Сверкающая надежда
Шрифт:
В баре играла эта дрянная музыка в стиле кантри, и когда Картер встал, чтобы забрать рюмки со стойки, я воспользовался шансом занять свободную скамейку.
Пригубив пиво, я схватил Бренду за руку и вытащил ее со скамейки позади себя.
— Уэстон. — Люси схватила меня за запястье. — Не облажайся. — Продолжала она.
— Я уже облажался.
Я хотел испортить все еще больше и испортить то, за что я мог бы себя наказать.
— Если ты сделаешь это сейчас, то да.
Люси перевела взгляд на девушку позади меня.
Ее
Мы вошли в одну из ванных комнат, и вообще-то я хотел бы навалиться на нее, положить на умывальник и провести языком между ее губами, но что-то мешало мне это сделать. Когда я смотрел на нее вот так, я понимал, что даже если бы я все испортил, это было бы неправильно. Какая-то маленькая часть не хотела смириться, не говоря уже о том, чтобы сдаться.
Я не знал, какие чувства вызывает Луна, что так пугает меня, но я мог справиться с этими чувствами только тогда, когда я не делал этого с Брендой.
У нее не было этих длинных волнистых темно-каштановых волос.
У нее не было этих лесных глаз, в которых было столько эмоций.
У нее не было веснушек на носу.
Она не носила золотые креолы, которые были у нее всех размеров и форм.
Она не пила какао.
Она никогда бы не выглядела в моем джерси так же хорошо, как Луна.
У нее не было белых носков, на которых красовались красные сердечки.
Она никогда бы не доверяла мне так, как Луна.
Она не была Луной.
Я понял все это слишком поздно, и теперь было действительно слишком поздно.
— Хочешь минет?
Я посмотрел на блондинку, которая медленными шагами приближалась ко мне и расстегивала пуговицы на блузке.
— Нет. — Не успел я закончить фразу, как кто-то схватил меня за плечо и развернул в сторону от Бренды.
Не успел я толком осознать, кто передо мной стоит, как почувствовал кулак на своей челюсти и сильную потяжку. Я потер область челюсти и пошевелил нижней челюстью, которая болела.
Я поднял глаза и увидел, что Картер трясет рукой.
— Ну ты и ублюдок.
Он снова ударил меня кулаком, прежде чем я успел помочь. Вкус железа заполнил мой рот.
— Пошел ты, Картер. Пошел ты на хуй. — Закричал я, и мой кулак встретился с его носом, прежде чем следующий удар обрушился на его челюсть.
Девушка, которая хотела отсосать мой член, проскользнула мимо стены, когда мы дрались в коридоре, и выбежала к бару.
— Картер,
Я попытался увернуться от его удара, потому что меньше всего мне хотелось ввязываться в драку.
Особенно с моим лучшим другом.
Картер не знал, когда нужно остановиться. В его доме общение было заменено на кулаки.
— Я не остановлюсь, пока ты наконец не поймешь это. — Он толкнул меня к стене и снова ударил кулаком.
— Я не собираюсь драться, и уж точно не собираюсь драться с тобой.
Он посмотрел на меня и снова ударил, но уже не так сильно, как в прошлый раз.
— Что ты делаешь? Неужели ты думаешь, что трах с кем-то другим заставит тебя забыть о чувствах, которые ты испытываешь к Луне? Блядь, признай это, Уэс.
— Я облажался, ясно? Я не хотел признавать, что Луна мне очень нравится, а с той девушкой у меня ничего не было. Я не мог. — Признался я.
Картер отпустил меня рывком, из его носа капала кровь, и я все еще чувствовал горький привкус железа во рту.
— Какой же ты тупица.
Он вышел из коридора и скрылся за дверью, отделявшей коридор от бара.
Я потрогал губу пальцами, на которых была кровь. Я стоял в коридоре, прислонившись к стене.
У Картера были все основания ударить меня, и я не мог его за это винить, потому что знал, что он готов на все ради своих друзей. Он готов на все и сделает все, чтобы тебе было лучше.
Картер приезжал ко мне в конце прошлого лета, когда я был свободен от работы, как каждую неделю. Я сидел на заднем дворе, потому что наверху, в моей комнате, было очень жарко. Он поссорился с отцом, и хотя я знал, что Картер умеет хорошо драться, в тот вечер он понес большое наказание.
Он всегда преуменьшал поведение своего отца. Все было не так уж плохо, а его поведение было вызвано только алкоголем. Он не мог вспомнить об этом завтра.
В тот вечер я узнал своего лучшего друга с другой стороны.
Мы сидели, и он плакал.
Картер плакал.
Он просто сидел и молча плакал.
Тот, кто обычно был таким сильным и уверенным в себе. Тот, кому всегда есть что сказать в любой момент. Но он был очень спокоен, и пока мы сидели там, слезы катились по его лицу, а мы пили одно пиво за другим.
Мы никогда не говорили о той ночи, и я никогда не спрашивал его об этом, но мне казалось, что в ту ночь что-то произошло с нашей дружбой в хорошем смысле этого слова.
Не разговаривая, мы сблизились еще больше.
Мы оба познакомились в старших классах и сразу же нашли общий язык.
Когда у нас были игры, мы обычно выходили на лед привычным дуэтом: одиннадцатый и тринадцатый номера. Один забрасывал шайбу в сетку, а другой ассистировал.
С тех пор мы пообещали друг другу, что сделаем все возможное, чтобы когда-нибудь играть в Национальной хоккейной лиге.