Сверх отпущенного срока
Шрифт:
— Я к тому, что, может, мы попытаемся жить, как прежде…
Дальский задумался, хотя его никто уже ни о чем не предупреждал и не мог ограничивать в чем-то.
— И в самом деле, я слишком много времени трачу на ерунду, — согласился он. — Завтра же выберусь в город.
Алексей позвонил матери и узнал все новости. Дальский-старший прилетел с женой и дочерью в Москву, и они втроем посетили Нину. После чего отец позвонил своей бывшей жене и сообщил, что Нина была не очень приветлива, словно ждала кого-то другого. Целый вечер сидела, как на иголках, хотя накрыла стол и даже выставила на стол французское шампанское.
— Ого! — удивился Алексей,
Еще отец сказал, что его сын мог бы жить и получше с его-то талантом, и пообещал поговорить с продюсерами, чтобы пристроить сына. Вдруг получится им вместе сыграть в одном фильме, как в былые годы?
Мама рассказывала об этом с некоторой грустью. Нет, скорее всего с обидой. И тогда Алексей сказал ей, что на следующий день вылетает в Москву на праздники, а потом вернется к своей гастролирующей по Сибири труппе.
Что привозят обычно из Сибири? Красную икру в трехлитровой банке, свежую чавычу, завернутую в несколько слоев полиэтиленовых пакетов, кедровые орешки и банку облепихового масла. Дальскому приготовили все это, добавив пучки с маринованным диким чесноком и бутылочку настойки женьшеня.
В гардеробе Потапова не нашлось ничего скромного, а потому Алексей выбрал приталенное пальто из морского котика и такую же котиковую шапочку с козырьком. Новый бронированный лимузин стоял в гараже, но Дальский наотрез отказался в нем ехать, выбрал тот самый «БМВ» шестой модели, разбитый Денисом, сказав, что сам сядет за руль. Викентий Андреевич попытался его отговорить, но переубедить олигарха главному телохранителю не удалось.
Перед выездом Алексей заглянул в сейф и достал из него две пачки евровых пятисоток, положил во внутренние карманы. Хотел было закрыть дверцу, но взгляд упал на «Беретту». Зачем-то он достал пистолет и сунул его в карман пальто.
Опустившись на водительское сиденье «БМВ», спросил Викентия Андреевича, сидевшего на пассажирском месте:
— У вас есть девятимиллиметровые патроны?
— Для «ПМ»? — не понял тот.
Алексей достал «Беретту». Новый главный телохранитель осмотрел пистолет, потом вышел из машины и пересек гараж. Не прошло и трех минут, как он снова сел в машину и вернул оружие со словами:
— Десять в обойме, в стволе оставлять не стал. Пистолет без предохранителя — это полицейский вариант. У него тугой спуск, но убойная сила хорошая. Пользоваться умеете?
Дальский кивнул. Зачем ему пистолет, он и сам не знал, но с оружием все же спокойнее.
Алексей отправился к матери днем, сказав охране, что посетит старого знакомого, который прилетел в Москву из Сибири. В подъезде на лестничных площадках между этажами уже стояли одинаково одетые молодые люди. Жильцы старого дома, поднимаясь к своим квартирам, косились на них и чувствовали себя неуютно.
Мать ожидала сына не одна. Дальский-старший встретил его в прихожей и обнял.
— Сколько лет не виделись! — вздохнул он и прослезился.
Дальский-младший отдал матери свой пакет, и та всплеснула руками:
— И рыба, и орешки, и икра красная!
Оказалось, что бывший муж привез ей почти то же самое.
Теперь он смотрел на сына и удивлялся:
— Надо же! Если честно, не ожидал тебя увидеть в таком блеске. Нина твоя все жаловалась, будто получаешь гроши, вы едва концы с концами сводите, а ты так одет, что мне трудно в это поверить.
Мать тоже внимательно поглядывала на Алексея, заметив перемены, но бывшему супругу объяснила:
— Леша в антрепризе участвует, они по Сибири разъезжают, а там платят хорошо.
— Повезло, значит, — согласился Дальский-старший. — Я тоже пару лет назад с чесом на Дальний Восток ездил. Благовещенск, Хабаровск,
Время было обеденное, стол накрыт, и потому разговор продолжился уже за едой. Алексей рассказал о своих делах в театре, ничего не приукрашивая, упомянул и о том, что от киношников пока предложений нет. Отец вспомнил последнюю роль сына и успокоил:
— У тебя с талантом и типажом все в порядке — в меня пошел…
— Вы очень похожи, — подтвердила мать.
— Раз талант есть, то заметят, — продолжил Алексей Иванович. — Как ты олигарха в сериале убедительно сыграл! Жаль, что роль небольшая. А в театре я поговорю с кем надо.
Отец, видимо, забыл, что его уже вряд ли помнят в театре, в котором он служил двадцать лет назад и где теперь прозябает его сын.
— Кстати, — вспомнил Дальский-старший, — вчера был на премьере «Свадьбы Кречинского». — Еле пробился туда. Народу было столько! Весь бомонд, как теперь говорят. Меня через служебный вход вахтерша пропустила по старой памяти. Сима, если знаешь. Ну, я не гордый, на откидном стульчике весь спектакль просидел. И не жалею. Некий Карнович такую феерию устроил! Так сыграл! В финале до слез растрогал. Казалось, зло наказано, добро торжествует. Я вижу, что у актера, сыгравшего шулера, обманщика и вора, трагедия на лице, и слезы текут настоящие, будто этот человек в одно мгновение переродился, поняв, что мимо прошла настоящая любовь. Весь зал видит, как страдает этот человек, как ладонью слезы по лицу растирает… Не я один рыдать готов был. Вот это искусство! Только с концовкой перемудрили: на поклон все участники спектакля вышли не в своих театральных костюмах, а в нарядах какого-то модного московского кутюрье. Прямо какое-то дефиле устроили! Минут двадцать, как на подиуме, туда-сюда ходили. Но публика тут уж вообще взорвалась. Овации, цветы артистам под ноги…
К разговору о гастролях вернулись уже на кухне, куда вышли перекурить.
— Я бы тоже отправился с каким-нибудь чесом, — заявил Алексей Иванович, — сил хватило бы. Но, понимаешь, все мешает что-то: роль в театре, семья…
— Жена молодая, — напомнил Дальский-младший.
Отец подумал и кивнул, соглашаясь.
— И это тоже. Она четвертая у меня. Последняя, судя по всему. Куда уж мне — в предстоящем году семьдесят. С первой женой разве семья могла сложиться, если мы с ней в разных театрах? В училище сошлись и пяти лет вместе не прожили. Потом маму твою встретил и полюбил. В том, что разошлись с ней, я, конечно, сам, дурак, виноват… Третий брак сразу развалился, зато теперь все спокойно. В прошлом году с театром ездили на гастроли в Иркутск, так она с нами отправилась — чтобы за мной следить. А чего следить? Не молоденький я, чтобы из койки в койку прыгать. А в былые годы…
Отец достал из пачки новую сигарету, затянулся, выпустил дым.
— Помню, лет сорок назад, я только-только развелся с первой женой, а с твоей мамой еще не познакомился, театр наш поехал на север в город Вольфрам. Там как раз новое здание театра построили. Почти два месяца в Вольфраме работали…
Алексей напрягся, догадываясь уже, что может услышать.
— А директором театра, — продолжил отец после очередной затяжки, — была молоденькая девушка, лет двадцать пять ей было. Симпатичная. На твою маму, кстати, чем-то похожая. Собственно, что я хочу сказать? Любовь у нас возникла, такое чувство, что… что я жениться был готов. А как домой вернулся, подумал: «Нужен ли я ей? Там она уважаемый человек — директор театра. А в Москве кем устроится? Администратором в лучшем случае. В Вольфраме к тому же полярная надбавка…»