Светлая для наследника
Шрифт:
Я уже было решила поспешить к Киру, когда за спиной раздался крик:
— Эй ты, в капюшоне! — обернувшись, увидела, как тот самый страж, что помог мне подняться на ноги, распахнув удивленно глаза, смотрит на меня. Отметила, как на его лице промелькнула тень узнавания, и он весь напрягся, готовый в любую секунду сорваться с места.
— Стой! — рявкнул он, а я кинулась вперед, понимая, что медлить нельзя больше ни секунды. Лишь краем глаза отметила огромную тень, рванувшую мне наперерез, и буквально в пять шагов оказалась перед аркой, ощутив, как магия сильным порывом раскаленного воздуха опалила кожу лица. Последний рывок, и я на полном ходу впечаталась в мощное тело Берхольда, который, в свою очередь, подхватил меня на руки и нырнул в портал. За спиной стихли яростные крики, и по нам ударил шар огня. Только разноцветный
Кир сжимал руки все сильнее, уже не просто удерживая, а, кажется, пытаясь стать со мной единым целым. Дышать становилось все труднее, давление усилилось, а над самым ухом раздавался его хрип. Я уперлась ладонями в грудь полукровки, пытаясь хоть немного оттолкнуть его, позволить себе сделать вдох, но была прижата еще сильнее, уже практически теряя сознание от недостатка воздуха. Мир вокруг вращался бесконечным водоворотом разноцветных всполохов.
Но самым пугающим было то, что мы продолжали падать в никуда, безостановочно неслись в искрящуюся бездну. Кир рычал, словно зверь, и на секунду его хватка ослабла, а в следующее мгновение мы, наконец, вывалились из портала. Причем приземлились на мой взгляд довольно удачно: Берхольд упал на спину, а я сверху. Страшно представить, что могло произойти, окажись я в этот момент снизу.
Спину обожгло, я выгнулась, силясь отстраниться от прожигающего тело жара, и закричала, ощутив как кожа раскалилась настолько, что терпеть или сдерживаться было уже просто невозможно. Кир разомкнул свои нечеловеческие объятия, выпуская меня, и я тут же отстранилась, сползая с него на землю и со свистом делая первый глоток живительного воздуха. Уткнувшись лбом в прохладную землю, жадно задышала, стараясь хоть немного ослабить боль в спине, но ничего не помогало.
Мой резерв немного наполнился, и, черпая силу из источника, я пропускала магию сквозь свое тело, только ничего не помогало и боль не проходила. Застонав, повернула голову и уперлась взглядом в руку Кира, все еще сжатую в кулак. Вскрикнула от ужаса, рассмотрев, что кожа на пальцах покрылась волдырями. Сама рука теперь казалась больше похожей на конечность какого-то жуткого чудовища, чем на руку обычного светлого.
Его пальцы обессиленно разжались, открывая моему взору лежащий на ладони почерневший от магии кругляшок-артефакт. Пару секунд ничего не происходило, а я, затаив дыхание, продолжала гипнотизировать его взглядом. Казалось, что время замерло, но вот один мой удар сердца и бывший артефакт осыпался кучкой пепла, что тут же, повинуясь моему резкому выдоху, разлетелась, растворяясь в воздухе.
Я вспомнила, как вчера Кир превратил в пыль кольцо темного, которое не просто было древним артефактом, но еще и довольно агрессивным и прожорливым. Вот и сейчас, похоже, этот самый кругляшок активировался в портале, сместив потоки и не давая нам выбраться из него, а Кир спас нас, уничтожив артефакт. И тут я осознала еще одну вещь: удалось это Берхольду, когда он выпустил на свободу ту часть себя, что сдерживал все последние часы.
Глава 19
Широко распахнув глаза, я смотрела на его руку, как широкие, обломанные почти под корень ногти удлинились, превратившись в острозаточенные когти. Поднимать глаза выше на абсолютно точно изменившееся лицо было страшно.
Пальцы дернулись в каком-то инстинктивном движении и сжались, а я шарахнулась в сторону, готовая к тому, что может случиться дальше. Но ничего не происходило, и я расслабилась.
Осторожно потянулась к его шее и коснулась удивительно горячей кожи, видневшейся в вороте темно-синей куртки, надетой на него Мартой не более часа назад. Делать это было откровенно страшно, так как сейчас Берхольд меньше всего походил на светлого. Веки были прикрыты, и его молочно-белые глаза меня не пугали, а вот внушительные клыки и заострившиеся черты лица сильно настораживали, при каждом новом обращении Кир все больше терял человеческий облик и все сильнее походил на зверя.
Я снова вернулась к разглядыванию руки и теперь совершенно точно могла сказать — ожоги от развеянного на ветру артефакта уходили выше, под рукав его рубашки. Резко выдохнув, прижала пальцы, пытаясь нащупать пульс, который слышался хоть и с трудом, но его биение было ровным и монотонным. Казалось, Кир был не просто без сознания, а словно погруженным в магическую кому.
— Только ее мне тут и не хватало, — пробубнила я, вытирая вмиг вспотевшие ладони о штаны и оглядываясь вокруг.
Вынесло нас на край поляны, с одной стороны которой высился густой лес. В его тени мы сейчас как раз и находились, а с другой, взору открывались потрясающие виды на уходящие вдаль заросшие сочной зеленой травой поля. Определить направление света и время суток проблем не составило, а вот наше точное расположение — это уже было сложнее. Я не могла сказать, на границе ли мы Королевства, куда так хотел попасть Кир, или, наоборот, нас закинуло в самый центр. А возможно, мы вообще в другом государстве?
Прислушалась, стараясь распознать какой-то странный, но знакомый звук. И радостно ахнула — это было журчание воды, а значит, рядом ручей или крохотная речушка. Снова опустилась на колени и, уже не обращая внимания на бессознательное состояние полукровки, с трудом стянула с него сначала одну, затем другую куртку. Для этого пришлось повозиться, перекатывая бесчувственное тело парня с боку на бок и аккуратно стягивать плотные рукава, стараясь не задевать волдыри.
Наконец закончив с одеждой, закатала рукава рубахи и, дрогнув, заторопилась. От самых кистей и почти до локтей его руки покрывали уже знакомые ожоги. В первую очередь решила охладить эти места влажной материей, а потому поднялась на ноги и огляделась, стараясь определить, в какую сторону нужно двигаться. Раздвигая руками упругие молодые ветви густо растущего вдоль края леса кустарника, уже через минуту вышла на берег ручья. Чистая вода, искрящаяся в лучах склонившегося к закату солнца, манила. Быстро оглянувшись на оставленного на краю пролеска Кира, от которого меня отделяли каких-то полтора десятка шагов, торопливо приблизилась к краю ручья и опустила ладонь в воду.
Вода оказалась чуть прохладной, но совсем не ледяной, а значит, успела немного прогреться. Ополоснув лицо и, вдоволь напившись, я снова оглянулась на густые заросли, за которыми остался Берхольд. С этого места я могла разглядеть только его синюю куртку и край светлой рубашки. Привести его в себя следовало как можно скорее по многим причинам. Да, откровенно говоря, по всем!
Расстегнув куртку, я скинула ее на землю, потом, оглядевшись еще раз и удостоверившись, что совершенно одна, стянула через голову рубашку. Снова надела куртку и только после того как застегнула последнюю на все пуговицы, опустила смятую в руке ткань в воду. Так, не отжимая влажный ком, развернулась и стала пробираться обратно к бессознательному Киру. Добравшись, отжала излишки воды и осторожно промокнула сначала его лоб и щеки, потом руки, покрытые пузырьками ожогов, и кисти с длинными, острыми когтями.
Опустилась на землю рядом с ним и, взяв его все еще влажные от воды ладони, постаралась максимально расслабиться. Прикрыла глаза и потянулась к источнику, при этом, не забывая прислушиваться к звукам вокруг. То, что магии во мне практически не было, еще не значило, что я не должна попробовать сделать хоть что-то. А еще я постаралась припомнить все, что когда-либо слышала или читала о тораэрах. Правда, мысли то и дело сбивались…
Дикие, сильные, составляющие верхушку власти Срединного Королевства. Могущественные маги и страстные особы… О том, что Кир персона куда как страстная и горячая, я уже осознала в полной мере, ведь любое его действие или решение, да элементарно выражение чувств сопровождались взрывом эмоций. Хотя при этом при всем он сохранял ясный и трезвый ум, а когда хотел, то есть на людях и в обществе, был холоден и невозмутим, даже высокомерен. И вот сейчас, словно потеряв какую-то точку опоры, его тормоза дали сбой. Чего только стоили эти постоянные срывы, нападки, его безумные поцелуи… Совсем не такие, что раньше.
Я боялась того, что они давно вышли за грань тех, холодных и бесчувственных касаний губами, к которым я привыкла. Холодных и расчетливых, безэмоциональных. Но самой пугающей меня мыслью была одна — то, что он делал сейчас — вышибало твердую почву у меня из-под ног. Нет, мне категорически не нравилось все, что происходило. Меня это напрягало и даже где-то внутри поднималось чувство неприятия и обиды на полукровку… Хотя какая может быть обида у меня на, я мысленно запнулась, добираясь до самого главного слова — “хозяина”.