Свет истины
Шрифт:
— Да нет же! Какой ты непонятливый… — девушка понизила голос. — Моя соседка — самая настоящая ясновидящая. Потомственная гадалка. Надо обратиться к ней. Я уверена, что она нам поможет. Я точно знаю, что она довольно успешно занималась поисками пропавших детей… Николаев посмотрел на подругу и молча покрутил пальцем у виска. Порой фантазии женщин заводили в такие дебри, что подумать страшно. Это же надо догадаться — обратиться к ясновидящей! Интересно, какую рожу скорчит полковник Тарасов, если он ему на полном серьёзе доложит — так, мол, и так,
Пока Алексей размышлял, Саша продолжала увлечённо рассказывать про соседку, одновременно набирая номер по телефону. Но вдруг она замолчала и, приняв обиженный вид, пощёлкала перед носом Николаева пальцами:
— алло! Лёша, ты где витаешь? Ну-ка возвращайся!
— Я здесь… — Вставай, пойдём! — Девушка поднялась со своего места. — Тётя Сима дома, она нас ждёт.
— Твою бы энергию, да в мирных целях… Погоди! Ты ей звонила? — Саша с невинным видом кивнула. — Ну ты даёшь! Нет, уволь, я никуда не пойду. Все, все, тормози, Саша. Пошутили и хватит!
— Как это пошутили! А вдруг это наш последний шанс?
Вот тебе раз! Уже «наш»… Если так дальше пойдёт, то она запросто начнёт верховодить в этом деле. Ничего себе — миссис Шерлок Холмс! Он оглядел её скептически и, заметив, что девушка нахмурилась, решил ей не перечить. Ладно, уступим даме, пойдём навестим нашу доморощенную бабку Вангу.
Глава 9
Поиски Суркова
Перед дверью ясновидящей они задержались.
— У тебя его фотография есть? — спросила Саша.
— Сурка?.. Да. Вот такая… — Николаев достал из кармана фото. — Годится?
— может, какой-то предмет или вещь, которые он держал в руках… Тёте Симе нужно будет что-то такое дать. Иначе трудно энергетическое поле почувствовать.
Я по телевизору видела!
— Какой бред! — проворчал Николаев. — Нет у меня никакого предмета. Что я, больной, таскать в карманах предметы, которые Сурок держал в руках?!
Саша не обратила на его ворчание никакого внимания и решительно нажала на кнопку звонка.
Привыкнув к странному освещению комнаты, Алексей наконец разглядел тётю Симу. Лицо у гадалки было невозмутимым, как камень, но без жестокости. Седые волосы безжалостно скручены на затылке в большой тяжёлый узел. И глядела она безжалостно, прямо перед собой, в занавешенное окно, за которым иногда по железному грохоту угадывались автомобили.
Е-моё, а ведь гадалка слепа, догадался Николаев. Он понял это сразу, как только они с Сашей зашли в комнату. Тишина коридора, где они просидели минут пять, дожидаясь, пока их пригласят, — Саша с надеждой, а Николаев просто так, ни о чем не думая, — вдруг сменилась странным шумом комнаты.
Как кузнечики, подумал он.
— Часы, — беззвучно прошептала журналистка и добавила:
— Поздоровайся. — Она легко подтолкнула его вперёд.
— Здрасте… — выдавил из себя Николаев.
Тётя Сима молча кивнула. Возникла неловкая пауза. Видя, что Саша не торопится излагать их просьбу, Николаев с независимым видом стал рассматривать часы, которыми, казалось, была уставлена вся комната. Они были везде: на полках, на полу, на большом телевизоре, между горшками с цветами, и даже из-за низкого диванчика доносилось их тиканье… Механизмы отсчитывали время с таким усердием, что он невольно подумал: «Наверное, от этого зависит их жизнь…»
Ясновидящая подоткнула полы яркого шёлкового халата и аккуратно положила ладони на фотографию Суркова.
— Это вещь принадлежит пропавшему? Так? — спросила она, повернувшись к девушке.
Заворожённая таинственностью происходящего, Саша молча кивнула головой.
— Где он работает?
Журналистка беспомощно оглянулась на Николаева. Тот неопределённо хмыкнул:
— Допустим, в органах… — Он работает в Управлении. И вы работаете там же, — вдруг выдала гадалка.
У Алексея от неожиданности открылся рот. Ничего себе фокус! Откуда она знает? Ведь они же ей ничего не говорили. Он даже обернулся к Саше, словно хотел об этом спросить, но девушка предостерегающе прижала палец к губам.
— Он брюнет? — Ясновидящая продолжала водить ладонью по снимку.
— Да. А откуда… — Он любит только себя, — утвердительно произнесла гадалка. — Невысокий, трусоват, иногда, когда у него есть деньги, любит модно одеться… На баб обращает внимание, но те на него — нет. Чувствую, что в нем нет природы. У него двое детей?
— Точно! — подтвердил поражённый Николаев. — Они с женой сейчас в Феодосии… — Все. Молчи, — резко прервала его тётя Сима. — Когда задам вопрос, тогда и ответишь. Сам не лезь!
Удивлённый резким тоном пожилой женщины, Алексей покосился на подругу. Та, застыв, смотрела на гадалку и, кажется, не дышала. Николаев перевёл взгляд на дорогой красивый сервант, стоящий напротив стола, за которым они разместились, потом проследил за витиеватым узором ковра, висевшего на стене; затем внимание привлекла старая свадебная фотография в золочённой рамке, далее — кресло, почти закрытое ворохом неглаженого белья.
Молчание ясновидящей затянулось. Многочисленные часы продолжали тикать.
Саша терпеливо ждала. Николаев невольно поёрзал на стуле — он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Вот что… Могу сказать только одно: он жив… — задумчиво протянула тётя Сима.
Николаев резко повернул голову в её сторону.
— А… — только успел он сказать.
Саша тут же шикнула на него и вновь приложила палец к губам.
— Спрашивай! — разрешила гадалка.
— Что спрашивать? — удивлённо поднял бровь Алексей.