Суженый для Мавки
Шрифт:
Снова смех над рекой зазвенел колокольцем хрустальным. Зашумели воды, забились волнами, омывая влюблённых, затягивая с головой в чёрный омут безвольного. Но, как ни билась Мавка, не смогла двинуть с места нового суженого. Прочно опутали сети Егора ноги да тулово обречённой жертве. Цепко держали, не давая уйти с головой в необъятное и утопнуть навечно с мертвячкою. А тут и сам Егор показался. Не медля ни секунды, сиганул дед в буйную воду да
– Свят! Свят! Свят! Сгинь! Прочь пошла, погань болотная! – отвоевал старик тело у нечисти, только вот с тех пор приключилась беда с пареньком, сам не свой, словно тень стал Илюшенька, будто душу оставил в том омуте.
Глава 1
Верхняя полка Северо-Кавказского плацкарта манила своей романтической подоплёкой. Ещё будучи совсем девчонкой, Лия мечтала проехаться именно на верхней полке скользящего в голубую даль поезда, всем существом ощутить волшебную ауру кочевых дорог. И теперь она, счастливо улыбаясь, смотрела свысока на быстро мелькающий пейзаж в широком окне. В купе, кроме неё, никого не было. Сейчас самый сезон ехать на юг, в курортные зоны, а не назад в душный унылый город. Мерная тряска железного зверя и завораживающий мерный стук колёс убаюкивали, с головой окунали в щемящую дорожную романтику. Не в силах противится ему, девушка задремала.
Поезд сильно тряхнуло, и, распахнув глаза, Лиана встрепенулась. Резко подскочив, она неловко стукнулась головой о слишком низкую багажную полку и, зашипев сквозь зубы, отпрянула.
В окне, куда ни глянь, простирался густой зелёный бор. Девушка нахмурилась, и глубокая морщинка пролегла меж смоляных бровей. Она не припоминала столь густых сосновых насаждений по всему железнодорожному пути. Не мог же поезд невзначай свернуть с намеченной дороги? Размышления её прервал громкий шум. До этого она даже не замечала, насколько давящая тишина царила во всём вагоне. Засыпала-то она под тихий говор многочисленных попутчиков, а проснулась в мертвенной тишине. От столь жуткого сравнения девушку передёрнуло.
Дверь вагона распахнулась, и в узкий проход ввалилась шумная компания молодых людей. Сильный смрад прокатился волной и застыл, густым смогом наполняя пространство. Девушка, невольно скривившись, зажала рот и нос казённым, так и не тронутым пододеяльником.
Смеясь и балагуря, компания устроилась на полках напротив неё, впрочем, не обращая на девушку никакого внимания. Все парни были высокие, черноволосые, румяные, с горящими чёрными глазами, тем контрастней выделялся среди них русый поникший паренёк. Бледностью своей он мог потягаться с гипсовой статуей прекрасного Аполлона, только враз отощавшим и болезненным. Русые отросшие вихры плотно облепили блестевшее в лихорадке лицо, пунцовые губы и впалые щеки не давали усомниться в том, что парень тяжело болен. Однако спутники его в своем неуемном веселье будто бы и не замечали хворь своего приятеля.
– Вертайся назад, женишок, не то худо будет.
– Невеста, поди, заждалась уже, нешто с нами тебе веселее?
Молодецки трепали больного, сильно хлопали поникшую спину, обещали низвергнуть к ногам парня весь суетный мир.
Велиана могла лишь дивиться безразличной покорности апатичного юноши, чей голубой заторможенный взгляд вяло смотрел в пустоту.
– Не смотри им в глаза, внученька! – рядом раздался знакомый шёпот, и смуглая ладошка мягко коснулась щеки, поворачивая лицо.
– Бабушка? – провалилась в чёрные озёра цыганка.
– Это бесы над пойманной душою куражатся. Живого волокут за собой, окаянные. Нельзя ему покидать селение. Помоги же ему, Велиана! – и наваждение резко схлынуло.
Всё с таким же урчаньем по рельсам бежал скорый поезд, всё так же мелькал в окне привычный пейзаж, и вновь опустевшие полки уже не казались такими уж удручающими. Но вот снова повеяло смрадом, и, подчиняясь велению чуткой души, цыганка ловко спустилась с уютного ложа и медленно побрела вперёд, следуя за густым смердящим потоком. Пройдя несколько метров, она оказалась напротив такого же, как у неё, полупустого купе. Маленькая сгорбленная фигурка склонилась над нижней койкой и что-то усердно шептала. Будто почуяв присутствие постороннего, спина напряглась, шёпот мгновенно умолк.
– Заходи, раз пришла, чего уж там. Я давно тебя учуяла, да просить побоялась. Ну, раз уж сама пришла… – с натужным кряхтеньем поднявшись с колен, к ней неспешно повернулась сухонькая старушка с потемневшим от времени лицом. На койке же обнаружился уже знакомый девушке паренёк.
Конец ознакомительного фрагмента.