Свадьбы не будет, или Две попаданки вместо одной
Шрифт:
На самом деле я увлеклась: завтрак давно прошел, а Немора угостила меня фруктами и вином. Так что ко времени обеда мне уже хотелось чего-то более существенного. Так что я не сразу обратила внимание на то, что происходило между моей крестницей и князем.
Это было красиво, мне осталось только отложить трезубую вилку в сторону и глазеть. Конечно, Летто не вел себя с ней, как со мной. Он не таращился по сторонам, не отмахивался от слов Мелкой, не высказывался резко. Он ухаживал: помогал с блюдами, что-то рассказывал, приятно улыбался без напряжения и отвечал на ее вопросы. Наверное, такую внимательность я видела от Вальки во время конфетно-букетного периода и, может, первые полгода нашей семейной жизни. Потом стало не до романтики: быт, кредиты и выезды за город на дачу к друзьям, где девочки резали салаты и накрывали на стол, а мальчики терзали гитару, жарили шашлыки и пили пиво.
Нет, романтика у меня была! Иногда случалось особое настроение, Валька вдруг смотрел по-другому, и мы убегали ото всех, чтобы целоваться, наслаждаться прогулкой и быть друг у друга. Эти моменты я до сих пор вспоминала: они — сладкие и нежные, тогда дух захватывало от любви и наворачивались слезы на глаза. Тогда я чувствовала, что счастлива с этим мужчиной. Но счастье не может быть вечным.
Я смотрела на эту парочку и даже немного завидовала. Если не думать, что нас вытащили в другой мир без спроса. Если забыть, что это моя крестница, а Летто — еще тот хмырь. То кое-что, конечно же, менялось. Мелкая становилась просто юной красавицей, увлеченной разговором: она слегка нервничала, немного стеснялась слишком пристального мужского внимания, но не опускала взгляд. Сложно было сказать, попала ли она под очарования взрослого и умного мужчины или пока еще нет. Но определенно ничто не указывало, что Мелкой неуютно или страшно. Она даже рассмеялась — искренне, хотя потом немного смутилась от своего же слишком громкого смеха. На влюбленных они не тянули, но вторым или третьим свиданием это вполне могло быть.
А Летто… Я на секунду закрыла глаза и попыталась отстраниться от уже составленного мнения — отделить хмыря от сидящего в отдалении мужчины. Я бы не сказала, что он красив. Да, он — высокий, пусть и ниже своего верного Карвера, с мощной грудью и классической мужской фигурой — треугольничком. Да, ухоженный — не лощеный, просто аккуратный в своих движениях и внешнем виде. Да, у него вообще оказалось подвижное лицо — хотя это я могла заметить ещё по тому, как он возмущался, — и за ним было интересно наблюдать.
Кажется, взгляд Летто скользнул в мою сторону. И я, будто пойманная на горячем, уставилась как на врага на тарелку с очередным шедевром иномирской кухни — что-то фиолетовое с приятными вкраплениями нежных комков молочного цвета.
Не нужно хотя бы себя обманывать: все-таки Летто — привлекательный, хоть и хмырь. Да, не совсем в моем вкусе. Но попадись он мне на глаза вне всей этой эпопеи с женитьбами и княжествами, я бы точно обратила на него внимание. А будь рядом со мной Лилька, она бы тут же потащила меня знакомиться с этим «красавчиком». Впрочем, у Лильки все были красавчики, ей главное, чтобы гороскопы совпали, а не взгляды на жизнь.
Как разведенная вот уже полгода женщина я могла сказать себе правду: мой бывший муж на фоне Летто выглядел бледно. Валька был русым, бородатым и массивным, последнее не от спортзала, а досталось по наследству от отца и деда. Он горбился, будто стеснялся своего роста, широко улыбался, мог снести нечаянно кружку со стола. Но мне нравились и крепкие объятия, и неуклюжесть, и его обычная немногословность, которая испарялась, стоило кому-то спросить его мнения по тому или иному вопросу. Валька вообще любил советовать. Наши друзья шутили, что сначала в комнату входит мнение Вальки, а потом он сам.
В случае с Летто тот двигался непринужденно и уверенно, не летели во все стороны крошки, не падали приборы. Он выглядел хорошим серьезным парнем, моя мама назвала бы его отличной партией. Надежность и основательность подкупала, особенно тогда, когда девушка растеряна и ищет утешения. Мы с Мелкой не за этим здесь появились, но я чувствовала, что эта его «уверенность» нам еще обернется проблемами. Ну да ладно, я тоже упрямая!
Потом мне в глаза бросились красивые широкие ладони и то, как сильные пальцы легко управлялись с жезлом и столовыми приборами. Аккуратная то ли бородка, то ли густая небритость добавляла Летто лет и одновременно выделяла его среди гладко выбритых охранников и слуг. Интересно, это мода у князей, дресс-код у охраны или Летто такой оригинал? Короткая стрижка все равно не могла скрыть, что волосы у него слегка вьются и, скорее всего, мягкие на ощупь. Я даже загадала как-нибудь это проверить, но потом отбросила эту идею как откровенно плохую.
Летто выражал эмоции легко: хмурился, потом улыбался и дергал бровью в удивлении, качал головой. Либо же он замечательно притворялся, будто бы ему было интересно то, что рассказывает Мелкая. Но выглядело все натурально: он внимательно слушал ее, а потом ко всему услышанному вопросы задавал. Еще мне показалось, что жёлтые глаза улыбаются. Летто смотрел на Ринку с расположением, не как влюбленный, но как мог бы это делать заботливый муж. Приятно, наверное, когда на тебя так смотрят… И на этом моменте я мысленно хлопнула себя по лбу и с усилием заставила себя видеть в привлекательном мужчине по ту сторону круглого стола большую проблему, а не этого самого привлекательного мужчину! У меня всего лишь распался брак, я одинока и, как сказала Лилька, теперь автоматически высматриваю свою половинку. Хотя никаких половинок я не искала, просто… оно само что ли. А это не к месту!
В отчаянии я ковырнула очередное блюдо, которое выглядело как горка прозрачно-белых капель размером с ноготь. Капли оказались сладкими с бодрящим кислым послевкусием — десерт. Обед заканчивался. На противоположной стороне стола Ринка с блестящими глазами внимательно слушала Летто, который с серьезным выражением лица что-то объяснял и даже показывал, для наглядности взяв салфетку и вилку. Они не выглядели влюбленным, нисколько, но Летто определенно стоило отдать должное. Если бы не я — третий лишний здесь человек, то свадьба случилась бы быстрее, чем я думала. Потому что делал князь все правильно: создавал впечатление, что Мелкая для него — единственная и неповторимая.
Князь даже взялся проводить нас в здешнюю оранжерею, чтобы Ринка выбрала те растения, которые ей так понравились. Ну как нас… крестницу, конечно, на меня Летто совсем перестал обращать внимание. Рина согласилась, даже не спросив моего разрешения. Сказать, что я растерялась, это ничего не сказать!
11
Из-за всех переживаний и после плотного обеда меня тянуло спать, но куда там. Выбора практически не было: не оставлю же я Ринку с князем наедине? Пришлось тащиться за ними в оранжерею. Охрана ровными рядами отделяла нас от остальных блуждающих по коридорам людей. Летто предложил Ринке свою руку, но она отказалась. Я сначала воодушевилась: вроде как крестница все-таки не запала на князя. Но потом Ринка самостоятельно подхватила князя под локоть. Летто выглядел удивленно и что-то спросил у крестницы, по всей видимости, у них так виснуть на кавалерах было не распространено. Парочки больше за ручки держались. Ринка хихикнула, но руку не убрала. Сказать ей я ничего не могла, прыгать вперед и в полете расталкивать их в разные стороны было глупо.
Вообще событий сегодня было как-то слишком много. И ведь прошло не больше половины дня, а мне казалось — трое суток как минимум. Я плелась за ушедшей вперед парочкой и чувствовала себя старой развалиной. Хотелось домой и упасть в свою собственную кровать — не в одиночестве. Прижаться к знакомому родному плечу и забыться крепким сном. Мечтай, Рина, мечтай. Нет, нужно найти в себе силы и вытащить из княжеского плена крестницу!
В оранжерее мы разделились: пара голубков отправилась к саженцам каких-то цветочков, а я рухнула на лавочку неподалеку. В помещении было тепло, свет проходил через высокие окна, а воздух прогревался еще странными щитами, которые висели у потолка. Пахло травой и цветочной сладостью. Тишину нарушали разговоры и шарканье ног по дорожкам. Кроме нас в оранжерее было всего полдюжины посетителей — работники и студенты. Последние зарисовывали в альбомах растения.