Светлая для наследника
Шрифт:
— Кир, — снова попыталась достучаться до него, — Кир, нам нужно успокоиться.
— Успокойся… — кивнул он мне, будто соглашаясь и делая еще одно практически невидимое движение. Только я его заметила, так как и глаза Кира стали больше, и крылья носа затрепетали сильнее, словно вожделенный аромат наполнил ноздри. И дыхание…
Его дыхание коснулось моего лица, заставив содрогнуться и запуская волны мурашек по спине вверх. Я притаилась буквально на мгновение и уже была готова рвануть прочь, когда услышала его тихий, практически неуловимый шепот:
— Беги…
И
Заставила себя оторвать взгляд от лица Берхольда и очень медленно опустить ниже, хотя это и могло спровоцировать его зверя, того, что сейчас толкал Кира на непредсказуемые действия. Отметила, как дрожь, подобная моей, проходит по его напряженным плечам, как часто-часто вздымается грудь, вторя такому же частому дыханию. Он хотел, чтобы я побежала и позволила его зверю поймать свою жертву, поймать и…
Глава 20
Резкое движение я заметила раньше, чем он успел выполнить задуманное. Поза, в которой я застыла, была достаточно удобной для того, чтобы, просто оттолкнувшись руками от земли, опрокинуться на спину. Удачно отшатнулась от когтистых пальцев, возникших прямо перед моим носом и сжавшихся, захватив воздух. Затем, не теряя ни секунды, откатилась в сторону. Краем глаза успела заметить озадаченное выражение, промелькнувшее на его лице, а затем ломанулась вперед, намереваясь убраться подальше до того, как он предпримет новую попытку добраться до меня.
О том, что убегать от него нельзя ни в коем случае, я не просто понимала, а знала слишком хорошо. Да любой адекватный будь то человек, светлый или даже темный понимает, что пытаться удрать от зверя — только хищника дразнить.
Но в то же самое время внутри все кричало о том, что мне необходимо как можно быстрее скрыться, спрятаться! Его странное поведение заставляло все мое существо напрягаться и, скорее, даже озадачивало, чем вгоняло в ужас или панику.
— Арх! — послышалось за спиной, когда я, споро работая руками и ногами, поднялась и, сделав несколько размашистых шагов, попробовала перепрыгнуть ручей. И уже на другом берегу хотела предпринять новую попытку, чтобы достучаться до Кира Берхольда.
Именно «попробовала» стало ключевым словом, так как в тот момент, когда я, оттолкнувшись ногой от этого берега, готова была приземлиться на другом, по коже прошла легкая дрожь, за которой последовало уже знакомое чувство тяги. Тело отказалось меня слушаться, и я с громким плеском рухнула в воду.
Медленно поднялась на колени, упираясь ладонями в илистое дно, ощущая, как потоки холодной воды стекают по лицу и волосам; как одежда пропитывается насквозь, неприятно тяжелея. За спиной раздалось фырканье, напоминающее еле сдерживаемый смех. Бросив короткий взгляд через плечо, отметила, что полукровка даже не изменил позу, продолжая сидеть на том же месте и упираться руками в землю. Единственное, что его лицо оказалось скрыто упавшими вперед прядями волос, а плечи чуть вздрагивали.
Погасив молниеносный приступ ярости, родившийся где-то глубоко внутри, я, сцепив зубы, выбралась на противоположный берег, поднялась на ноги и, не оглядываясь, сделала пару широких шагов.
— Стоять! — фырканье, так сильно напомнившее мне смех, тут же стихло, и Кир повторил: — Стоять.
— Нет! — бросила через плечо и сделала еще один шаг.
— Вернись, Ани! — прозвучало чуть больше угрозы в его голосе.
— Иди ты, — рыкнула в ответ, — к темным!
— Повтори! — раздалось прямо за спиной, и я непроизвольно вздрогнула.
Медленно обернулась и уже, кажется, в сотый раз за этот день столкнулась нос к носу с Киром. Каким образом он сумел оказаться тут, да еще преодолеть это расстояние практически бесшумно, я не понимала. Также не понимала, за что он так со мной? Ведь и дураку ясно, что он специально уронил меня в ручей…
Смотря прямо в подернутые белесой пеленой глаза, я тихо, но зло прошипела:
— За что ты так?! Что я тебе сделала?! — пальцы непроизвольно сжались в кулаки. — Я же… я же беспокоилась о тебе… я же не бросила, я…
— Ты бы не смогла бросить меня, А-а-ани… — произнес он, склонив голову к левому плечу и чуть растягивая мое имя, словно его произнесение доставляло ему какое-то извращённое удовольствие. А затем, понизив голос, добавил таким тоном, словно открывал мне страшную тайну: — Ты бы умерла…
— А мне, может, уже хочется?! — выплюнула в лицо полукровке, припоминая все издевательства, все его острые и унизительные комментарии, тычки, подначки, жалящие поцелуи, коими он словно наказывал за каждый неверный или неугодный лично ему шаг… — Я не вещь и не игрушка, Кир! Меня нельзя шпынять, возить лицом в грязи, а потом вести себя так, словно ничего не произошло! Я живая! Я чувствую! Я страдаю! Неужели ты этого не понимаешь?!
— Понимаю! — неожиданно громко рявкнул он, вскидывая руки и хватая меня за плечи, чтобы затем хорошенько встряхнуть. — Я все понимаю!
Чудовище на моих глазах начало меняться, превращаясь в уже привычного мне Кира. Когти, что еще секунду назад больно врезались в мышцы напряженных рук, перестали давить. Белесая пелена растворилась в его глазах словно утренний туман в лучах поднимающегося солнца. Клыки, торчавшие из-под верхней губы, втянулись, окончательно возвращая ему привычный образ.
— Я все понимаю… — прошипел уже привычный мне Кир Берхольд. — И побольше твоего!
— Да что ты?! — начала я говорить, пытаясь вывернуться из его хватки.
Но он лишь сильнее сжал пальцы и еще раз встряхнул меня.
— Это ты, — он шумно втянул воздух через нос и также громко выдохнул сквозь стиснутые зубы, — ты, любимая, ни к темным не понимаешь!
— Я? — качнулась вперед, шипя также сквозь стиснутые зубы. — Я?! Я терплю все твои…
Закончить, однако, мне не дали. Кир так меня тряхнул за плечи, что, кажется, моя голова чуть не слетела с плеч.