Свадьба и лишний покойник в могиле
Шрифт:
– Хорошо, Аркадий Францевич.
Сергей положил трубку, и встретившись глазами с Анной, и едва не обжёгся- её чёрные глаза словно стали просто пылающими углями. Он поспешно отвернулся, надел фуражку, и глядя в сторону медленно произнёс:
– Я скоро вернусь. Служба! – закончил он, и пожав плечами нарочито неторопливо вышел из квартиры.
Полицейский чиновник затем, когда его не видели, поспешно спустился по лестнице, и во дворе уже стоял новенький полицейский автомобиль, гордость сыскной полиции. И рядом расхаживал Еремей, одетый в кожаную куртку, кожаную фуражку, галифе и хромовые сапоги, наслаждался вниманием кухарок, служанок и дворника Акимова. Стабров подождал немного, не желая портить радость Гвоздёву. Недавно выучился Еремей, и из извозчиков вышел в шофёры. «Старательный всё же оказался юноша» – как подумал Сергей Петрович.
– Поехали, Еремей, – отчётливо произнёс Стабров.
– Сделаем, ваше благородие! – и водитель надвинул на глаза очки с кожаными наглазниками.
Два оборота кривым стартером, машина затарахтела. Шофёр не удержался, и нажал пару раз на клаксон. Публика дома на Большом Каретном была в полном восторге!
– Да чего случилось то? – спросил в нетерпении Стабров, – дело интересное, или так?
– Да недалеко здесь, Минаков попросил. Мол, без вас просто никак. Дело наиважнейшее.
Гуляющие по Петровскому бульвару дамы с кавалерами оборачивались вслед автомобилю с сидящим в нём импозантным морским офицером. В Москве флотские были всё же редкостью, как и гвардейские офицеры, и пользовались немалым успехом в обществе.
Но, в тишине и покое Сергей Петрович успел наконец, раскурить свою «Манилу» и уже с удовольствием сидел на удобном диване авто.
– Чего, опять купчины свой гонор показывают? – всё гадал Стабров.
– Да нет, просто момент интересный, как Девяткин выразился.
Тут уж отпускник призадумался. «Дело образуется, кажется интересное, если Андрей Сергеевич так считает» – как подумалось в эту секунду офицеру. Но вот, машина пронеслась в начало Петровки, дом 2, с шиком влетела во двор, так что городовой еле успел лихо козырнуть.
Во дворе прогуливался Девяткин, в лёгкой летней костюмной паре, и такой прямо модник, завёл себе и французское конотье. Давно уже был Стабров знаком со своим сотрудником и не жалел об этом. Работали с ними над такими делами, и самое последнее, когда удалось взять налётчиков с поличным, так Андрей Сергеевич проявил себя там выше всяких похвал. Да и в семейной жизни за ум взялся, женился наконец. Свадьба была – так просто маскарад в Венеции, не ожидал он такого от Самарасвати Чандры, да Виджай Сингха, учеников самого профессора Гурджиева. Праздник в «Красе Востока » они закатили на совесть, почти Рождественку подожгли.
Ну, так ведь сочетался браком Девяткин с самой Екатериной Александровной, Падмой Патил, а не с кем-то ещё. И Кошко дрогнул, выхлопотал повышение для сотрудника. А то ведь женатый человек- а чины небольшие, не блеснёшь перед супругой.
– Сергей Петрович, быстрее, – и он пригласил начальника внутрь.
Стабров только перекрестился про себя, умоляя, что бы без душегубства, и даже пообещал опять посетить любимый Петровский монастырь, отстоять полную службу. Девяткин, с шляпой в руке, бодро отворил дверь…
– Поздравляем, поздравляем! – раздались крики его подчиненных.
Здесь присутствовали все его знакомые и друзья. Александр Владимирович Минаков фотограф, Франц Янович Шульц, фельдшер Федюнин Григорий Ильич, Саркова Екатерина Александровна, правда, теперь уже Девяткина, жена Андрея Сергеевича.
Ну не мог Стабров тащить их в Орловскую область, и поэтому собирались затем отметить торжество в ресторане на Тверской. Тем более Девяткин женат, Минаков тоже, и в друзья жениха их не позовёшь, не по обычаю. Выбрали преотличное место, даже заказали банкет с непременным списком фрацузских блюд.
Подошёл и сам Аркадий Францевич, с двумя коробками перевязанными шёлковыми лентами, и, приветливо улыбаясь, вручил подарки.
– Не смогли мы ждать две недели. А то потом вручать- совсем не то, Сергей Петрович.
Стабров был растроган. Получилось всё очень неожиданно, но приятно. Такого ожидать он точно не мог. Пожал всем руки, перецеловал, если это было прилично.
– Но через две недели, к десяти часам. Непременно! – добавил жених нарочито громко, – Попрошу не опаздывать! – напомнил он.
– Еремей вас домой отвезёт, – заметил Аркадий Францевич, и слабо улыбнулся.
Стабров кивнул, одел фуражку, привычно оглядел китель и поспешно вернулся во двор, к стоявшему там Гвоздёву.
– Тоже поздравить вас хотел бы, Сергей Петрович.
– Конечно Еремей. Домой бы надо…
***
Водитель с важным видом завёл автомобиль, и мотор мерно застучал, и тронулся. Полицейский чиновник призадумался, и тут, словно напоминая, рукоятка «Браунинга», как живая, уперлась ему в живот. Сергей Петрович недовольно поморщился, и тут перед его глазами возникла неприятная картина.
Пара субъектов, с пистолетами в руках, заскочили в ювелирный магазин. Скорее, лавку чем шикарный магазин с зеркалами в рост посетителей и непременной бронзовой люстрой под потолком. Здесь, как видно. всё было куда скромнее.
– Еремей, встань так, что бы перекрыть дорогу их фаэтону.
– Понял…
– Но сам не подстаяйся, да сделай так, что бы злодеи не смогли свою повозку равернуть.
В фаэтоне остался кучер, да скорее ряженый, вероятно, тоже бандит, из той же шайки… Пола его поддевки ощутимо топорщилась от громоздкого оружия.
– Всё сделаю, – закивал Гвоздёв. – у меня и пистолет есть. Я с вами пойду!
– Отставить… Прикрывать меня здесь. Как понял? Городовых пока не зови.
– Так точно!
Стабров спрыгнул с подножки, не забыв поправить съехавшую на правый висок фуражку и безукоризненно поправил козырёк. «Всё прямо по уставу. То, что я при мундире, это и отлично» – невпопад подумал офицер.
Аккуратность- это просто принцип жизни моряка. Был бы он, к примеру, гренадёром- наверное, ринулся бы прямо с парадного входа злодеев вязать Ну а он, служивший на миноносце, должен был проявлять смекалку. И Стабров побежал к чёрному ходу. В руке уже был «браунинг». Время привычно словно остановилось для него. Пять ступенек крыльца, он осторожно взялся за ручку двери, и , к счастью, смазанные петли и не скрипнули.