Свадьбе не бывать!
Шрифт:
Продукты. Много продуктов. Несколько видов крупы, крашги, молочка, хлебобулочные изделия, подсолнечное масло, свежие овощи и даже полуфабрикаты. Вся эта горка занимала половину кухню. Похоже, с этого дня меня решили раскармливать. На убой, видимо. Как ту свинью.
Спорить я не собиралась. Все же существенная экономия. Теперь придется тратиться только на оплату квартиры.
Выбрав из всей горки булочки с корицей, молоко и сметану, я с аппетитом поужинала, почувствовала, что силы ко мне возвращаются, и легла спать. Завтра предстоял трудный день. Надо будет и от сплетниц попытаться
Я разложила продукты по местам, полюбовалась на свои запасы и пошла мыться. Быстро приняв душ, я наконец-то зашла в спальню, легла на кровать и сразу же заснула.
Глава 26
Снились мне обитатели этого городка, все женщины. Разодетые в пух и прах, они старательно прогуливались по бульварам, пугали улыбками, больше похожими на оскал и тщетно пытались заманить в расставленные силки Леонарда. Он обходил их по широкой дуге и многообещающе косился в мою сторону.
В общем, подсознание, как обычно, отреагировало на события последних дней.
Утром я подскочила в постели от крика грифона, от всей души пожелала живности окончить свои дни в похлебке троллей и отправилась приводить себя в порядок перед очередным рабочим днем.
Закончив водные процедуры, я переместилась на кухню, кинула в наполненную водой кастрюлю ронтики, нечто, похожее на земные пельмени, и отправилась одеваться. Вообще, по-хорошему, Леонарду надо сказать спасибо за возможность меньше готовить. Но ведь если действительно скажу, он еще больше возгордится. Так что обойдется.
С такими мыслями я натянула на себя то платье, в котором появилась в столице, тщательно причесалась и вернулась в кухню. Ронтики уже были готовы. Пять минут — и большая их часть уничтожена со сметаной. Я сыто вздохнула и вышла в коридор. Обувь, шапка и пальто — все от Леонарда. И пусть городские кумушки продолжают мыть мне кости.
Я вышла из дома и решительной походкой зашагала по тротуару. Чувствовала я себя превосходно: живот наполнен, тело в тепле, что еще нужно для жизни?
Как оказалось, еще нужны ошеломленно-завистливые взгляды. Именно такие и сопровождали меня всю дорогу до библиотеки. Народ не привык видеть своего скромного библиотекаря в дорогой качественной одежде.
И, конечно же, не успела я переступить порог общего зала, как в библиотеку повалили «читатели», причем на этот раз среди них были и мужчины.
— Вереника, — всплеснула руками тетушка Алиссая, внимательно оглядывая мой новый наряд, — ты ли это? Неужели твой жених наконец-то разорился на одежду тебе?
Гномка не скрывала иронии в голосе, но я не обижалась: тетушка Алиссая не один раз говорила мне во время бесед наедине, что нужно подумать и о внешности, по крайней мере, начать носить что-то более модное, чем наряды настоящей Вереники.
— Дело приближается к свадьбе, тетушка Алиссая, — обтекаемо ответила я и улыбнулась.
Посетители оживились. В глазах женщин появилась зависть. У мужчин пробудился интерес. Как же, библиотекарша, замухрышка и тихоня, внезапно приоделась, еще и замуж выходит. И как это никто из местных мужчин не попытался с ней шашни завести?
В общем, жизнь мне предстояла нескучная.
— И где будете ее справлять? — жадно спросила Ванеса Ронийская, красовавшаяся в красном обтягивающем платье, выгодно подчеркивавшем все ее прелести?
Я пожала плечами.
— Не могу точно сказать. Но вы все разве не за книгами пришли?
На меня мрачно посмотрели и мужчины, и женщины, но все же разбрелись икать себе предлог остаться и послушать последние сплетни.
Я только ухмыльнулась про себя. Нужно же как-то оправдывать якобы повышенную зарплату. Хотя если я перевыполню план в этом месяце, в следующем мне в любом случае заплатят больше обычного. Так что простите, найры, но сплетни только в обмен на книги.
Сегодня библиотека стала чрезвычайно популярным местом. Городские сплетницы за пару часов разнесли по всем кварталам, что замухрышка библиотекарша наконец-то нормально оделась и скоро выходит замуж за столичного аристократа. И на меня, как на диковинного зверя, пришли посмотреть чуть ли не все жители городка. Появился даже Парнасий Рочестерский, главный врач единственной в городке клиники для состоятельных граждан. В качестве маскировки он взял какой-то древний медицинский справочник, делая вид, что очень заинтересован процветавшими пару столетий назад методами лечения.
И, конечно же, самые опытные и умные сплетники остались в библиотеке до ее закрытия. Именно на них и «повезло» натолкнуться Леонарду. Он, как обычно, щегольски одетый, зашел в библиотечный зал решительным шагом и сразу же натолкнулся на тетушку Алиссаю, оборотницу Виторию и Ванесу Ронийскую, пришедших за очередной порцией книг, слухов и сплетен минут двадцать назад.
Три любопытных женщины впились в Леонарда немигающими взглядами.
— Добрый вечер, нейры, — поздоровался вежливо Леонард. И уже мне. — Милая, ты готова? Нам пора в столицу.
— Конечно, родной, — довольно мурлыкнула я.
Ой, чувствую, вырастет моя зарплата в следующем месяце.
Взглядом Леонард пообещал мне «райское наслаждение», когда мы останемся наедине. Наивный. Меня так просто не запугать. Я поднялась из-за стола, подала руку Леонарду, он открыл портал, и через секунду мы снова оказались в уже знакомом мне рабочем кабинете.
— Добрый вечер, нейры, — повторил приветствие Леонард. — Астон, амулет для ее светлости.
Длиннобородый гном, одетый, как и все здесь, в зеленый камзол и черные штаны, подошел к моему столу и с поклоном положил на него небольшой плоский кругляш серого цвета на золотой цепочке.
— Милая, надень, пожалуйста.
Не знала бы я Леонарда, подумала бы, что он и в самом деле беспокоится о своей невесте, столько заботы было в его голосе. Но я же не полная идиотка. Если он о чем-то и беспокоится, то только о моем даре. Все остальное его не волнует. Но я, конечно, не желала сойти с ума или погибнуть на работе, а потому улыбнулась, кивком поблагодарила гнома и надела амулет себе на шею. Леонард помог мне застегнуть цепочку. Только после этого мы приступили к работе.
Передо мной легла еще одна карта, наподобие вчерашней. Рядом — фотография белой собачки в каком-то помещении.