Сверхновая
Шрифт:
– И что у тебя за защитник?
– спросил удивленный отец.
– Небольшое разумное устройство размером с теннисный шарик, которое нельзя обнаружить нашими средствами. Защищает почти в любых ситуациях, а когда это не получается, эвакуирует на корабль, а там тебе вылечат любую рану или даже вернут жизнь. Главное, чтобы уцелела голова. Если возьмут образцы ткани и запишут копию личности, могут потом возродить, но это уже будешь не ты, а твоя копия.
– Хорошо придумано, - сказал он.
– И ты хочешь, чтобы я в это поверил?
– Ударь меня!
– предложила Зоя.
– Не бойся, у тебя все равно не получится
Дмитрий Николаевич попытался легко толкнуть дочь, но что-то невидимое задержало его руку в нескольких сантиметрах от нее.
– Чудеса!
– сказала он.
– Это защищает только от удара?
– Это защищает от всего, кроме мощного лучевого оружия и ядерного взрыва, - ответила девушка.
– Я же тебе говорила. В меня сейчас можно без всякого вреда стрелять из пулемета. Не уверена в том, что и тебе дадут такую защиту, но если сделают сильнее и быстрей, я уже буду спокойней! Заодно могут дать знания языков беженцев из Европы. Когда их будет много, это может пригодиться.
– А что дали тебе?
– спросил отец.
– Заодно объясни, почему твои пришельцы не вступают в контакт с государством, а возятся с детьми. Двое таких освободили заложников в нашем театре. Тебя, случайно, не для этого же готовят?
– Мы не дети!
– рассердилась Зоя.
– Я тебе уже несколько раз говорила, что буду работать в полиции, поэтому все, что мне дают, пойдет только на пользу! Я, если хочешь знать, после тренировок буду сильнее наших чемпионов по боевому самбо! Еще учат стрелять и работать с ножами и дадут знания агентов спецслужб. Я уже сейчас могу говорить на очень многих языках и многое знаю о самых разных народах! Мне улучшили память и дали все знания за оставшиеся классы. Немного позанимаюсь и сдам школу экстерном. Разве это плохо? А в нашей музкомедии был Олег со своей девушкой. Ею занялись из-за него, а потом к ним подключили его друга, ну а с ним дружу я.
– У тебя есть парень, а я об этом не знаю, - покачал головой Дмитрий Николаевич.
– Раньше у тебя от меня не было секретов. Ладно, с этим ясно, но ты не ответила на вопрос насчет контактов.
– Ну не хотят они с вами контактировать!
– ответила девушка.
– А почему с нами... Олегу сказали, что это привязанность. Кроме того, им интересно...
– Странные какие-то пришельцы, - сказал отец.
– Так что от меня нужно?
– Только согласие на встречу. Могут забрать и без согласия, но тогда много не дадут, да и вообще я так не хочу.
– Считай, что я дал такое согласие, - сказал он и исчез.
"Ни о чем не беспокойся, - услышала Зоя голос Мерта.
– Ничего плохого с твоим отцом не будет. Пообщаемся, кое-что дадим и вернем".
Девушка хотела сказать, что верит и не беспокоится, но при попытке соединения услышала короткие гудки. Дмитрий Николаевич отсутствовал немногим больше часа.
– Что на меня так смотришь?
– сказал он взволнованной дочери.
– Дали мне все, о чем ты говорила, включая защитника. Знания должны появиться завтра, а все остальное - дней через пять. Теперь нужно думать о том, как себя вести, чтобы не вызвать удивления.
– А что его может вызвать?
– не поняла Зоя.
– Не выпендривайся, и никто ничего не узнает.
– Рано тебе в агенты, - вздохнул отец.
–
– Я не дура!
– обиделась девушка.
– У оперативного состава сейчас усиленные занятия рукопашным боем, - объяснил он.
– Больше гоняют молодежь, но и таким, как я, приходиться заниматься. Через несколько дней я стану сильнее медведя, и как, по-твоему, это скрыть? Или иностранные языки... Мне их дали три, а в личном деле записано, что не владею ни одним. Нам всем выдали разговорники для немецкого и французского и рассказали азы, чтобы могли с горем пополам объясниться. Теперь придется коверкать язык.
– Зато останешься живым и здоровым, - обняв его, сказала Зоя.
– Это хорошо, - согласился отец.
– Получу в грудь очередь из Калаша, подойду к стрелявшему и при всех набью ему морду. Надеюсь, что в форме не будет дырок?
– А ты не подставляйся под пули!
– возразила дочь.
– А если выйдет случайно, лучше вызвать у сослуживцев удивление, чем грусть на твоих похоронах! Даже если возьмут за жабры парни из ФСБ, все равно можно отвертеться. Ну положили на тебя глаз пришельцы и наделили неуязвимостью, что в этом плохого? Если спросят, почему ты, скажешь, что они сами предложили. Это даже не будет ложью, так что пройдешь любой полиграф. Глупо, странно и непонятно? А кто сказал, что пришельцы должны рассуждать так же, как мы? У них может быть своя логика и свои, непонятные нам интересы! Или это не аргумент?
– Аргумент, - согласился он.
– Специалистов по внеземному разуму у нас, кроме вас, нет. И этим аргументом можно объяснить все странности вашего Алера. Рассуждает как умудренный жизнью человек, а ведет себя как мальчишка.
– Ты разговаривал с Алером?
– спросила Зоя.
– Мерт нам сказал, что он сейчас в Китае.
– Значит, вернулся, - сказал отец.
– Бог с ними, с пришельцами, давай поговорим о вас. Пока вас охраняют защитники, меня не очень тревожат ваши забавы, но ты же понимаешь, что ваше инкогнито не навсегда? Улетят пришельцы, и не будет защиты, а у нашего руководства могут возникнуть в отношении вас самые разные планы.
– Посмотрим, - махнула рукой девушка.
– До этого еще нужно дожить. И мы не делаем ничего плохого, наоборот, помогаем. Ты, главное, сейчас не привлеки внимания. Обязательно заинтересуются твоим окружением и сильно осложнят нам жизнь.
– Эгоистка, - хмыкнул он.
– Думаешь только о своих удобствах. Если после этого уберут защитника, меня разберут на органы, чтобы понять, что во мне изменили пришельцы. А если защита сохранится, будет еще хуже. Отвезут на полигон и станут обстреливать из всех видов оружия. Представляешь, как будет весело, если это надоест защитнику или его хозяевам?
– Ты смеешься, а мне страшно!
– прижалась к нему дочь.
– И страшнее всего остаться в этом мире одной. От этого не спасет никакая защита! Ладно, если ты сегодня дежуришь, нужно выспаться впрок. Ты отдыхай, а я схожу с ребятами в кафе.
– Деньги нужны?
– спросил отец.
– Не надо денег, - отказалась Зоя.
– За всех заплатит Олег. Пап, может, поешь?
– Занимайся своими делами, - сказал он.
– Если захочу есть, все сделаю сам. Пока полежу и подумаю, а засну, когда вы уйдете. Я не буду разбирать раскладушку. Застелю твою кровать и лягу на покрывало.