Свадьба отменяется. Смотрины
Шрифт:
– Ну? – в нетерпеливом шёпоте Тренны звучали надежда и застенчивость, словно она делала нечто непристойное, прося мужа принять истинный вид.
– Всё… – взглянув в висевшее сбоку зеркало и обнаружив в нём полузабытое отражение моложавого крепкого мужчины с отросшей за год гривой тёмных волос и насмешливым взглядом янтарных глаз, так же шёпотом объявил Гиз.
Женщина порывисто обернулась и в несколько шагов оказалась рядом, тоскующим взглядом всматриваясь в глаза любимого, потом резко попыталась упасть перед ним на колени.
Однако маг ощутил этот порыв заранее и успел
– Прости… – отчаянно шептала Тренна, безуспешно пытаясь отвернуться от горячих губ, жадно целующих её залитое слезами лицо, – так нужно было…
– Молчи… я понял… не сразу, конечно…
– Правда?
– Да…
– Ты меня простил?
– Нет… но попробую, – услышав в его голосе лукавый намёк, Тренна шутливо шлёпнула мужа по плечу, мимолётно удивившись исчезновению одежды.
– Негодяй…
– Ещё какой… – фыркнул ей в волосы магистр, – зато я тебя очень люблю.
– Правда?
– Самая настоящая.
– И я… так сильно… иногда думала… с ума сойду, брошу всё и побегу…
– Молчи… я знаю… – крепкие губы накрыли рот женщины таким глубоким и требовательным поцелуем, что все остальные проблемы, да и весь мир на время исчезли, растворились в его огне.
Глава 15
– Брант!
– Да, ваша светлость?! – При посторонних капитан никогда не позволял себе выказывать хоть малейшую фамильярность.
– Ты точно привёл нас не на ярмарку?
Капитан только красноречиво ухмыльнулся: раздражённое замечание герцога относилось к той категории вопросов, на которые не существует ответов.
Конечно же, он привёл его к источнику долголетия, единственному, у которого собирались только самые здоровые отдыхающие, уверенные, что им не нужно промыть почки, восстановить разрушенную непомерным употреблением крепких вин печень или мужскую силу. Впрочем, за водой к последнему источнику пациенты обычно тайком посылали своих кухарок или горничных. Пребывая при этом в блаженном заблуждении насчёт абсолютного неведения окружающих, чья именно служанка каждый день тащит домой большой кувшин заветной водицы.
– Мы принесли стулья для вашей светлости и секретаря, – кротко сообщил Брант, бдительно разглядывая толпу в ожидании, пока гвардейцы немного оттеснят публику с того места, где традиционно пил воду король Эквитании и его родственники.
Пить воду полагалось сидя, медленными глотками, настроив себя на умиротворённый лад. Именно тогда, по увереньям лекарей, она оказывала самое благоприятное воздействие.
Но отдыхающая знать за многие века умудрилась сделать из этого целый ритуал. И едва лжегерцог с секретарём уселись на свои стулья, а гвардейцы, подав наполненные водой кубки, важно застыли за их спинами, началась церемония приветствия.
И первой, как и ожидалось, заявилась Аглесса в сопровождении вездесущей компаньонки и нескольких придворных.
Дорд искренне порадовался правилам, позволяющим тем, кто ещё не допил воду, не вставать при приближении дам и тем более не приглашать их садиться. Тогда им не удалось бы отделаться от принцессы до самого конца предписанной процедуры. Зато гуляющим, подходившим поздороваться со знакомыми и друзьями, приличия предписывали не оставаться рядом с ними дольше чем на пять минут, и Дорд с большим нетерпением ожидал, когда закончится время дружеского визита Аглессы.
Пока она выражала свою радость по поводу поправляющегося здоровья герцога и щебетала что-то про погоду и свои тревоги, друзья, вежливо кивая, осторожно разглядывали публику, а Брант, чуть наклонившись, следил за их взглядами и коротко называл имена и звания тех, на ком эти взгляды останавливались.
Наконец имгантская принцесса важно пообещала обязательно проведать герцога утром, попрощалась и неспешно отошла от друзей, вызвав дружный облегчённый вздох.
– Непонятно, почему ты так вздыхаешь, – с едким сочувствием тихо осведомился Дорд. – Вроде с утра она тебя почти очаровала?
– Зато разочаровала, когда решила приходить с утра пораньше. – Райт терпеть не мог, когда покушались на его привычки – Но если… – он многозначительно смолк, – я могу быть и полюбезнее.
– Спасибо, но не нужно жертв. – Герцог всегда неимоверно уставал от пустой болтовни о погоде и моде и успел сообразить, что Аглесса теперь закормит их своим пустословием до тошноты.
– Как скажешь… – Райт мгновенно напрягся, к ним подходила Галирия в сопровождении братьев, Милли и незнакомой черноглазой девушки в красочном восточном одеянии.
Но едва успевший спрятать лицо за внушительным кубком лжегерцог ошеломлённо уставился вовсе не на яркую, как бабочка, незнакомку, а на собственную гостью. По указанию Тренны северяне отправились пить воду намного раньше хозяев дворца, чтобы никто не связывал их имена досужими сплетнями.
За тот час, пока лжегерцог не видел северную принцессу, она изменилась кардинально. Исчезли добротные и любовно вышитые северные одежды, теперь на девушке был ярко-голубой шёлковый плащ, из-под капюшона которого с искусной небрежностью выбивались завитки белокурых локонов и пена кружевного воротника. Изящные ручки северянки были затянуты в тончайшие серебристые перчатки, поверх которых сияла пара довольно крупных камней, заключённых в старинную оправу. Но самое главное – изменилось, похорошело и расцвело само личико: то ли девушку подкрасили умелые ручки, то ли у неё появился амулет свежести. И молодые люди, толпами гулявшие вокруг фонтана, провожали Галирию далеко не равнодушными взглядами. Заставляя загадочно ухмыляться следующих за ней по пятам братьев и лукаво поджимать губки её новую черноглазую подружку.
За восточной красавицей, держась чуть поодаль, неотступно следовали несколько необычных фигур, укутанных в странные светлые накидки. Несмотря на чересчур просторные на первый взгляд одеяния, они двигались с изящностью кошек, и ни у кого не оставалось никакого сомнения, что это женщины. За ними важно вышагивала пара увешанных просто неимоверным количеством кинжалов и сабель плечистых воинов, одетых в безрукавки и шаровары и с намотанными на головы огромными тюрбанами. Дорд точно знал, сколько ещё метательных ножей и дротиков можно найти, если растрясти эти головные уборы.