Свечи
Шрифт:
– Никак не могу понять, для чего Наташе понадобилось напоить Андрея? – наконец ответил Владимир.
– Я говорю, поздно уже, – повторил следователь. – Надо отдыхать. Голова, к сожалению, не резиновая. Завтра я продолжу заниматься поиском пропавших, а ты попробуй разобраться с этой штукой.
Юрий Иванович остановился и протянул руку Володе. Тот оглянулся и увидел, что стоит у своей парадной.
Следователь, как и обещал своему добровольному помощнику, утром, после оперативки, отправился в кафе, где Владимир рассказывал своим однокурсникам
– Ну как же? Отлично помню. Они третьего дня были у нас.
– Вы улыбаетесь. С их визитом у вас возникают какие-то смешные воспоминания?
– Конечно. Один из их компании так напился, что его пьяного пришлось выносить.
– Значит, эта девушка напоила вот этого парня? – Юрий Иванович снова показал на фотографию Андрея.
Бармен отрицательно замотал головой.
– Нет, эти были трезвы. С ними был военный, капитан, кажется, так вот он на ногах не стоял.
– Вы хорошо запомнили его?
– Да.
После этих слов словно гора свалилась с плеч следователя. Свалилась потому, что не надо было больше обходить немыслимое число кафе, свалилась потому, что не придётся более выдумывать ничего нового, можно было спокойно следовать стандартным действиям, которые каждый милиционер знает, как таблицу умножения. Невидимая машина дознания была включена и уже независимо даже от самого следователя делала свою обычную работу. Почти все сотрудники кафе, которые видели, как молодая парочка откровенно спаивала офицера, сидели в районном отделении милиции и составляли так называемый словесный портрет.
Дело, к которому неизвестно было с какой стороны подходить, сдвинулось с мёртвой точки.
Пленники всё больше и больше приходили к выводу, что они находятся вовсе не у военных, и не у прочих компетентных органов.
– Посуди сама, – рассуждал логически Андрей, обращаясь к Наташе, – Если бы они действовали официально, то не содержали бы нас в одной камере?
Но вместо того, чтобы подключиться к анализу сложившейся ситуации и совместно искать выход из тупика, Наташа устраивала истерики, которые неизменно сопровождались проклятьями в адрес Андрея.
– Господи! Зачем я только связалась с тобой?
– А я-то здесь причём? – не понимал Андрей.
– Кто погнался за этим дурацким лазером, я или ты?
– Каким лазером? Это вектор телепортации.
– Какая разница, вектор он или не вектор, если бы ты не потащился в больницу, ничего бы не было!
– Ты сама напоила Владимира в кафе, чтобы всё выведать у него, а теперь всё хочешь перевалить на меня!
– Да будь он проклят, этот гиперболоид вместе с этим Владимиром!
Наташа заломила над головой руки и разразилась рыданием.
– Причём тут гиперболоид? Это квантовый генератор.
Однако девушка не слышала молодого человека. Она находилась во
Капитан некоторое время стоял, прижавшись ухом к двери, потом тихонечко, почти не дыша, отошёл от неё. Он на цыпочках проследовал по коридору и скрылся за поворотом. Только здесь он перешёл на привычный солдатский шаг. Он долго шёл по безлюдным коридорам, в конце каждого из которых обязательно стоял солдат. При приближении офицера солдат вытягивался и отдавал честь. Капитан спустился в подвал, долго шёл по нему и, наконец, вышел на плац, где солдаты сапогами выбивали пыль из асфальта. Он миновал плац, зашел в штаб и остановился у дверей начальника штаба. Офицер резко выдохнул, будто ему предстояло выпить, не закусывая, целый стакан неразведенного спирта, и открыл дверь.
– Разрешите войти? – спросил капитан.
– Заходи. – Подполковник посмотрел, плотно ли за собой закрыл дверь офицер. – Как они?
– Психуют, товарищ подполковник.
– Это хорошо! – Подполковник довольно потёр руки. – Оба психуют?
– Я бы сказал, что психует она, а он только отбивается от неё.
– Что значит, отбивается?
– Во всём случившемся она винит его.
– Это хорошо, – улыбнулся подполковник.
– А может быть использовать их ссору в наших интересах? – предложил капитан.
– Что ты имеешь ввиду?
– Если они враждуют между собой, то он будет капать нам на неё, а она на него.
– Что значит, капать? – не понял подполковник.
– Я хотел сказать, что они нам будут говорить всё, что знают об этом векторе телепортации. Мы потом соберём эти сведения, соединим их и…
– Что, и? Что ты вообще можешь соединить? Это ведь не портянки. Да, к тому же, они сами ничего не знают.
– То есть, как не знают?
– А зачем, по-твоему, они хотели напоить тебя? Что они пытались узнать?
– Формулу, которая была нацарапана на железном листе. Помните, как они гнались за солдатом?
– Если они что-то хотели узнать, значит, они сами чего-то не знают. Логично?
– Логично. Но ведь формула теперь у них?
– Формула не лошадь: её не оседлаешь и верхом не поедешь. Её надо к чему-то применить. Ты её можешь применить?
Капитан растерянно помотал головой.
– А ты говоришь, соединить…
– Что же тогда нам делать?
– Ждать, – ответил подполковник.
– Чего?
– Ждать пока они сами не попросят нас, чтобы мы разрешили работать над этой формулой.
Капитан не совсем понял, что сказал ему подполковник, а, если честно, то совсем ничего не понял. Знал капитан только одно – если начальник что-то говорит, то это и есть истина. А если это истина, то и думать особенно ни о чём не надо – ждать, значит ждать.
Как известно, человек не способен находиться в состоянии истерики постоянно. Рано или поздно он адаптируется к окружающей обстановке и начинает более-менее адекватно оценивать ситуацию.