Свет в конце Бродвея
Шрифт:
– Как вы узнали правду-то про меня, Инга?
Но за Ингу ответила Алена:
– Она твою цепочку с крестом нашла, Ваня.
– Где?
Теперь наступил Ингин черед отвечать:
– У Алены в спальне.
Ваня кинул на хозяйку осуждающий взгляд.
– Что же вы, Алена Игоревна, не прибрались-то после моего ухода? Я же сказал вам, повариха меня срисовала, надо нам поаккуратнее с вами шифроваться.
– Так я ей денег дала. Она обещала, что будет молчать.
– Не будет, – покачала головой Инга. – Только что слышала, как она на кухне горничным и Нюше рассказывала, что ты завела себя любовника и в отсутствие мужа принимаешь его у себя в спальне.
Алена на какое-то время потеряла дар речи, а потом всплеснула руками:
– Ну, тетя Галя! Прямо больная фантазия у человека!
– Можешь радоваться, Ваню она не узнала, но зато придумала себе целый любовный роман.
– Не знаю, радоваться или огорчаться. Если такие слухи до Василия Петровича дойдут, он рад не будет.
Но Ваня утешил свою хозяйку:
– Не переживайте, Алена Игоревна. К этому времени я уж «воскресну» и все Василию Петровичу самолично объясню.
Услышав это, Инга тут же откликнулась:
– А кстати, вы не хотите и мне тоже кое-что объяснить?
– Что?
– Все! И в частности то, как Ваня жив остался.
– Ну, это долго рассказывать, – попытался уклониться от ответа Ваня.
– И почему он прячется в домике садовника вместо того, чтобы идти к Василию Петровичу и обрадовать его? – наступала Инга на подругу. – Что тут у вас происходит?
– Сядь, Инга, не петушись. Прости, мы действительно должны были сразу же тебе все рассказать. Но возле тебя крутился этот подозрительный Игорь…
Здрасте, теперь и Игорь им не нравится!
– И вовсе он не подозрительный! – возмутилась Инга. – Он – юрист, если хотите знать, он ведет расследование обстоятельств смерти Марии Петровны. Это его Виктор Андреевич попросил.
– Серьезно? – хмыкнула Алена. – А вот мне Виктор Андреевич рассказал совсем другую историю.
– Это какую же?
– По его словам получается, что молодой человек сам позвонил ему и предложил свои услуги.
– Игорь его племянник.
– Какой-то дальний родственник, – поправила ее Алена. – И причем выяснилось это совершенно случайно. Живут они оба в Буденовке, снимают коттеджи по соседству. Как-то встретились на прогулке, разговорились. Игорь спросил, как звали родителей Виктора Андреевича. А потом удивился, сказав, что фамилия его деда была такой же. Нашлись еще какие-то детали, какие-то семейные легенды, которые Игорь подтвердил, заявив, что и в их семье их тоже рассказывали. И из этого возникло предположение о родстве между ними двумя. Вот и все.
– Так этого разве мало?
– Но при этом Виктор Андреевич, когда я его спросила, сказал, что совершенно не представляет, кем может быть Игорь. Человека, который был дедом Игоря, он среди своих родственников совершенно не помнит.
– Наверное, очень отдаленное родство, – заикнулась Инга, но Ваня и Алена продолжали чернить в ее глазах Игоря.
– А между тем этот Игорь заявил, что берется расследовать обстоятельства смерти Марии Петровны частным порядком исключительно из родственных чувств.
– И откуда же это у него взялся такой приступ альтруизма? Может Игорь это объяснить?
– В том-то и дело, что этого он Виктору Андреевичу объяснить не смог. Но так как денег за свои услуги не потребовал и обещал способствовать установлению истины, то Виктор Андреевич согласился принять его помощь в поисках человека, отравившего его жену.
Инга не знала, что ей и сказать своим друзьям в ответ. Надо же, как все странно обернулось! А ей Игорь рассказывал совсем другую историю. Упоминал о том, что в детстве много времени проводил в доме своего дяди. А оказывается, что едва знал Виктора Андреевича. Выходит, Игорь лжец? Что же, определенно одно: надо с этим человеком держать ухо востро.
И все же Инга не могла не расстроиться. Сначала Игорь «изменил» ей с Мариной. Теперь оказывается, что он наврал о своем родстве с Виктором Андреевичем.
– Зачем же он меня обманул?
– А вот ты сама у него и спроси.
– И спрошу.
– Спроси обязательно. Мне так этот Игорь очень даже подозрителен. И его интерес к этому делу подозрителен вдвойне.
Теперь Инге тоже стало казаться, что многое в поведении Игоря заслуживает осмотрительной осторожности в отношении его. И тут же ей стало стыдно. Зачем она только откровенничала с первым встречным? А Марина, так та еще дальше пошла, переспала с ним! А в отношении самой Инги подруга совершенно права. Узнай Инга раньше о том, что Ваня остался жив, она бы еще вчера проболталась об этом Игорю.
Мерзавец, он оказывал на нее какое-то гипнотическое воздействие. Она все ему прощала. А ведь если разобраться, то сначала он ей глазки строил, потом переметнулся к Марине, остался у нее ночевать со всеми вытекающими последствиями. И нет бы эти последствия попытаться скрыть, совсем напротив, он открыто заявил Инге, что имел бурный секс минувшей ночью. Да она должна была в ту же минуту гнать его от себя прочь поганой метлой, а она его еще в дом к Василию Петровичу притащила. Обмащник! Лжец! Негодяй!
Инга бурно выдохнула и произнесла:
– Простите и вы меня, ребята. Действительно, нельзя быть такой доверчивой. Но все равно я страшно рада, что Ваня жив и что мы с вами наконец объяснились.
– Да, осталось еще посвятить в курс дела Василия Петровича.
– Кстати, а почему вы сразу этого не сделали? Я – понятно, слабое звено, но он-то? Он же тут всему голова.
– Он тут всему хозяин и имеет право знать правду, – кивнула Алена. – Вот только…
– Что?
– Ваня мне тут одну вещь про Васю рассказал, не нравится мне, как он со мной почти целый год поступал.
– Если ты это насчет Марины, – торопливо произнесла Инга, – то у них ничего не было с Василием Петровичем.
– Правда? Отрадно это слышать.
– Это Светка ее оболгала, потому что собственный Светкин муж – Антон – к Марине в свое время таскался. А Светка ревновала. И до сих пор ревнует. И от этого готова всякие пакости делать.
– Ну, не будем ее осуждать, – поспешно произнесла Алена. – Она человек и достойна сострадания.
Инга слегка растерялась от такого христианского порыва души своей подруги, но потом заметила: