Свергнутые боги

Аникиенко Олег

– Ты думаешь, они магазин откроют без сигнализации и без тревожной кнопки? – с сомнением поинтересовался худощавый.

– Поверь моему жизненному опыту, запустят в любом случае. Тут мне сказали, что весь район на ушах стоит, ждут открытие нового крупного продуктового супермаркета с нетерпением, а хозяин жадный до денег, он в любом случае откроет магазин, даже если мы один кассовый аппарат запустим, а не все, – хмыкнул толстый. – Не зря же нас из Уфы дернули за сто тридцать километров, торопится очень, даже стерлитамакским

программистам не доверился.

– Не поэтому нас вызвали, а потому, что установка входит в цену операционки, а ты сам сказал – хозяин жадный до денег.

Стольник увидел, что Николс напрягся и весь обратился в слух. Глядя на него, Харитон понял ранее услышанное выражение: «ушки на макушке».

Подошел Сусел и, с шумом опустившись на стул, жизнерадостно обратился к ожидающим завтрака спутникам:

– Короче, пацаны, как и подозревал, бешбармака у них не оказалось, так я, хоть и утро, и супца заказал. Жидкой баланды похлебать по-любому надо, два дня нормально не жрали, ну и на второе гуляш взял, говорят, бодрый и цена смешная: по сто сорок рублей на рыло вышло.

Взгляд Николса пронзил его жестким укором. Соседи прервали свой диалог.

– Ты бы, Василий, сил для мамкиных харчей поберег, нам всего-то ехать километров пятьдесят осталось до родной деревни, – нарочито громко ответил ему Николс, напряженно сжимая скулы.

Услышав условное обращение чужим именем, Сусел напрягся и замер.

– А, ну да, быстрей бы уже мамку увидеть да девок соседских пощупать, – подыграл он и замолк.

Подошла официантка, черненькая миловидная девушка, поставила несколько тарелок с едой и два бокала с чаем на соседний столик, после чего мужчины стали ускоренно поглощать пищу.

– Вот какая! Я бы ей запердолил, – плотоядно осмотрев официантку, едва слышно процедил Сусел.

– У тебя первая ходка по юности за изнасилования чуть вроде не состоялась? – ощерился Рябой. – Если тебе повезло откупиться и не сесть, это еще не значит, что всегда будет так переть. На зоне за изнасилование опускают, и насильники кукарекать начинают.

– Пошел ты! – выпучив глаза громким шепотом, процедил Сусел. – Мне всегда все проканывает! Я тогда смог договориться, чтоб телка забрала заяву, и не сел, значит, и не было этого. Запомни, я счастливчик! Кого хочу, того и имею.

– Ну, смотри не сглазь свою удачу, – с показным безразличием произнес Николс. – Удача – она телка капризная. За все могут призвать ответить, так что не беспредельничай, особенно когда в нашем кругу двигаешься.

– Не собираюсь я ее трахать. Получше найду, когда все дела сделаем.

– Вот это уже правильный разговор, – одобрительно кивнул Николс.

Через пару минут, когда родители с детьми уже вышли на улицу, бандитам принесли суп. Четверо спутников с энтузиазмом принялись за еду, прислушиваясь к звукам за соседним столиком. Но разговор, заинтересовавший Николса, так и не возобновился.

Соседний столик справился с завтраком минут за десять, и компьютерщики, кивнув на прощание официантке, направились к выходу. Когда дверь закрылась, Николс остановил тяжелый взгляд на Рябом.

– Проследи, куда поедут и где выйдут, не светись перед ними лишний раз, мы тебя здесь ждем, – распорядился он, пододвигая ключи от машины ближе к Рябому.

– Блин, пожрать спокойно не дашь, – огрызнулся Рябой, но, быстро дохлебав суп, вскочил и направился вслед за мужчинами.

Николс подошел к окну и проследил за отъезжающей «ауди», а затем за их джипом.

К столику подошла официантка, расставляя на столик четыре тарелки с непонятной для Стольника пищевой массой.

– Расскажи, красавица, нам, колхозникам, какой магазин у вас новый открывается? – обратился к ней вернувшийся Николс.

– Чет вы на столичных больше похожи, а не на колхозников. И машина крутая, только номера незнакомые. Да завтра супермаркет у нас открывается огромный, – с гордостью ответила девушка. – Весь район ждет.

– Деревенский я, – уклончиво ответил Николс. – Вот и хочется посмотреть, какие дела в родном краю происходят. А в каком районе супермаркет?

– Не из Покровки, случайно? – поинтересовалась девушка.

– Да нет, ближе к Уфе, – уклончиво ответил Николс.

– Не из Тойбазы? – продолжала пытать девушка.

Николс понял, что ни одного достоверного названия населенного пункта он вспомнить не сможет, и решил блефовать.

– Да, а как догадалась?

– Я с Тойбазы Марата Хайрулина знаю, а вы с ним чем-то похожи.

– Марата? Хайрулина? Малого? – проявляя чудеса актерского мастерства, обрадовался Николс. – Он же родственник мой!

– А вы знаете, что Роза родила недавно? – поделилась новостью девушка, убеждаясь, что перед ней знакомый знакомых.

– Да ты что! Мальчика или девочку?

– Девочку. Месяца три назад. Что, ей привет передать? От кого?

– Да нет, я сам заеду поздравлю, все равно туда еду, а тебя как звать?

– Аселя, – представилась официантка.

– Аселя, а меня Ринат.

– Зачем вы из машины вещи с собой взяли? – полюбопытствовала девушка, рассматривая сумки, стоящие под столиком.

– Да вот боимся, вдруг у вас тут хулиганы появились, украдут, и придется в родную деревню без сменных штанишек ехать.

– Да прям, у нас все спокойно. К такой машине лишний раз и подходить не решатся.

– Скажи, это что за шишка такая супермаркет открыла? Не поселковый?

– Нет, что вы, городской он. Местный, со Стерлитамака. Абдрахманов фамилия, не слыхали?

– Это милиционер бывший который?

– Нет, наоборот, бандит, он всю жизнь спекуляцией живет, вот и сейчас торговать будет.