Светлая полоска Тьмы
Шрифт:
— Конечно. Не хочу, чтобы ты стал нежитью.
— Твой интерес понятен, моя ведьмочка, — он чмокнул меня в губы, потом углубил поцелуй. Его руки легли на мою грудь — соски тут же поощрительно затвердели.
— Стоп, стоп, стоп, — я отстранилась. — Сначала дело, потом потеха.
— Идет, — он встал и подошел к столу. Развернув карту чистой стороной, он стал водить над ней рукой.
Сгорая от любопытства, я подскочила и подошла к нему. На бумаге возникали сложные узоры, похожие на кельтские орнаменты.
— Сможешь повторить? — спросил Зиг, наколдовав пять узоров.
— Легко. Это считай, графите, а не портрет Моны Лизы.
— Сложность в том, что тебе придется один узор наложить на другой.
— Без проблем. От чего они защищают?
— А ты присмотрись — поймешь.
Стоило только бросить на них магический взгляд, как мне открылось их предназначение.
— Вот этот, — я ткнула пальцем в ближайший, — От внешнего давления. Опасаешься, что дракон тебя растопчет?
— Вряд ли он будет марать об меня лапы. Это заклятие против магического давления, такого как: "Воздушный таран", "Кулак великана", "Стопа циклопа". Правда, если на меня рухнет небоскреб, или каток проедется — тоже выживу.
— Циклопа? Они что, реально существовали?
— Циклопы и прочие великаны — продукт эпохи древних даркосов. После Последней битвы их не стало. В воспоминаниях Ключника был один случай, связанный с выжившим после смерти своего создателя великаном.
— Расскажи, пожалуйста, — я повисла у него на руке.
— Если только коротко, — он обнял меня и привлек к себе. — Кода Петр разыскивал выживших фамильяров для нового Ордена Грифонов, в Британии он набрел на безумного великана. Тот не только лишился памяти, а вообще утратил разум. Великан жил в глуши, иногда воровал скот у пастухов. Люди терпели, против великана не пойдешь. Поначалу они хотели его убить — напали, когда он спал. Великан проснулся и вытоптал их деревню. С тех пор они его не трогали, а он не трогал их. Ключник хотел приобщить его к Ордену, но быстро понял, что это невозможно.
— И что, великан по-прежнему живет в Англии?
— Нет, Петр его убил.
— Как?
— Наслал "Рой", заклятие, имитирующее укусы пчел. Великан побежал к морю и утонул. С тех пор у британцев хватает сказок о великанах.
— Что называется, нет дыма без огня.
— Точно.
— А циклопов кто истребил?
— Не знаю. Сами, наверное, передохли.
— Зачем их вообще создавали?
— Куражились. Это ж даркосы. Квинт тоже из Войцеха вервольфа сделал. Ему, видите ли, любопытно было зверушку с человеком скрестить.
— Ты был против?
— Меня поставили перед фактом, как и Войцеха. Квинт считал, что осчастливил нас обоих. Я помню крики сына, когда его корежило и выворачивало при смене облика.
— Это так больно!? — мне снова стало жаль беднягу Войцеха.
— Поначалу было больно, сейчас — нет.
— Слава Богу, — я вздохнула с облегчением. — Не знала, что тебе его жаль. Ты ведь в него стрелял.
— Пришлось. Войцех исключительно предан хозяину.
Я вывернулась из его рук и повернулась к столу, чтобы рассмотреть оставшиеся узоры. Зиг снова обнял меня за талию. Он прижался ко мне сзади, касаясь губами макушки. Я невольно улыбнулась, что-то неравнодушен он к ней в последние сутки.
— Этот против ядов, — я ткнула пальцем во второй узор, стараясь абстрагироваться от его прикосновений. — Этот против удушения, этот против огня, а этот против железа.
— Все верно, — он поцеловал меня в шею, — Моя умненькая ведьмочка.
— А краску где возьмем? Зиг, перестань! — я оторвала его пальцы от своего соска.
— Сейчас будет, — он отпустил меня, взял со стола нож и надрезал запястье. Затем стал сцеживать кровь в кружку с остатками чая.
— Что ты делаешь!? Там же опивки, — я сморщила нос.
— Так больше будет, — перемешав содержимое кружки, он поставил ее на стол и занял табурет. — Приступай. Сперва нанеси узор от удушья на шею, затем от ядов на лицо. Три оставшихся на все тело, порядок роли не играет.
— А если тебе пуля в голову попадет?
— Понятие "тело" включает и голову, — он подмигнул.
— А-а, — насчет еще кое-каких частей тела я постеснялась спросить, разберусь в процессе. — Чем тебя разрисовывать? Кисть есть?
— Пальцем рисуй. Главное, используй при этом Силу. Войди в транс и почерпни ее из жилы Земли.
— Хорошо, пальцем, так пальцем.
Не без внутренней дрожи я окунула указательный палец в кровь некроманта и приступила к работе, пропуская через себя Силу Земли. Кровь обозначала узор, Сила его набивала. В трансе время текло иначе, медленнее, по крайней мере мне так казалось. Зигмунд еще трижды наполнял кружку кровью, разведенной с водой, прежде чем я дорисовала последнюю загогулину узора. Теперь в магическом восприятии он был почти черен от татуировок. Волосы он сбрил магически, когда дело дошло до росписи головы, потом отрастил. В обычном восприятии он остался все тем же парнем с чистой кожей.
— Ну как, красавец? — спросил он, когда я любовалась своей работой.
Стрелки часов клонились к четырем утра. Было странно, что я осилила такой фронт работ всего за три часа. Только сейчас я ощутила, что вымотана до предела.
— Ты прекрасен, мой некромант. Впрочем, как всегда, — подавив зевок, я чмокнула его в нос.
— Э-э, так не пойдет, — он подхватил меня на руки и отнес на лежак. — Ты славно потрудилась, моя ведьмочка, теперь отдыхай.
Он поцеловал меня в лоб, нежно, нежно, и помог забраться в спальник.
— А работу проверить? — я уже не скрывала зевоты.
— Дракон проверит, — он забрался ко мне и повернулся спиной, только так мы и могли уснуть рядом.
Его слова о предстоящем поединке с Квинтом подействовали на меня как ушат холодной воды — спать расхотелось. Возникло предчувствие, что это наша последняя ночь, точнее уже утро.
— Не болит? — я провела рукой по его плечу.
— Нет, щекочет слегка. К восходу пройдет. У тебя легкие ручки, — он извернулся и поцеловал мои пальцы.