Свет во тьме
Шрифт:
– Я никогда не злилась мам. Просто ты была нужна мне, вот и все. Но теперь я здесь, и остальное не имеет значения.
– Я люблю тебя котенок. – Я поцеловала маму в лоб и произнесла.
– Я тоже люблю тебя мама.
ГЛАВА 23
Первое, что узнаешь в жизни, — это что ты дурак. Последнее, что узнаешь, — это что ты все тот же дурак.
Р. Брэдбери
Почти всю ночь мы с мамой разговаривали, так много нужно было сказать друг другу. Но я деликатно умалчивала о Кристофере, пока мама сама не заговорила о нем.
– Ну, а теперь Котенок, поговорим о твоем возлюбленном. –
– Откуда ты знаешь? – Я посмотрела на Эллу, в течении всего разговора, она улыбалась, и эта улыбка дарила мне тепло.
– Я твоя мама, и все вижу. – Она погладила меня по щеке.
– Я не знаю, могу ли я рассказать все, что знаю. Да и если расскажу, ты все равно меня не поймешь.
– Дарсия, я пойму тебя всегда.
– Хорошо. – Я взяла ее руку, и начала рассказ. – Четыре года назад, я переехала в Джексон. Маленький город, нет той суматохи, и никто не знает, кем был мой отец. Сама понимаешь, он был не последним человеком в Нью-Йорке. Все шло хорошо, я обустроила квартиру, поступила в колледж. И в первый день я встретила его. Боже, как же он был красив. Широкие плечи, черные глаза, черные волосы. Уже тогда Кристо пользовался популярностью, а я ведь пришла в колледж всего на день позже, чем он. Тогда я решила для себя, что никогда не свяжу свою жизнь с ним. Было омерзительное чувство, что я останусь одна, словно подстилка на пару часов. Долгих четыре года я избегала его, мы не находились рядом на расстоянии ближе, чем 3 метра. Ни он, ни я, не проявляли никакой активности, только взгляды во время ленча. Мы смотрели друг на друга, все 45 минут, каждый день. Ну, а потом все было странно, как Кристофер сказал, то он сдался. Больше не смог терпеть этого расстояния. Он завел со мной похотливый разговор, а с моим характером лучше этого не делать, и я назвала его «животным». До сих пор не понимаю, почему его так задело, но он чуть не задушил меня, на глазах у всей столовой. И знаешь мам, я продолжила бегать за ним. Сама того не понимая, я приблизила его настолько, насколько никому не удавалось. Потом он узнал обо мне правду, про Ренарда, и все пошло своим чередом. Оказалось его папочка тот еще урод. Он спал со всеми девушками своего сына. И решил приписать меня, а когда я отказала, то он выдал о нем правду. Мам, мой парень наемный убийца, для таких как мой отец. Я сбежала, собрала вещи и уехала сюда. А теперь я понимаю, что он другой. Да он выполняет такие задания, но, черт возьми, они ублюдки. Просто мысль, что вот чья-то семья так же, как и мы страдает по вине Криса, сводит меня с ума. И даже если я готова принять его, то он просто не простит. Для него это предательство, я предала его, не дав шанса выслушать. Мама, я не могу без него, это словно физически я с тобой, душой рядом с ним. И что делать дальше, я не представляю. – Пока я рассказывала, то сама не заметила, что плачу.
– Милая, если бы ты его не любила, то я бы уже звонила в полицию. Ты представляешь, какой опасности ты себя подвергаешь? У таких, как он огромное количество врагов, и они сделают все, чтобы причинить ему боль. А любимые люди, это самый лучший удар. – Она говорила спокойно, но нервно теребила край простыни свободной рукой.
– Мам, я все понимаю. Как же мне будет больно видеть его в колледже. Может перевестись и уехать в Нью-Йорк? – Мысль, что мне придется оставить своих друзей, нисколько меня не радовала.
– Сбежать ты успеешь всегда. – Она положила свою руку мне на сердце и произнесла.- Кем бы он ни был, следуй за своим сердцем котенок.
Этот разговор засел у меня в голове, и не давал покоя. А, что если мама права? Может мне и правда стоит поговорить с ним, и все решить? Кристофер идеален, и его работа вытекающий из идеальности, минус. Я решила выбросить это из головы, пока не вернусь в Джексон.
Я притащила все свои вещи к маме в комнату, и мы вместе выбирали мне наряд на вечер. Сегодня мама первый и последний раз встанет с этой кровати, и проведет время за столом со своей семьей. Честно я хотела одеть, что-то более повседневное, мне безумно понравилось салатовое платье, открытой спиной, покрытое блестками.
Но когда она выбрала платье цвета топленого молока, спорить не стала. Платье оказалось закрытым, и кроме моих ног, ничего не открывало. Даже вырез оказался скрыт кружевом. И мне было понятно, почему она его выбрала, но ведь от кого прятаться среди семьи? Радует, что я не показала ей платье, которое одевала на вечер, в Лос-Анджелесе.
– Знаешь мам, ты всегда была самой утонченной женщиной, среди всей элиты, на вечерах, что мы бывали с отцом. А сейчас одела меня так, словно мы в церковь собрались. – Смеясь, произнесла я.
– Не иди по стопам своей матушки, я свела с ума слишком много мужчин в Париже. – И я верила. Моя мама была безумно красивой женщиной. Раньше у нее были длинные рыжие волосы. Утонченные черты лица, выразительные глаза. Она играла с волосами как хотела, были времена, когда она их подстригла под карэ, папа тогда был шокирован. Но стоило ему увидеть маму с такой прической и макияжем, то он даже спорить не пробовал.
Отец ревновал ее к любому объекту мужского пола, и у него на это были свои причины. Элла знала, насколько она привлекательна, и снялась обнаженной для журнала. Это не на шутку пошатнуло спокойствие отца. И уйти он от нее не мог, любовь была куда сильнее гнева. Да и папа знал, что Элла не изменит ему. Все ее поступки может, и имели вызывающий оттенок, но она была верной женой. В отличии от отца, ведь весь этот спектакль с фотографиями были местью. Мама знала, что отец поддался соблазну, и склонился перед молоденькой секретаршей своего друга. И пусть это было всего лишь раз, Элла не отказалась от мести.
Тереза и Пол практически не бывали в комнате мамы, они дали нам с мамой шанс , провести время друг с другом. Тиффани и вовсе пропала. Как она сказала «Дарси я же в Париже, лучшие бутики. Такого шанса я не упущу». Поэтому все свое свободное время провела в бутиках, а Джонни развлекался с Полом. Уверена, если Джо произнесет хоть одно матерное слово, Тиффани вырвет язык нам троим.
Вечер я предполагала провести за семейным столом, но увидев платье Терезы, то поняла, что ошиблась. Темно синее платье, с вызывающим вырезом сказало само за себя. Тереза никогда не скрывала своих достоинств. И то, что ей уже за 60, нисколько ее не волновало.
У мамы было платье точь в точь своему стилю. Даже сейчас она решила выглядеть вызывающе. Желтое закрытое платье, с пышной юбкой выглядело так, словно мама солнце среди нас.
И весь наш женский состав завершала Тиффани, она превзошла все мои ожидания. Да я видела пару ее фотографий в доме, и выглядела она шикарно. Но когда я увидела ее в вечернем платье, то поняла, если в ресторане будет еще кто-то кроме нас, то все взгляды будут прикованы именно к нашему столику. Вроде платье и оказалось закрытым, но вырез на бедре сам говорил о сексуальности Ти. Она тоже выбрала платье цветом топленого молока, но в своем платье, я очень проигрывала ей. И пожалела, что не одела другое вечернее платье.
Когда Ти увидела меня, то рассмеялась.
– Дарси, ты собираешься в лучший ресторан Парижа. А одета так, словно уже замужем пару лет, и твой муж деспот.
– Ты попробуй поспорить с моей мамой. – Я села на кресло в гостиной.
– Ну, тогда ты будешь благодарна за мой подарок. – Я вопросительно на нее посмотрела. – Мы же в Париже Дарси, поэтому я выбрала для тебя прекрасный наряд. Гораздо лучше, чем то, что на тебе. А так как это подарок, то ты не сможешь отказаться.
– Знаешь Ти, я тебя просто обожаю. – Я рассмеялась и пошла за ней в комнату.
– Кто бы сомневался.
Платье оказалось мечтой. Молочного цвета, открытым на одно плечо. С оборками, и не большим декольте. По полу разливался подол платья, словно шелковые волны.
– Думая, когда твоя мама увидит тебя в этом платье, то поймет, что ошиблась, когда одевала в тот наряд.
– ООО Ти, ты просто не видела другие платья. Мама бы не выдержала столько открытого женского тела. – Я стояла и рассматривала себя в зеркало, нанося последние штрихи в макияже.