Свадебный альбом
Шрифт:
– Хорошо. Иди.
Двойник растворился, оставив в воздухе подпись Бена яркими буквами, которые плавали в воздухе и растворялись, едва успев долететь до пола.
Бен направился по узкой лестнице на второй этаж, останавливаясь на каждой ступеньке, чтобы отхлебнуть спиртного и бросить мрачный взгляд на пожелтевшие старые снимки в овальных рамках, украшавшие стену. Предки Энн.
Он остановился на площадке. Запертая смотровая комната поддалась на его голос. Голая Энн сидела на разбросанных по полу подушках, раскинув ноги.
– О,
– Как раз вовремя, чтобы поприсутствовать на просмотре.
– Что смотрим?
– спросил он, устраиваясь в кресле, единственной современной вещи во всем доме.
В комнате находилась и другая Энн: она стояла на возвышении в мантии и квадратной шляпе и теребила перевязанный тесьмой диплом. Сим, вне всякого сомнения, был сделан в тот день, когда Энн с отличием окончила Брин Мор. За четыре года до того, как Бен ее встретил.
– Привет, - сказал он симу.
– Я Бен, твой будущий супруг.
– Знаете, я догадалась, - кивнула девушка, застенчиво улыбаясь,
в точности как Энн, когда Кэти их познакомила. Красота Энн была такой свежей, родной и настолько отсутствующей в теперешней Энн, что Бен ощутил боль потери. Он взглянул на жену. Рыжие волосы, обычно аккуратно причесанные, теперь потускнели, были коротко острижены и висели грязными прядями. Желтоватая кожа, одутловатое лицо с красными кругами под глазами, как у енота, - безобидные побочные эффекты лечения, по заверениям доктора Рот.
Энн непрерывно чесалась и даже на расстоянии смердела застарелой мочой. Но Бен ни словом не упомянул о ее наготе, зная, что это только обострит их отношения и продлит спектакль.
– Итак, - повторил он, - что мы смотрим?
– Чистку, - пояснила девушка-сим с торжествующим и в то же время испуганным видом. Бен, не задумываясь, поменял бы ее на теперешнюю Энн.
– Да, - хмыкнула Энн, - тут слишком много дерьма.
– Неужели?
– удивился Бен.
– Я и не заметил.
Энн опрокинула лоток с чипами между расставленных ног.
– Где уж тебе, - пренебрежительно отмахнулась она, поднимая первый попавшийся чип и читая вслух надпись на наклейке: - "Банкет Тета". Странно. Я никогда не вступала в Общество Тета.
– Неужели не помнишь?
– удивилась юная Энн.
– Это вступительный банкет Кэти. Она пригласила меня, но я как раз сдавала экзамен, вот она и подарила мне этот чип на память.
Энн сунула чип в плеер и велела:
– Пуск!
В информационной комнате неожиданно возник банкетный зал филадельфийского ресторана "Четыре времени года". Бен пытался оглядеться, но столики, занятые женщинами и девочками, упорно отодвигались в сторону. Центральной точкой был столик, задрапированный зеленой тканью и освещенный двумя канделябрами. За ним сидела молодая Кэти в строгом вечернем платье, ее окружали три неясные неподвижные фигуры: соседки, очевидно, отказавшиеся участвовать в съемке.
Сим Кэти лихорадочно осмотрелся, поднял руки и уставился на них так, словно никогда
– Так-так-так..
– начала она.
– Похоже, пора кого-то поздравлять!
– Похоже, - согласилась юная Энн, просияв и протягивая диплом.
– Но хоть скажите мне, я тоже окончила?
– поинтересовалась Кэти, переводя взгляд с Бена на Энн, скорчившуюся на полу.
– Довольно!
– процедила Энн, потирая грудь.
– Погодите, - попросила юная Энн - Может, Кэти хочет получить обратно свой чип. В конце концов, это ее сим.
– Ничего подобного. Она подарила его мне, так что он мой. И я избавлюсь от него! Открой этот файл и сотри, - велела она дому.
Молодая Кэти, ее столик и банкетный зал растворились в жужжании, в небытии, смотровая комната вновь обрела прежний вид.
– Или этот - объявила Энн, беря чип, озаглавленный "Школьный выпускной бал".
Молодая Энн открыла рот, чтобы возразить, но передумала. Энн сунула чип в плеер - к остальным. На стене появилось название "Школьный выпускной бал".
– Сотри файл, - приказала Энн.
Юная Энн умоляюще посмотрела на Бена.
– Энн, - попытался вмешаться он, - а может, стоит вначале хотя бы просмотреть его?
– Зачем? Я знаю, что там. Разряженные старшеклассницы, вожделеющие мальчишки, танцы, поцелуйчики... кому это надо? Сотри файл.
Название мигнуло трижды, прежде чем исчезнуть. Юный сим вздрогнул, и Энн приказала:
– Выбери следующий.
Следующий назывался "Сон в летнюю ночь". На этот раз юная Энн не выдержала:
– Ты не можешь это стереть! Неужели не помнишь, какой имела успех! Все тебя обожали! Это была лучшая ночь твоей жизни!
– Не тебе учить меня, что лучше, а что хуже! Открыть файл! Она улыбнулась юной Энн.
– Стереть файл! Название в меню погасло.
– Прекрасно. А теперь открыть все файлы! Вся директория из красной стала зеленой.
– Пожалуйста, заставьте ее остановиться!
– взмолилась юная Энн.
– Следующий!
– бросила Энн.
Следующий файл был озаглавлен "Церемония окончания школы".
– Стереть. Следующий.
На наклейке следующего виднелось всего одно слово: "Мама".
– Энн, - вмешался Бен, - почему бы нам не вернуться к этому позднее? Дом говорит, что ужин готов.
Она не ответила.
– Ты, должно быть, проголодалась после тяжелого дня, - продолжал он.
– Я тоже умираю с голоду.
– Тогда, пожалуйста, иди, дорогой, - кивнула она и приказала: - Просмотр "Мамы".
В комнате развернулось изображение мрачной спальни, которую Бен сначала принял за свою собственную. Он узнал почти всю тяжелую георгианскую мебель, неуклюжую кровать с балдахином, под которым он неизменно задыхался, пышные складки занавесей дамасского шелка, сейчас задвинутых и пропускавших лучики желтого вечернего света. Но это не его спальня. Мебель расставлена иначе.