Свет в конце Бродвея
Шрифт:
Чудовище сумело затормозить на самом краю обрыва буквально в последний момент. Какое-то время оно смотрело вниз, свесив лохматую голову на грудь, а затем внезапно потянуло себя за скальп и сняло со своих плеч голову!
– Мамочка, – прошептала Инга, увидев знакомое лицо Василия Петровича. – Вася, это что… ты? Мне не кажется? Это действительно ты?!
Но Василий Петрович ее просто не слышал. Он кинулся к лежащей на земле Алене и упал рядом с ней на колени.
– Алена! Аленка!
Он тормошил ее, но Алена даже не открывала глаз. Лицо ее было бледно, и она оставалась совершенно неподвижной. Инга не знала, что и думать. Неужели ее подруга погибла? Нет, только не это! Она этого не переживет! И когда отчаяние Инги выросло до предела, произошло нечто удивительное. Василий Петрович возвел глаза к ночному небу и громко закричал:
– Господи, я никогда и ничего не просил у тебя! Но прошу Тебя сейчас! Не забирай ее! Оставь ее мне живой! Если исполнишь мою просьбу, клянусь, построю Тебе такой большой дом, какой Ты только захочешь! И сам буду туда ходить! Каждый день! По два раза! Утром и вечером!
Инга, застывшая рядом с ним, не спускала глаз с лица Алены. Поэтому она первой внезапно увидела, как по губам ее подруги скользнула улыбка. И тут же восторг и облегчение разлились по всему телу Инги. Вот хитрюга ее Алена! Она и не думала умирать!
– Она жива!
– Алена, девочка моя! – принялся тормошить любимую жену Василий Петрович.
Но Алена поморщилась от боли:
– Поосторожнее. Мне в спину словно осиновый кол забили. Что у меня там?
Василий Петрович перевернул жену и с изумлением воскликнул:
– Да ты тоже в защите!
Смеясь от облегчения, он распахнул на животе мохнатый костюм и продемонстрировал гладкую ткань военного бронежилета.
И тут же Инга вспомнила про бронежилет, который Ваня заставил нацепить Алену. Как же она могла забыть про эту полезную вещь, которая и сохранила жизнь подруге! Впрочем, ничего удивительного в том не было. События последних минут были наполнены такими бурными эмоциями, что не одна Инга кое-что упустила из виду.
На спине у Алены красовался внушительных размеров синяк. Но по сравнению с тем, что там могло быть, это был сущий пустяк.
– Откуда ты взял костюм? – поинтересовалась Инга. – Это ведь тот самый костюм Кинг-Конга, в котором Игорь пугал Алену?
– Уверен, что да. Один паренек нашел его сегодня днем в лесу. Принес мне. А когда ко мне заглянул Ваня, то мы вместе решили, что костюм нам еще пригодится.
– Заглянул к тебе? – поинтересовалась Алена. – Когда это он к тебе заглянул?
– А сразу, как вы его ужином покормили и ушли, он ко мне и поднялся. Признаюсь, еще никого я не был так рад видеть, как его в ту минуту.
Алена сверлила мужа взглядом.
– Что ты так на меня смотришь? – тоже взглянул на нее Василий Петрович. – Вздумала рисковать жизнью и считала, что Ванька тебе это позволит? Ясное дело, он правильно сделал, что пришел ко мне и доложил, что вы затеяли.
– Все подробно доложил?
– Нет, не очень. Просто сказал, что если я хочу разобраться в том, что происходит у нас в Дубочках и кто пытался убить его, то я должен пойти с ним сегодня в рощу.
Сам Ваня тоже подошел к ним. За его спиной маячили и другие люди. И Инга с огромной радостью убедилась, что в Дубочках еще имелось значительное количество людей, преданных своим хозяевам и готовых ради них на любую жертву. Ведь все эти люди согласились пойти среди ночи в лес исключительно по зову одного лишь Василия Петровича, когда он сказал, что ему нужна их помощь. И эти люди тут же встали и выразили готовность идти куда угодно и хоть жизни отдать за своих хозяев.
– Почему вы так долго?
– Отстали, а потом и заплутали маленько. Старались держаться на расстоянии, ведь нелегко было идти за вами неслышно всей этой гурьбой.
– Жаль, что мы об этом не знали, – пробормотала Инга. – Я-то думала, что за нами идет один лишь Ваня, да и тот потерялся где-то по дороге.
Услышав ее слова, Ваня откровенно обиделся. И с горечью в голосе он воскликнул:
– Знал я, конечно, что вы меня не любите, Инга, как полагалось бы любить нормальной женщине. Но чтобы сказать про меня такое!.. Это же надо додуматься ляпнуть, что я потерял вас с Аленой Игоревной! Да вы обе топали так, что вас за километр было слыхать. Любой бы услышал, не только я!
Инга надулась, как частенько с ней бывало, когда Ваня принимался критиковать ее саму или ее высказывания.
– Ваня, у тебя других дел нету, кроме как к словам Инги цепляться? – спросила у него тут же Алена. – Только воскрес и снова за старое? И вообще забыл, как вы с Василием Петровичем хотели сдать меня в сумасшедший дом? Одна только Инга и встала на мою защиту. Так что помалкивай!
Ваня что-то проворчал себе под нос, мол, некоторым не угодишь. От смерти их спасешь, а они все равно недовольны. Поворчал, повернулся и ушел, оставив Василия Петровича наедине с женщинами.
– Ну? – спросила у него Алена. – Я дождусь от тебя извинений или как?
– Конечно! Прости меня, если сможешь!
– Ничего не обещаю, – важно произнесла Алена. – Сначала посмотрим на твое поведение, да, Инга?
Инга кивнула, а Василий Петрович просиял:
– Все равно, что ты говоришь. Ты жива и здорова, а это главное, – воскликнул он, целуя Алену. – Девочка моя, как я рад!
Но Алена не торопилась прощать своего супруга.
– Ты ошибся, – холодно произнесла она. – Твоя девочка сиганула минуту назад с обрыва.
– Ты это видела!
– Немедленно спустись к ней и выясни, что с ней.
– Не буду, – насупился Василий Петрович. – Пусть валяется где есть! Это отродье дьяволицы!
– Вася!
В голосе Алены был слышен металл. И Василий Петрович, немного побурчав, махнул рукой:
– Хорошо, пошлю людей, пусть посмотрят, что там и как.
– Нет, ты должен пойти сам, – настаивала Алена. – Я не могу, а ты иди!
И пока Инга хлопала глазами, не в силах уразуметь причину столь странного поведения своей подруги, Василий Петрович еще немного поворчал, но потом все же потопал вдоль карьера в поисках того места, где должен был находиться пологий спуск вниз.