Сварогов
Шрифт:
XX
О, уж эти кавалькады!
Растрепавшийся убор,
Пени, милые досады,
Флирт верхом и ревность ссор!
Всех смутит иная дама,
И конца спектаклю нет!
– -
Верст на двадцать мелодрама
При участье grande coquette.
Тот влюблен, тому обида,
И, наделав кавардак,
Амазонка вдруг из вида
Исчезает в полумрак.
Тень Цирцеи да коне,
И разбившиеся пары
Кавалькады при луне.
XXI
Что за ночь! Ах, ночью этой
Сладко пахнул кипарис,
И Ромео шел с Джульеттой,
А с Еленою Парис.
Обнял Фауст Маргариту,
Донну-Анну -- Дон-Жуан,
И пастушку Суламиту
Царь воспел, забыв свой сан.
Мир оделся лунной мглою,
Тишина в громадах скал...
Выло слышно: Дафнис Хлою
У фонтана целовал.
И с Виргинией Поль новый,
Дмитрий с Анной, при луне,
Тоже нежничать готовы
Романически вполне.
ХХII
В кипарисовой аллеe
С крепом траурных ветвей
Анна сделалась грустнее.
Дмитрий тихо ехал с ней.
Звуки музыки далекой
Доносились иногда.
Весь в огнях Гурзуф стоокий,
Моря плеск, зажглась звезда...
– - Что за ночь!
– мечтала Анна,
Тени, волны -- как во сне.
Но неправда ль, это странно?
– -
Отчего-то грустно мне!
– - О, со мною это чаще,
Этот хор печальных дум
И напев, в душе звучащий,
Точно Шумана "Warum".
ХХIII
Сколько в нем тоски сердечной
И раздумья в тишине!
И мелодиею вечной
Он всегда звучит во мне.
Снов былых, былых стремлений
Не воротишь уж ничем...
Сколько горьких сожалений,
Сколько слез... зачем, зачем?
О, зачем так обманули
Счастья милые мечты,
И замолкли, и уснули
Думы, песни и цветы!
В сердце боль воспоминаний,
Жизни шум пред нею нем...
Ни надежд, ни упований,
Ни любви... зачем, зачем?
XXIV
– - Нет, Никитин, вы упрямы!
Сафочки раздался смех:
Кто же едет слева дамы?
Ну, наездник! Давит всех!
– - Россинант мой плох ужасно,
Галопирует, трясет!
Серж удерживал напрасно
Лошади неровный ход.
– - Хлыст мой!
– Сафочка вскричала,
Подымите, будьте мил!
Бедный Серж, трудясь не мало,
Еле слез, достал, вскочил...
– - А теперь, в карьер! Живее!
Догоняйте! Oh-lа-lа!
И Софи во тьме аллеи
Пролетала, как стрела.
XXV
Граф Ордынцев был с Цирцеей
За Гурзуфом далеко.
Конь ее с красивой шеей,
Статный, сильный, шел легко.
Волховская очень смело
Ездила, коня гнала,
И по-английски сидела
Прямо, посреди седла.
Легкое движенье стана,
На луке ноги изгиб,
Граф, влюбленный неустанно,
Созерцал, вздыхал и гиб.
Ах, уже произошла там
Перемена -- рок лукав!
– -
Серж Никитин был за штатом
И в почете юный граф.
XXVI
– - Вы, Едена Николавна.
Вы -- Армида!
– граф вздыхал.
– - Вы ребенок!.. Милый, славный.
Но зачем же мадригал?
– - Дайте ручку... я в надежде...
– - Я уверена вполне,
Что предложите вы прежде
И серьезно руку мне?
Сердца вашего не нужно:
Им и так владею я.
А пока -- помчимтесь дружно!
Мы, неправда ли, друзья?
– -
И Цирцея, очень ловко
Шуткой дело стушевав,
Понеслась, встряхнув головкой,
А за ней на крыльях - граф.
ХХVII
Но хотя мечты крылаты,
И крылат божок Эрот,
Именитый и богатый,
Как их встретит графский род?
О любовь! Она преграды
Рушит званий, рангов, каст, --
Мезальянсу графы рады,
Лорд плебейке герб отдаст.
Перед силою великой
Вечной страсти преклонясь,
На цыганке полудикой
Женится влюбленный князь.
За беньера виконтесса
Выйдет, сан забыв скорей,
И Амур сильней Зевеса,
Бог богов и царь царей!
XXVIII
Шпоря лошадь, Дмитрий с Анной
Кавалькаду обогнал.
Лунный свет в дали туманной
Освещал уступы скал.
Диких роз, акаций ветки
Колыхались, трепеща,
И с дерев спадали сетки