Свадебное путешествие в один конец
Шрифт:
— Ты нам все рассказал? Уверен?
Леша молча кивнул. И покраснел еще больше.
— Я тебе не сказал, — произнес Робинзон, — но Валеру убили из-за расследования, которое он предпринял.
— Чего?
— Валера хотел узнать, кто его ужика драгоценного отравил, — пояснила Аська брату.
— Ну, ваще! Он чего, дурак?
— Дурак или не дурак, а только его убили. И убили, чтобы не совал свой нос, куда не следует. Других версий нету.
Тут Робинзон слегка приврал. Но Лешка об этом не знал. И разинул рот.
— Это
И Лешка схватился за свою кудрявую голову.
— Ладно, скажу вам правду, — произнес он наконец. — Не менеджер меня отвлек с разговором. Другой мужик.
Робинзон и Федор дружно подобрались. Многолетний опыт работы подсказывал им, что Леша дошел до главного. Да и подруги насторожились, интуитивно почувствовав, что свидетель подобрался наконец к правде. Очень близко подобрался. Практически вплотную.
— Что за мужик?
— Не знаю его.
— Как выглядел?
— Толстый. Старый. Уже лысеть начал. Лет под сорок. — Нашел старика! — А вообще-то ничего особенного, — продолжал юный актер. — Но одет прилично. Более чем прилично.
Просьба толстяка изрядно удивила Лешу.
— Ты понесешь заказ тому столику? — спросил толстяк у Леши, ошибочно приняв его за официантку.
— Я, — пропищал Леша высоким голоском.
— Заработать хочешь?
— А что надо?
— Насыпь девчонке вот это.
И толстяк протянул Леше флакончик, на котором было написано «Векридон». Противозачаточные таблетки.
— Зачем это?
— Любовница это моя, — признался толстяк. — Таблетки не пьет, зараза, а я не хочу, чтобы залетела.
Тут бы Леше и насторожиться. Ну, скажите, чего ради неизвестному полному господину так подставляться? Если уж он так опасался беременности своей подружки, мог бы сам подложить ей противозачаточные таблетки в котлеты, чай или овощное пюре.
Но у Леши у самого недавно забеременела случайная подружка. На аборт идти упрямо не желала. Да еще растрепала все своему папочке. Тот не будь дураком живо вцепился в Лешу. И теперь Лешеньке светила пожизненная каторга с девицей, которую он даже не любил. И ребенком, которого он совершенно не желал. Мозги у Леши только об этом и думали. Так что к просьбе толстяка он отнесся с пониманием и даже сочувствием.
Заглянув в баночку, он обнаружил там не пилюли, а мелкий белый порошок. Совсем немного. Буквально щепотку. И снова толстяк заболтал его.
— Уникальное средство! — жарко прошептал он Леше на ухо. — Из Европы друзья привезли. Одна таблетка, и стопроцентная гарантия на целые полгода. Купите себе, девушка. Не пожалеете! Один раз выпили, и никаких проблем на целых полгода!
Вот это средство! Леша поклялся, что обязательно раздобудет себе такое же. И заставит свою дуру подружку принимать его каждые полгода. Или даже чаще. Чтобы уж наверняка никаких
— Давайте! — решил Леша. — Насыплю!
— Сыпь!
— В десерте ликер налит, не помешает?
— Даже лучше будет! Быстрей подействует!
За эту услугу толстяк заплатил ему пятьсот долларов. Отслюнил толстыми пальцами от такой пачки, что у Алеши даже глаза на лоб полезли. Столько денег и разом он еще никогда в жизни не видел. И тут же последние сомнения улетучились из головы Алеши. Такой богатый человек просто не может замышлять дурное против Ирочки. А Ирка-то какова! С одним роман крутит, а сама в это время у Аськи мужика отбивает!
И наполнившись праведным негодованием, Алеша вбухал белый порошок туда же в десерт. И понес его в зал. Туда, где сидела ничего не подозревающая Ирочка и любитель змей Валера в компании своего драгоценного ужика Дракона. Поставил на стол. И ушел. Что было дальше, он не видел. Потому что удрал из кафе.
Алеша закончил рассказ. И все взгляды обратились на Ирочку. Она сидела ни жива ни мертва. Дрожала, словно осиновый лист. И трясущимися губами повторяла:
— Это он! Все-таки это он!
— Кто он?
— Б-Бор-р-рис Л-л-л…
От страха Ирочка так сильно заикалась, что никак не могла выговорить последнее слово. Но подруги и так поняли, о ком речь.
— Твой Борис Львович толстый?
— Да!
— Одевается дорого?
— Да!
— Лысеет?
— Да! Да! Да! Ой, девчонки! Он это был! Он! Он!
Выглядела Ирочка такой перепуганной и обиженной, что подругам стало ее очень жалко. Ну, гад этот Борис Львович! Мало того, что садист и извращенец, так еще и зануда какой! Ну, не получилось у него с первого раза уничтожить Ирочку, так отстал бы по-хорошему. Зачем упорствовать?
— Вы не понимаете, — заявил Федор. — Ирочка теперь для него стала опасным свидетелем.
— Но я ничего не знаю!
— Ты теперь знаешь про его увлечение юными девочками, трупы которых иной раз находят у обочин дорог или вовсе не находят.
— Ой! А ведь верно!
Ирочка буквально посерела. И лепетала уже едва слышно:
— Но ведь я никуда не пошла на него заявлять. Почему он не оставит меня в покое?
— Все равно ты для него опасна.
— Но чем? Я же ничего не знаю! Я удрала прежде, чем он попытался что-нибудь со мной сделать!
— Верно. Но ты не забывай, что у твоего Бориса Львовича наверняка рыльце в пушку. А кому в такой ситуации хочется, чтобы к нему явились люди вроде меня? И начали бы пытать, что да как? Да с кем он проводит свое время? И куда потом деваются его юные подружки?
— Никому!
— Вот именно!
— Что же мне теперь делать? — расплакалась Ирочка.
— В первую очередь, не реветь! Сейчас поедешь со мной, дам тебе послушать одну запись.
— Какую?
— Разговор Додика и одного человека.