Свадьба с мертвецом
Шрифт:
— Я, я его добила! Сколько раз говорила, что загоню его, слишком жгучая, как кислота! А тебе я не нужна, одноногая, спасибо, что спас меня. Иди.
Резкая перемена в настроении женщины была так разительна, что у мужчины опять потемнело в глазах. Игнат не стал ей перечить, объяснять, что ничего не изменилось, что он так же страстно любит ее, как прежде."Теперь, знаю, что она осталась в живых!" Ему уже, как говорится, море было по колено. Жизнь опять распахнула перед ним "ставни" к свету, который он уже отчаялся получить. Но он ей это сейчас не скажет. Пусть за день подумает и решит для себя или ей хочется после всего быть с ним вместе. "Какая длинная ночь!" Максим-Игнат не помнил, как прошел день. Он несколько раз звонил в отделение, ему отвечали, что все с Анастасией в порядке. Но когда он вечером открыл дверь ее новой палаты (ее перевели в двухместную), то женщина рядом с Настей сразу обратилась к нему с тревогой.
— Мужчина, соседка кажись умирает, позовите скорей врача! Игнат, мельком глянув на тяжело дышащую с хрипом Настю, бросился немедленно в поисках
— Я вас умоляю, сделайте хоть что-нибудь. Девушка растерялась.
— Кому и что? Я тут только на практике, мало что умею. — Укол в вену сможете сделать.
Игнат с надеждой и отчаяньем посмотрел в глаза почти ребенку.
— Постараюсь, — девочка выглядела совершенно растерянной. Игнат чуть ли не силой втолкнул практикантку в палату. Он стал рыться в ящике стола. Руки тряслись.
— А, вот, забыли тут, спасибо за нерадивость. Коли меня!
— Что? — почти прокричало создание напротив него.
— Коли говорю мне вену, да не трясись, кровь будешь брать, ясно, слушай меня.
— Слушаю, — пропищала помощница медсестры. Но, когда она проткнула вену, властный крик Макса остановил ее.
— Стоп, молодец. Теперь втягивай кровь. Вот так, опять молодец. Теперь в ее вену попади и аккуратненько мою кровь ей перельешь.
— А группа у вас какая?
— Это сейчас не имеет значения. Или она умрет или я ее спасу! Рука девушки внезапно стала твердой, ей удалось попасть сразу в вену и влить кровь Максима. После окончания этой процедуры, она была почти в полуобморочном состоянии. Теперь оставалось ждать реакцию.
"У Него была вторая группа крови, если у Насти первая, то она уже не жилец!"
Мужчина с напряжением всматривался в жену. Но чудо свершилось. Иначе и быть не могло! Лицо Анастасии из мертвенно-бледного стало приобретать спокойный бледный оттенок.
— Давай родненькая, повторим! — Максим готов был расцеловать малышку. Но в этот момент за спиной появилась настоящая медсестра.
— Я все видела и слышала, опасно было вас останавливать, давайте. — крикнула она кому-то за дверью. В комнату вкатили передвижную кровать для транспортации.
— И вы, молодой человек со мной пройдите, кровь будете давать, вижу, что подходит. А ей кровь очень сейчас кстати.
…"Два стакана крови. Ну и что? Теперь в ее жилах моя беспутная жидкость, значит я стал частичкой ее". Разные философские мысли одолевали Игната весь вечер. На следующий день ни на какую его работу не пустили, а оставили тоже в больнице восполнять капельницами с плазмой кровь.
6
Пoтом они долго проговорили с Настей. Мужа ее похоронила сестра Дмитрия. Она и принесла в больницу фото с холмиком над могилкой, которое Настя поставила на тумбочку. — Я теперь свободна, но замуж больше не пойду, плохая для меня примета. Давай просто так без оформления. Максим с надеждой посмотрел в глаза бывшей жене. — Какое это имеет теперь для нас значение. Как-то одним из долгих длинных вечеров, он рассказал Насте о еще одном страшном дне из своей жизни. Все со всеми подробностями. Реакция Насти была странной, она поразила Максима. — Знаешь, а ведь ей циганка когда-то нагадала такую смерть, смерть от собственной руки по оплошности. — Если бы не было оплошности, то не было бы и меня. Она мстила мне за тебя. Настю задумалась. Девочка говоришь у нее осталась? Давай разыщем ее и удочерим, ты согласен? Девочка ведь тут не причем, ее мама стреляла, а ребенок есть ребенок. Максик задумался. — Да, дети не отвечают за своих родителей. Завтра же навожу справки. Я только знаю, что Павел, отец ее, мой бывший компаньон сидит, как виновник убийства. — Макс, мы должны сделать все, чтобы его освободили. — Но тогда твою сестру признают как убийцу и самоубийцу? А ребенка Марианны мы не сможем забрать при живом отце! — Я согласна, человек не должен зря сидеть. Он ни в чем не виноват…Скоро они собрались втроем. Павла после дорасследования выпустили, приговор был отменен. Это было странное застолье. Павел уже лыка не вязал, было видно, что он конченный человек. Вы-выпьем за мою ж-ж-жену-убийцу, ха-ха-ха, значит пусть ей земля будет пухом! А ты дочка, — он поманил испуганную девочку, с нами что не выпьешь? За мамку твою, за убийцу пьем! Он поманил пальцем, девочку. Та послушно подошла к столу. Закусывать будешь? Не дождавшись ответа Павлик всунул оторопевшей девочке в руку вилку с наколотым на нее соленым огурчиком. Та хотела откусить. — Стоп, падаль! Сначала выпьешь, а птом и огурчик. Девочка расплакалась. — Папочка, я не хочу пить! — Нет будешь! Молока в доме нет, пей говорю, за маму свою просто об-б-б-бязана! Пей, падлюка! Знаю, мамочкина кровь. Засну, а ты меня шарахнешь кирпичиком по голове, разве не так? Иди сюда к папочке! Держи! Много не налью, детскую порцию! Девочка обреченно подошла еще ближе. Павел взял ее на руки и поднес граненный стакан до половины наполненный самогоном к губам ребенка. Девочка сделала пару глотков и схватилась за горло. — А! Не понравилось, потерпи. Это только сначала. А тост будешь говор-р-р-рить? Девочка от испуга сделала еще несколько глотком и закашлялась. — Ну откуда в детях это притворство? Совсем от рук отбилась. Он ударил ребенка по верхней губе. Из рассеченной губки показалась капелька крови. — У-у-у-х, надоела ты мне, выдра, змею подколодная. Максим и Настя, хоть тоже были поддатые, но с ужасом взирали на всю эту картину. Вдруг Максим встал, на качающихся ногах подошел к бывшему сослуживцу и со всего размаха всадил тому в челюсть. Раздался хруст сломанных зубов и изо рта Павла пошла кровь. Потом случилось необъяснимое. Девочка подбежала к Максиму, забралась на стул и повисла у него на шее. Максим поддержал детское легенькое тельце и прижал девочку к груди.. — Дяденька, родненький, заберите меня от папочки, я буду вашей дочкой, буду хорошей, любить вас, все, что захочете буду делать, буду послушная и хорошая. Только заберите меня отсюда. Я не мочу пить эту гадость, папочка каждый вечер заставляет, а потом у меня все качается, я падаю, умоляю дяденька, я все для вас сделаю, буду самой хорошей дочкой на земле. И не нужно мне никакой мамы, мамы все плохие, злые, мамы убивают людей. У Макса горло сжалось от волнения. — Кто тебе, дочка, это сказал? — Папа. Он мне рассказал, что мама убила человека, а потом и себя. — Настя поднялась со своего места. — Максим, пошли, дочке пора спать ложиться. Нет! — девочка испуганно закричала, я не хочу маму, мамы все плохие, они мучают детей по ночам, мне хватит папы! Максим крепко держал девочку, обнял ее и вышел из комнаты. Бросив через плечо: "Я еду в гостиницу, я тебе, Настя, оттуда позвоню, сама видишь". Насте вдруг заболели пальцы на левой ноге, она понимала, что их у нее уже давно нет, ступню заменял протез ("спасибо Максиму", скривилась она в недоброй усмешке). Пусть идет. Значит не судьба нам быть вместе. У него теперь есть о ком заботится, ее маленькая соперница, дочь покойной сестры, победила. Ценой своего счастья — обретения нового отца, она отняла у Насти ее счастье. Вот как странно жизнь устроена. Кто-то теряет счастье, а кто-то его находит…за счет потерявшего.
7
И стал Максим жить вдвоем с маленькой шестилетней девочкой. Он нанял женщину, которая присматривала в течение для за малышкой. Она ее кормила завтраком, отводила в школу, встречала, кормила обедом, помогала делать уроки. А вечером, когда Максим приходил домой, давала ему полный отчет, а он с ней расплачивался за работу. С Настей Максим-Игнат виделся урывками. Она уже не составляла главное в его жизни. Все чувства постепенно улеглись, все вошло в какой-то жизненный ритм. Раз в неделю он приезжал к ней домой и они, словно старательные ученики урок, повторяли все, что умели делать вдвоем, но это уже были осколки того чувства, которое испытывали друг к другу. Видимо их любовь питалась остротой ощущений, тревогой и напряженными ситуациями. А когда всего этого не стало, их любовь стала медленно умирать, как отмирают у больного проказой нос, уши, пальцы. И в один прекрасный день, когда Максим не пришел, Настя даже этого не заметила. Остроту их любви подпитывала и ненависть, а когда ненависти не стало, затихла обоюдная вина друг перед другом, то не стало и любви. Часто за любовь мы принимаем фикцию. А ее-то нет, есть только обстоятельства, которые держат людей на цепи страха. А еще тщеславие. Никогда не хвастайтесь перед другом, что вы что бы то ни стала добьетесь расположения той или иной женщины, не делайте из своей жизни тотализатор. Сегодня вы ударите по рукам, заключив пари, а завтра жизнь в отместку свернет вам шею. Дни шли за днями, все вертелось одинакого, как по одной и той же колее, шли дни, ночи, годы. Однажды, когда ей уже было 12 лет, Вероника позвонила папе домой.
— Папуня, я скоро буду, не переживай. У меня для тебя сюрприз. Когда раздался звонок, Игнат подумал, кто это может быть? Он пошел открывать. В комнату вошла улыбающаяся счастливая дочка.
— Вот, папуленька, мой сюрприз, знакомься, я маму новую привела. Какая я счастливая. Эта тете такая добрая, я давно с ней знакома. Она у нас в школе поваром работает. И мы с ней решили, что она теперь будет моей мамой. Шoкированый Максим был поставлен перед фактом. Но раз так решила дочка, то он на все согласен.
— Хорошо дочка, приглашай уже сюда свою гостью, только сначала мы должны сыграть свадьбу, чтобы у нас у всех была одна фамилия и мама была законная. Спроси у тети. Женщина почему-то пока не входила, она стояла в полумраке лестничной площадки и о чем-то шепталась с девочкой.
Вдруг девочка бросилась на шею Игнату.
— Папочка, она согласна быть тебе законной женой. Вот его дочка и женила, с грустью подумал Максим. Но он был согласен на все ради своей маленькой ласточки. Ну что ж. Будет делить с незнакомкой кров, дочку и постель. Ему даже было все равно, кто это, лишь бы дочка была счастлива.
Наконец, женщина вошла. На ней была шляпка с вуалью. Игнат, ты меня не узнаешь. Женщина резким движением сорвала шапку с головы и в упор посмотрела в глаза Максиму-Игнату. Перед ним стояла Сильвия. Постаревшая, с сединой в волосах, очень скромно одетая, но такая же прекрасная, как раньше. Она со счастливой улыбкой подошла медленно к мужчине, притянула его голову к своей, слегка вытянулась и нежно прикоснулась губами к его губам. Глаза ее сияли счастьем. Девочка закричала:
— Горько, горько! Радостная она прыгала на одной ноче от восторга и сердце ее разрывалось от счастья. Потом они сидели за праздничным столом, перед ними лежал документ, удостоверяющий, что они муж и жена.