной, когда нам разрешалось покидать купол академии и проводить время в любом из лунных космополисов. Каждый кадет имел право выбрать день выходного дня произвольно, обычно все выбирали дни с «теорией», так проще было воспроизвести пропущенный материал.
Естественно за нашими перемещениями следила специальная система – иллюзий на этот счет никто не испытывал. Но кадеты не были бы кадетами, если бы не находили способы обмануть систему. Особенно когда имелся веский повод. А у Милены имелся: она влюбилась!
Случилось это еще в конце первого курса. Она, жительница земного орбитального космогорода, познакомилась с будущим возлюбленным совершенно случайно во время выездного посещения группой первого лунного космополиса.
И за долгую разлуку каникул, когда молодые люди могли общаться только дистанционно, чувства только окрепли. Избранник Милены жил и работал на Луне.
— Мы с Тарием договорились о встрече. Он будет ждать меня, — с нотками трагичности, заламывая руки, стонала она.
Подруга уже успела засыпать меня рассказами о молодом человеке, с которым вновь виделась уже после каникул. И все у них было замечательно, но одной встречи в неделю влюбленной паре оказалось мало.
А я, вечно пропадающая на отработках и пересдачах по самообороне, в выходном не нуждалась. Когда он наступал я, банально, весь день спала. Желания отправиться на прогулку по вечно спешащему «муравейнику», которым являлся первый лунный космополис – не возникало.