Свадьба в Фогвуде

Куницына Лариса

Вернувшись в свою комнату, чтоб одеться к завтраку, я всё-таки заставила себя проверить телефон. Сообщение было только одно и вовсе не от мамы. «Старый друг» сурово вопрошал: «Ты ему рассказала?»

– О чём? – прорычала я, испытывая большое желание запустить телефоном о стенку.

Делать я этого конечно не стала, а сама набрала номер в Манчестере. Ответил Гордон, Голос у него был сонный, но он очень обрадовался, услышав меня, и сказал, что соскучился. Я знала, что это так. Большую часть жизни он прожил, заботясь о престарелых и больных родителях,

а когда их не стало, оказался один. Стеснительность, не слишком привлекательная внешность и возраст мешали ему заводить знакомства с женщинами, и он всерьёз поверил, что так на всю жизнь и останется холостяком. Женитьбу, да ещё на женщине с дочкой, пусть даже почти взрослой, он воспринял как подарок судьбы. Он обрёл семью, заботился о нас с мамой, и всеми силами старался проявить свою любовь.

Услышав его глуховатую, сбивчивую от эмоций речь, я вдруг почувствовала себя лучше. Я тут же начала уверять его, что тоже скучаю и жду, когда они приедут. Гордон вдруг забормотал что-то и позвал к телефону маму. А она, выяснив, что у меня всё чудесно, сообщила, что пока с датой выезда они не определились. У Гордона срочные дела в офисе, а её просили встретить и поводить по Манчестеру какого-то писателя из Москвы.

Неопределённость меня огорчила. Я не хотела носить с собой телефон, он едва не жёг мне руки. Наконец, я сочинила что-то о том, что буду страшно занята подготовкой к свадьбе и могу не услышать сигнал, потому просила скинуть мне сообщение, когда всё будет ясно.

После этого я и спустилась в белый холл, в ожидании, когда домашние начнут собираться на завтрак в малую столовую. Феба в очередной раз требовательно ткнулась мокрым холодным носом в мою руку, а Винс очень мелодично проскулил длинный витиеватый пассаж. Потом они сорвались с места и запрыгали позади меня. Обернувшись, я увидела, как они выплясывают на своих длинных ногах вокруг Джеймса, направлявшегося ко мне. Они подкидывали свои тонкие передние лапы и пытались взгромоздить их ему на плечи.

– Ладно, ладно… – проворчал он, подходя, и обернулся назад. – Уолтер, вы боитесь собак?

На пороге тут же появился Уолтер и взглянул на борзых так, что и без слов стало ясно, что собак он не боится, он их любит и с младенчества на «ты» со всеми, даже самыми родовитыми собаками.

– Я выпущу их побегать, – продолжил Джеймс. – Вы закроете дверь в белый холл и не выпустите их из него, пока не оботрёте махровыми полотенцами. Они послушные и привыкли к этой процедуре, потому стоят спокойно, пока их вытирают.

– Я думаю, что таким чистюлям и самим не нравится быть мокрыми и грязными, – улыбнулся Уолтер. – Я спрошу у мистера Спенсера, где их полотенца.

– В большом холле, в шкафу за панелью с портретом леди Лавинии, такая суровая бабуся в чепце, как у Марии Стюарт, слева от входа.

– Я найду, – кивнул Уолтер и вышел.

Джеймс приоткрыл створку окна, и борзые, толкаясь, тут же протиснулись в щель. Уже спустя минуту они носились по лужайке, поднимая фонтаны брызг из спрятавшихся в траве луж, а потом скрылись за деревьями.

Джеймс

обернулся ко мне и, покачав головой, попросил:

– Не грусти, дорогая. Я встал в отличном настроении, но если ты грустишь, грустно и мне.

Я невольно улыбнулась, и он, обняв меня, нагнулся и коснулся губами моего виска.

За завтраком снова царило некоторое уныние. Вернее, явно приуныли Том и Дэбби, которые уже вдвоём косились за окно, где продолжал лить дождь. Тётя Роззи что-то бодро говорила, пытаясь разогнать тоску, а сэр Артур задумчиво кивал ей из-за газеты, которую читал. Джеймс с любопытством поглядывал на членов семьи. Его дождь нисколько не тревожил, и я ему немного завидовала.

– Ну и долго это будет продолжаться? – проворчал сэр Артур, когда словесный поток всеми любимой тётушки иссяк. Он свернул газету и положил её на стол. – Можно подумать это первое дождливое воскресение, случившееся в Фогвуде. Что бы там ни было, дети мои, а этот день послан вам Богом, и он неповторим. Так почему бы не провести его с пользой и удовольствием?

– Я думаю, что мне нужно съездить домой, – неожиданно сообщила Диана, – за плащом и сапогами. Потом можно будет гулять даже под дождём.

– Тогда лучше захвати водолазный костюм, – пробормотал Том. – Лично я гулять не собираюсь. Книгу я дочитал, и пока литературы с меня хватит.

– Поедем со мной, – Диана, похоже, не теряла надежды заинтересовать его общением. – Я покажу тебе Чиверли-холл. Может, тебя заинтересует папина коллекция китайского фарфора.

– Кстати, замечательная коллекция, – поддержал её сэр Артур.

– Я с удовольствием посмотрю её, но не сегодня, ладно? – вежливо улыбнулся Том. – Лучше я съезжу в Орфорд к Френсису. К вечеру вернусь вместе с Джолионом. Они ведь приглашены сегодня на воскресный обед?

– Как всегда, – кивнул сэр Артур. – Они и Оскар с Кэтрин и Кристофером…

– Я, пожалуй, съезжу к ним, – тут же оживилась Дэбби. – Посмотрю, как чувствуют себя мои будущие свёкор со свекровью, и передам Кристоферу твою просьбу быть шафером на свадьбе, – она бросила взгляд на Джеймса. – Потом поеду к Мортонам и поговорю с Эллис. Она поможет мне выбрать подружек и подкинет свежие идеи для девичника. Может, Лара съездит со мной?

– Что-то подсказывает мне, что начав с Брэдли, до Мортонов ты не доедешь, – усмехнулся Джеймс. – Я бы отпустил Лару с тобой, если б ты начала с Мортонов. Потом бы ты на крыльях любви помчалась к Крису, а мне вернула мою невесту.

– Нет, к Мортонам я съезжу потом, – нахмурилась Дэбби. – Мне нужно обсудить с Кристофером некоторые проблемы с лошадями.

– Какие проблемы? – участливо осведомилась тётя Роззи.

– Мне кажется, что у Монро что-то с ногами. И Бригитта вчера чихала.

– Какой ужас, – усмехнулся Джеймс. – Это конечно важнее девичника.

– Ну, почему ты такой злой! – рассердилась Дэбби. – К тому же законченный эгоист! И Ларе снова придётся сидеть возле тебя целый день, вместо того, чтоб слегка развлечься.