Светлые тени

Дженнингс Сайрита Л.

– Деньюс Дилиазо, - скрипит Ставрос, кажется, что очевидное презрение капает с белых блестящих клыков. Он в такой ярости, что его тьма проявляется. Судя по всему, у него личные счёты с соблазнительным богом секса, ставшего рокером.

Денни драматично склоняет голову и взмахивает рукой впереди себя.

– Мой король, - издевается он. Потом он поднимает голову, и бросает такой знойный взгляд в Делию Скотос, что та громко вздыхает и ёрзает на своём кресле.
– Моя королева.

Ставрос бросает один взгляд на вздымающуюся

грудь своей жены и раскрасневшиеся щёки и усмехается, прежде чем ударить так, что она чуть не слетает со своего кресла.

Ужасающие крики и рык начинаются по всей комнате, и я сжимаю руку Нико так сильно, как только могу. Он дрожит от гнева, и только мощь его гнева заставляет температуру комнаты снизиться.

– Тебе действительно не стоило этого делать, - предостерегает Денни, его голос такой же холодный, как воздух в комнате. Его взгляд всё ещё зафиксирован на королеве, её служанки спешат к ней и помогают вывести её из комнаты.

Что-то искажает его черты лица... сожаление. И любовь.

– О? И почему это? Потому что ты притащил сюда своих маленьких друзей?
– Ставрос встает на ноги, но он достаточно умен, чтобы не сделать шаг вперед и остаться без своей охраны.
– Ну и я тоже привел несколько своих друзей.

Он щёлкает пальцами, и вперёд выходят ряды вампиров и одержимых людей с отсутствующим выражением лица. Бездушные. После того, как последние из них становятся в строй, который занимает почти всю комнату, они образуют серебряную цепь, контролируемую Колдуном.

Сначала, я даже не понимаю, кто это, его лицо стало неузнаваемым от побоев. Шатаясь, он едва стоит на ногах, и, кажется, один из его клыков вырван.

– Что, черт возьми, ты с ним сделал?
– рычит Нико, съежившись при виде своего кузена Сайруса.

– Почти ничего, - отвечает Ставрос.
– Это и близко не стоит с тем, что я собираюсь сделать с дегенеративной шлюхой, стоящей рядом с тобой.

– Ты покойник, - заявляет Нико, кристально честным спокойным голосом.
– Ты долбаный покойник.

Ставрос фыркает, прежде чем с ехидной ухмылкой осадить сына:

– Сначала ты.

Тёмный король исчезает, пока его слова ещё звучат по всему залу, заставляя каждого дрожать от невыпущенной ярости. Я знаю, что значит этот звук. Конец. Это конец.

Следующие секунды текут как в замедленной съёмке, и кажется, что Ларс диким ураганом проносится мимо нас.

– Сейчас!
– кричит он.

Нико уже почти отошёл от меня, как рядом появляется Сайрус, и в течение следующего удара сердца они вместе исчезают. Армия Ставроса бросается в бой, но не раньше, чем Ларс начинает хватать всех, кто попадётся под руку, он работает настолько быстро, что напоминает ослепительно белый шар. Кажется, что он держит в руках солнце, свет от светящегося шара разливается по всей комнате.

С ревом он толкает этот шар в надвигающуюся линию нападения.

Раздаются крики, когда шар своим огнём

касается всех противоборствующих вампиров. Они ссыхаются и корчатся на полу, а затем превращаются в ничто, оставляя после себя лишь безжизненные груды пепла.

Тем не менее, люди продолжают двигаться вперёд, в их одинаковых глазах лишь жестокость, и они явно не понимают, что делают.

Ещё больше врагов присоединяется к ним, вбегая в тронный зал с поднятыми от жажды крови руками.

Мы становимся ближе друг к другу, прежде чем наш фронт врежется в их фронт... через 5...4...3...2...

– Попробуйте обездвижить людей!
– кричит Алекс непосредственно перед битвой.
– Остальных убейте!

Инстинкт полностью управляет моим телом, когда я бью и пинаю, а затем замораживаю наших врагов с молниеносной скоростью.

Они движутся на меня толпами, каждый из них хочет быть тем, кто убьёт Тёмный Свет, но я разбираюсь с ними быстрее, чем они могут увидеть.

Магия шипит в моих венах, когда я ударяю в грудь человека, замораживая его на месте.

Позади него Колдун пытается добраться до меня, но он тоже слишком медлителен, и из моих кончиков пальцев тянутся электрические руки и обхватывают его шею, сжимая до тех пор, пока он не падает на пол без сознания.

– Доберись до Дориана!
– говорит Алекс с другой стороны сражения, как раз перед тем, как двое Тёмных падают жертвами его безупречного мастерства.
– Скорее! Я их задержу!

Я подмигиваю Морган, пока она режет всё и вся ножом Полемоса как грёбаный хирург. Ларс за ёё спиной взрывает ублюдков огненными шарами света.

– Давай!

Они знают план, и Морган поворачивается, чтобы схватить Чародея; держась, мы растворяемся за секунду до того, как вооружённый мечом человек чуть не обезглавил нас.

Мы появляемся в холле, вырвавшись из самого центра сражения. Чувство вины скручивает мои кишки, я ненавижу то, что мне необходимо покинуть битву и бросить там всех моих новых братьев и сестёр, но нам нужно следовать плану.

– Куда нам?
– спрашивает Морган, бегущая возле меня. Мы останавливаемся перед двумя длинными коридорами, и я пытаюсь вспомнить карту, которую Нико рисовал для нас. Я была только в комнатах Дориана и то, лишь однажды, так что все двери выглядят похожими. Дерьмо. Разве мы поворачивали при нашем побеге?

Я иду налево, молясь, что выбрала правильное направление.

– Сюда!

Мы пробегаем несколько ярдов перед тем как стены вокруг нас сами по себе перемещаются и меняются. Потом мы пытаемся повернуть обратно, и оказываемся в ловушке между дверьми в противоположных концах.

Черт подери, они заколдованы. Чертовы коридоры заколдованы, поэтому мы не можем найти путь, которым пришли.

Я пытаюсь пробить их с помощью электрических залпов, но они просто кружатся и искажаются, после чего останавливаются словно мираж, покрытый резиной.