Светлая страсть тёмного мага

Драйв Ника

– Да хоть два часика, – хихикнул король, окинув нас сальным взглядом.

Я не собиралась разговаривать с Рони, стоило захлопнуться двери за королем, как я закрыла рот пытавшегося что-то рассказать парня глубоким, сладостным поцелуем.

Замок на двери мы закрывали уже в четыре руки, то есть в две, конечно, обнимаясь то правой, то левой, и нащупывая задвижку то левой, то правой.

Глава 4

Вмиг я оказалась без платья, чулок и штанишек на коленях Рони, подумала, что нехорошо так себя вести с едва знакомым парнем, но задавила надоедливые

мысли, целоваться с ним было так приятно, а с женихом, наверняка, будет противно. Рубашку я с него стянула, уже не думая ни о чем, кроме поцелуев, и только взялась за застежку на поясе штанов, как он спросил:

– Почему тебе не нравится, когда тебя называют куклой?

– А тебе бы понравилось?! – прорычала я злобно.

– Нет, но меня так и не называл никто, – улыбнулся он. – В голову не приходило никому дать мне такое прозвище.

– И в этом нет твоей заслуги, согласись! – рявкнула я, – расстегивая пояс на его штанах и рывком снимая их с него.

– Э… – напрягся противный некромант.

Сразу стало понятно, почему он чувствовал себя неловко, я осторожно коснулась пальцами его твердого члена, порадовавшись растерянному лицу некроманта. Кажется, кого-то предавало собственное тело, и вместо разговора его же подстерегало наслаждение. Документ, который я добывала таким способом в прошлый раз, был сожжен, но мне хотелось еще раз почувствовать свою власть, да ладно, просто понравилось.

– Какой хорошенький! – начала я издалека.

Рони посмотрел на меня, как на сумасшедшую.

– Ну, он, правда, симпатичный, – я ласкала скользкую головку члена губами, а крепкий ствол пальцами. – Нежный такой, горячий и твердый… – я сжала его в руке.

Рони застонал, потом прикусил нижнюю губу, но успел просунуть ладонь между моих бедер, и мы уже вместе, прижавшись друг к другу, будто взлетели на гребень волны, чтобы поймать брызги неожиданно мощного фейерверка.

– Хорошо, – прошипела я, целуя его шею, ключицы, а потом и губы.

Он тоже нашел себе занятие по душе: целовал меня и шептал какие-то смешные глупости, но мне нравилось. Все-таки было замечательно смотреть, как красивый любовник вот так целует между грудей, словно ненароком прихватывает пылающими губами соски, а потом ласкает горячим языком губы, а растрепанными кудрями щекочет мою шею, касается пупка, снова возвращается, чтобы поцеловать завитки локонов на шее. Мне нравилось всё: его прикосновения, дыхание на моей коже, легкие пальцы, словно крылья бабочек, его странный цветочный запах, аромат влажных атласных лепестков сирени. Я испытывала нежность и все то же томительное ощущения надвигающегося наслаждения. Когда его пальцы погладили меня между бедер, а потом терли, щекотали и заставляли тянуться за ним, я почувствовала наслаждение в каждой клеточке моего тела, а не только между ног.

Он был искусен в любовной игре, в умении доставить блаженство, он был красив, но я не любила его, и вряд ли когда-нибудь смогла бы полюбить, а целовать его, чувствовать его ласки, было приятно, очень.

– О чем ты хотел поговорить, – выдохнула я, когда во мне отзвучали залпы второго фейерверка, намного сильнее первого.

От нежности к Рони у меня было щекотно в животе, будто там летали маленькие мотыльки с прозрачными крылышками.

– Мне надо отвезти

короля во дворец, там переговорить с канцлером, вернусь только вечером. Я хотел попросить тебя не драться. Я заметил, что тебе нравится задирать парней, но король – не самый сильный противник в столице, здесь полно магов-наемников, настоящих матерых убийц, я боюсь, что ты наткнешься на такого, с которым не сможешь сладить. Дай слово никого не задирать и не вызывать на дуэль. Дашь слово? – Рони уставился мне в глаза.

– Э… – только и выдавила я.

Просить меня не драться – останавливать водопад, поворачивать реку вспять, приказывать морю забыть о приливе и отливе.

– Кстати, где твой меч? Ведь боевым магам выдают именные? Что с ним случилось? – Рони усиленно делал вид, что я согласилась на его идиотское предложение.

– Случились экзамены, – облизала я губы.

– И? – уточнил он.

– Выпускные, – продолжала я. – Сломали мне меч, точнее сказать, разрубили в последнем поединке.

– Да? – Рони похлопал глазами, потянулся поцеловать меня.

На этот раз он скользнул между моих бедер и прошелся там языком так, что я расхотела сегодня вообще вылезать из постели. И опять звезды в глазах и сильный аромат сирени, заполняющий все вокруг, сделали жизнь волшебной.

– Как чудесно-о-о… – протянула я, потягиваясь и извиваясь на постели.

Когда мой любовник выбрался из-под одеяла, растрепанный, разрумянившийся и милый, когда я целовала его благодарно и нежно в дверь стукнули раз, другой, а потом тонкие створки лопнули под чьим-то нетерпеливым сапогом.

– Проверяем все гостиницы! Ищем некую девицу, сбежавшую из дома, Таэль Эвернийскую! – рявкнул стражник и открыл рот, увидев, как с моего плеча соскальзывает одеяло, а Рони, бешено глядя на стражника, завертывает меня, словно младенца в кулек, и прикрывает своим голым телом.

– Простите, мастер, мы не смеем вам мешать, – прошептал стражник и испарился.

– Я тебе снял отличную комнату, ключ на столе, ступай в свой номер и не выходи из него, тебя ищут, – Рони мгновенно оделся. – Мне пора, твой фамильяр присмотрит за тобой.

– А почему король так боится канцлера? – спросила я, а сама думала, что удивлялась еще вчера, как это батюшка не разыскивает меня с фонарями и псами по всей столице, а он вот ищет!

– Ты, наверное, слышала, как нас зовут, короля и его приятелей? – усмехнулся Рони, кивая, просунутой в створку мордашке короля и его изумленному взгляду. – Тут у нас городская стража почудила, Деви, не обращай внимания!

– И где их трупы? – подмигнул мне король.

– Ушли своим ходом на городское кладбище, – усмехнулся Рони, накидывая ремень сумки на плечо.

– А вы тут повеселились, – позавидовал король, оглядывая сбитые простыни, сброшенные на пол подушки и свернутое в клубок одеяло.

– Подождите, я вспомнила, Сбс – Сообщество блистательных сирот, так вас называют, – пробубнила я.

– Точно. А канцлер за нами присматривает, за всеми, – поцеловал меня Рони.

– Как отец? – выпалила я.

– Точнее сказать, как старший брат, очень суровый и временами жестокий, но с нами иначе нельзя. Всё, мы уходим, а ты сидишь в гостинице! Видела, тебя ищут! – Рони обнял меня, внутри сладко заныло, и я поцеловала его в щеку, в губы.