Свадебное путешествие в один конец

Калинина Дарья Александровна

— Может быть, это ваша жена трубку взяла?

— А что? Очень даже могла. Это она снаружи вроде как вся такая порядочная. А внутри одно сплошное гнилье! Из квартиры меня выпихнуть решила! Это надо же! Но не на такого напала. Я свои права твердо знаю.

Вытянуть адрес Варвары из этого алкоголика оказалось трудно. Он его попросту не знал.

— Неподалеку обитает, — бормотал он. — Постоянно ее вижу. Тьфу, аж на душе всякий раз тошно становится. И как я с такой заразой жить мог? А где адрес ее, не знаю. О! Телефон дать могу!

Это было уже кое-что.

Подруги радостно согласились на телефон, надеясь, что он совпадет с имеющимся у них номером. Не тут-то было. Номер телефона был другой. Одна радость, трубку подняла та самая Варя. Оказалась она вполне нормальной и отнюдь не стервозной женщиной. И охотно согласилась встретиться с представительницами жилищного агентства, к которым якобы обращалась покойная мама Женя.

К тому же выглядела Варя лет на тридцать — тридцать два. Учитывая, что с мужем своим она была ровесницей, это было просто удивительно.

— А чего удивляться, что моя мама, что муж этот мой — алкоголик проклятущий, пили оба безбожно. Вот и состарились раньше времени. А так Витька еще молодой, просто выглядит ужасно.

— Зачем же вы с ним связались?

— Мама меня сосватала, — грустно хмыкнула Варвара. — Не поверите, в кои-то веки решила доброе дело сделать. Мол, сама я за девкой присмотреть толком не могу, пью шибко, пусть ейный муж за ней приглядывает.

— Ваша мама отдавала себе отчет в том, что живет… как бы это сказать… не совсем правильно?

— Это да. Самокритичности ей было не занимать. Но сознавая, какая она плохая мать, пить не перестала. И ограничилась лишь тем, что подыскала мне мужа. Как она считала, вполне подходящего.

Подходящим оказался иногородний студент из города Ржева. Приехал он в Питер поступать в какой-то институт. В какой именно, никто в семье не уточнял, так как в институт Варин муж так никогда и не поступил. Зато в Питере остался, женившись на подвернувшейся ему Варе.

— Мне в то время только восемнадцать исполнилось. День рождения у меня тринадцатого июня, и сразу же четырнадцатого мама меня в ЗАГС поволокла.

Первое время новобрачный особо в бутылку не заглядывал. Но имея перед глазами каждодневный пример «мамули», вскорости заинтересовался. И попробовав несколько раз, ощутил вкус к спиртному.

— Прямо тяга в нем какая-то проснулась. Был нормальный мужик, а стал выпивоха.

— Как же вы с ними жили?

— А куда мне было деваться? На улицу идти? С бомжами по помойкам ночевать? Вот и жила, сколько сил было.

— А теперь?

— Теперь мне счастье подвалило. За нормального мужчину замуж вышла. У него и живу. Правда, там еще свекровь имеется. Ворчит иной раз, что я жилплощадь у нее совершенно напрасно занимаю, когда свою собственную хату имею. Гнать не гонит, но воркотню ее слушать тоже не особо приятно. Думала, что мать помрет, так я хотя бы ее квартиру сдавать буду. Или ремонт сделаю, и переселимся с мужем. Ан нет! Мама Витьку на свои метры прописала! И за что, скажите вы мне, алкоголику такая милость? Вот и подумываю, как бы мамину квартирку разменять, —

закончила свой рассказ Варя. — Думаете, получится у меня отдельная квартира?..

Варя еще какое-то время говорила о своих планах. А подруги слушали и поддакивали, сочувствуя женщине. Но в успех ее верили мало. Вполне вероятно, что закон в данном случае примет сторону не потерпевшей Варвары, а ее горького пьяницы мужа. И будет он себе жить-поживать в отдельной двухкомнатной квартирке, пока его жена — законная владелица станет мыкаться по чужим людям. Хотя это и несправедливо.

Так подруги и заявили бедной Варе, искренне пообещав, что, если будет суд, выступят на ее стороне в качестве свидетелей.

Наконец Мариша решилась задать Варе тот самый вопрос, ради ответа на который подруги и поддерживали затянувшийся разговор:

— Скажите, а у вас есть какой-нибудь другой телефон для связи?

Варвара не стала изумляться и задавать лишние вопросы. Она просто с готовностью кивнула:

— Есть! Записывайте!

И продиктовала тот самый номер, который высветился на экране телефона Додика. Номер-то подруги записали, но были порядком при этом обескуражены. Кем же приходился скользкий Додик этой славной женщине? Неужели она снималась в его гадких фильмах? Но Варя сама ответила на этот вопрос.

— Вы меня из такого отчаяния вытащили! — воскликнула она, обращаясь к подругам. — Вы не представляете! Я прямо не знала, что мне и делать. Даже Витиному брату звонила. Спрашивала, не пропишет ли он Витьку у себя.

— Разве ваш муж не иногородний?

— Верно. Только его брат тоже в Питере живет.

— И что он?

— Отказал мне наотрез! Так и заявил, раз я или моя мамаша были такими дурами, что Витьку у себя прописали, так нам теперь и отдуваться. А он свою квартирку купил, и никакие алкоголики, пусть даже они его родные братья десять раз подряд, ему не нужны.

— Вот негодяй!

— Его тоже можно понять. Додик всего в жизни сам добился.

— Кто?!

Этот вопрос вырвался у Мариши так громко, что Варвара изумленно на нее покосилась. Но все же ответила:

— Додик — это и есть брат Витьки. Родной.

— А-а-а. И что он? Не пьет?

— Да уж не чета Витьке! — вздохнула Варвара. — За женский подол не прячется. Всего в жизни сам добился. Молодец!

— Да?

— Ага! И специальность имеет! — вдохновенно продолжала Варвара. — Фотограф он у нас. А что ходит такой нечесаный, так у них — у людей богемы, говорят, так принято.

Подруги не стали ее разубеждать. Молодец ее Додик, так молодец. Пусть думает, как ей приятней. К тому же в головах у подруг сверкнула одна мысль.

— А вы не знаете, Додик свою квартиру в собственность приобрел или она в кредит у него куплена?

— Говорил, что в кредит брал. Да только кредит он этот уже выплатил. Так что квартира в его полной собственности.

— А другие близкие родственники у Додика имеются?

— Витька.

— А родители?

— Нету. Померли.

— А племянников вам Додик подарил?