Светлые тени

Дженнингс Сайрита Л.

Да, разрушив заклинание, наложенное на Дориана, вернет ему брата, но что это будет значить для нас? Как я смогу показать ему, что он был не просто заменой?

– Мы подлетаем, - говорит Алекс, садясь рядом со мной и к счастью, прерывает мои мысли. Адреналин приливает к сердцу, заставляя конечности покалывать.

Как только мы высадимся на Крите, все закрутиться.

Для высадки мы выбрали другой остров, потому что знаем, что приземлиться вблизи с Темным царством было бы самоубийством. А с Крита мы сможем проявиться на Скиатос, и так

как остров находится недалеко, То Алекс переместит Морган. Он привязался к ней, заботиться словно о моей сестре. Которой она является.

Морган моя семья, и с этого момента, только смерть сможет разлучить нас.

Я смотрю через самолет и нахожу, что не единственная восхищаюсь мисс Пьер. Она и Ларс сидят рядом друг с другом на шикарном, темно-синем диване и улыбаются.

Он раскрывает перед Морган ладонь, и над ней, в нескольких дюймах, парит крошечное солнце. Сжимает руку, свет исчезает.

Когда он вновь разжимает кисть, то показывает Морган одну распустившуюся красную розу. Ларс предлагает ей цветок, и Морган с радостью его принимает, смотря с восхищением в глазах на красивого великана.

– Ты беспокоишься о ней, - тихо произносит Алекс.

– Да.

Он кивает.

– Вполне объяснимо. Но я верю, она будет в хороших руках. Светлый Чародей заинтересовался ею. И я верю, что он благородный и будет защищать ее ценой собственной жизни.

– Я тоже. Но что, если... что если это чересчур для нее? Она не такая как мы. Я не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось.

Алекс накрывает мои руки своими.

– Не бойся, доченька. Божество планировало этот момент веками. Возможно, Морган не такая хрупкая, как ты думаешь.
– Он подмигивает мне, и в памяти всплывает образ беззаботного мужчины на снимке, его большие руки нежно обхватывают мамин живот. Укачивая меня.

Эмоции захлестывают, и я вырываюсь из его хватки, только чтобы обнять. Застигнутый врасплох от моей искренности, он замирает. Но затем я чувствую, как Алекс обхватывает меня руками, прижимая крепче к себе.

Его грудь содрогнулась, и я слышу вздох, Алекс прижал голову к моей макушке.

– Я люблю тебя, моя милая, храбрая девочка, - шепчет он низким голосом.
– Всегда любил. Знать, что ты где-то там, единственное, что помогало мне выжить на протяжении всех этих лет в бегах. Сама идея встречи с тобой поддерживала жизнь во мне.

Такое чувство, что мы обнимаемся несколько часов, пытаясь наверстать упущенное время, когда из кабины выходит Нико.

Он бросает ледяной взгляд на Александра и меня, затем поворачивается к Ларсу и Морган. Печаль кроется на грани его равнодушия.

– Приготовьтесь к посадке, - бормочет он, прежде чем сесть в самое дальнее кресло и пристегнуться ремнями безопасности. Алекс выжидающе смотрит на меня, возможно, ждет, что я пойду к Нико.

Снова уставившись в окно, я разглядываю мимо проносящиеся облака, пока мы снижаемся навстречу судьбе.

Поскольку мы знали, что в особняк не просто будет проникнуть,

и определенно не намеревались завалиться через главные двери, то мы решили зайти с южной стороны особняка, где скалы более неровные и зазубренные, отражающие любые незваные вторжения.

Конечно, нам идти еще несколько миль, поэтому Ларс не выпускает руку Морган из своей, помогая преодолевать ей трудности, которым он был чересчур рад.

Парочка постоянно поддерживает контакт, пока с трудом пересекают местность, от чего мне становится немного спокойнее.

В то время как у меня есть дар исцеления, у Морган таковой отсутствует.

И я рада, что Ларс рядом, он не позволит Морган упасть или поранится об острые как бритва скалы.

– Еще немного, - объявляет Алекс, спустя два часа нашего путешествия. Солнце садиться, а наши силы уже на исходе.

– Хорошо.
– Слышу я, как позади пробормотал Нико.

Подойдя к тайному проходу в скале, мы оставляем свои вещи, потому что только так сможем проскользнуть через расщелину, ширина которой составляет не больше одного фута. К счастью, это единственный узкий участок, прилегающий к стене особняка.

– Что это?
– спрашиваю я, указывая на символ, запечатленный на черном, самородном камне.

– Символ падших детей, - отвечает сзади Ларс, его голос переполняет гордость.
– Мы были здесь.

Я провожу пальцами по высеченной рифленой поверхности скалы, представляя напуганных людей, которые проходили мимо этих самых стен, стремясь обрести свободу.

И тот факт, что Сайрус вел моего отца по тоннелю, заставляет меня верить в то, что он один из падших. Возможно, это имеет смысл, учитывая то, как вампир твердо помогал кузенам и явное проявление ненависти Ставроса к своему племяннику.

Мы достигаем сглаженного участка скалы, который размером с собачью дверь. Александр толкает со всей силы, пока та не начинает скрежетать под напором его огромной силы.

После того, как у него получается сдвинуть ее с места, слышится визжащий звук, когда скала автоматически смещается в сторону, открывая нам дыру, в которую даже я с трудом пролезу. Я оглядываюсь на Ларса, и он качает головой.

– Не беспокойся обо мне. У меня свои способы, - подмигнув, говорит он.

Алекс первым проходит, держа в руке фонарик, скорее всего для Морган, чем для остальных.

Остальные прекрасно могут ориентироваться в тесных, темных пространствах. С трясущимися коленками и руками, я следую за ним.

Кусочки гравия осыпаются мне на ладони, и я даже представить себе не могу, какие грызуны здесь обитают.

Я выкидываю это из головы, отказываясь волноваться. У нас есть дела поважнее, и крысы с пауками наименьшие из наших проблем.

Мы проползаем около пятидесяти ярдов, прежде чем добираемся до огромного вентиляционного люка, решетку которого Алекс с легкостью снимает, словно она была нарочно откручена. Он поворачивается к нам, прижимая палец к губам.