Сверхновая
Шрифт:
– Рассказывай обо всем подробно!
– потребовала сестра.
– И чтобы в воскресенье привел сюда свою Лену! Послушаем еще ее, а заодно и посмотрим. Два месяца гуляешь с девушкой и до сих пор не показал ее семье!
Пришлось минут десять утолять их любопытство. Он рассказал обо всем, кроме своей смерти и разборок с Тавадзе. Еще умолчал о поцелуях и о последнем разговоре насчет отработки. У сестры и матери были еще вопросы, но Олег сказал, что проголодался и ушел на кухню ужинать. После ужина его уже не трогали, только отец спросил, что он собирается делать с деньгами.
–
– Я их вообще не просил, сами дали. Если нужно пополнить ваши счета, вы только скажите.
На следующий день Рустам в школу не пришел.
– Почему нет Тавадзе?
– спросила классная, которая вела первый урок.
– Дворкин, вы с ним, кажется, соседи?
– У него умер отец, Ирина Владимировна, - ответил Игорь.
– Какая ему сейчас учеба...
– Жаль!
– сказала учительница.
– Ладно, садись. Продолжим урок...
"Эта смерть не связана с нами?
– мысленно спросила Лена.
– Что ты молчишь?"
"Связана, - признался Олег.
– Его отец заказал меня каким то подонкам, один из которых попытался зарезать, когда я возвращался домой. Я с ним дрался, а Сергей страховал. Если бы он не отправил убийцу разобраться с приятелями и заказчиком, мне бы пришлось ждать других покушений. Я тогда сильно разозлился. Давай не будем это обсуждать? Я считаю, что поступил правильно, а если у тебя другое мнение, скажешь потом".
Учиться стало заметно труднее, и они теперь меньше отвлекались на разговоры. В этот день, на большой перемене, старшеклассников в первый раз накормили обедом. Первого не было, но гречневая каша с гуляшом и салатом были съедены за пять минут.
– Вкусно, - сказал Женька, запивая еду компотом.
– И приготовили хорошо, и все еще горячее. Могли бы и не увеличивать перемену. И так приходим домой вечером. Олег, ты говорил, что к вам должны подселить северян. Они уже приехали?
– Отец вчера сказал, что должны приехать сегодня, - ответил юноша.
– Когда вернусь из школы, уже должны быть.
Следующим уроком была история. На нем можно было сильно не напрягаться, поэтому Олег смог поговорить с защитником. Вопрос Третьякова заставил вспомнить то, что говорил о китайцах Павловский.
"Что ты знаешь о китайских беженцах?
– спросил он Сергея.
– Границы должны были закрыть, а я слышал, что во Владивостоке их сейчас больше, чем русских".
"Их там было много и перед катастрофой, - ответил тот.
– В области много китайских и совместных предприятий, которые не бросили работу. Расчеты ведут в рублях и в юанях. Запрещена иммиграция, а не торговля. Запрещали продавать продовольствие, все остальное под запрет не попадает. Так что многие китайцы перешли границу легально, причем среди них есть те, кто ухитрился въехать вместе с семьями. Права проживания у них, конечно, нет".
"И много их?"
"Около трехсот тысяч, - ответил защитник.
– Для Китая - это капля в море, а для вашего Дальнего Востока уже заметная цифра, тем более что их в этом регионе и так уже около миллиона. Выдворять их обратно в Китай будет сложно, поэтому власти пошли по другому пути. Беженцев регистрируют и подписывают с ними договоры. Каждому помогут
– Поливин!
– окликнула его историчка.
– Ты пришел сюда спать? Повтори то, что я только что сказала!
– По мере укрепления великокняжеской власти, при Ярославе Мудром, - послушно повторил юноша, - на Руси восторжествовал византийский вариант православия.
– Тише, класс!
– повысила голос учительница.
– Слушайте дальше...
Все-таки заниматься так, как это приходилось делать по новой программе, да еще восемь уроков, было очень трудно, и в конце учебного дня чувствовалась сильная усталость. Когда закончился последний урок, все молча заторопились в гардероб, быстро оделись и разошлись по домам. Сегодня было безоблачное небо, и пришлось надеть маски.
"Даже мы с тобой устали, - мысленно сказала Лена, - а остальным еще тяжелей. Боюсь, что при такой учебе будут еще отчисления".
"Сейчас всем тяжело, - возразил он.
– У меня отец и сестра приходят с работы чуть живые. У них тоже увеличили продолжительность рабочего дня и все время подгоняют".
"Расскажи подробно о покушении", - попросила девушка.
"Не было в нем ничего интересного, - сказал Олег.
– Если бы не защитник, он бы меня зарезал, а после предупреждения я с ним справился без труда. Вот если бы он достал пистолет... Ладно, это неинтересно. Давай я лучше расскажу о том, как меня расколола сестра".
Юноша подробно рассказал о разборках с семьей, о сеансе исцеления и о разговоре с Мертом. Лену не очень взволновала возможная отработка, а вот возможность оздоровить семью...
– Здорово!
– сказала она.
– Я о своих тоже не подумала. Пришельцы не предложили, а я почему-то была уверена в том, что они возятся только с нами. Как ты думаешь, Мерт не откажет? Только я не уверена в том, что мать будет молчать.
"Мерт не откажет, - услышали оба.
– Сделаю так, что ни у кого не останется воспоминаний. Только учтите, что если напортачите при отработке, то с лечением можете больше не обращаться. Все поняли?"
Дома Олег узнал, что прибыли квартиранты.
– Дмитрий Николаевич Невзоров, - представился коренастый мужчина лет пятидесяти, - а это моя дочь Зоя.
Внешность у него была самая обыкновенная, в отличие от дочери. Небольшого роста, изящная, с красивыми чертами лица и большими выразительными глазами, она напоминала японок из аниме. Сходство усиливали блестящие черные волосы и челка. Позже он узнал, что Зое уже пятнадцать, а при знакомстве она показалась младше.
– Приятно познакомиться, - сказал юноша.
– Авансом поздравляю вас с профессиональным праздником. Вы давно приехали?