Светлым по Темной
Шрифт:
— Что ж ты без вуали? Запомни: это непристойно — показываться на людях и представителях прочих рас с открытым лицом! Собирайся быстрее!
— Куда? — попробовала сопротивляться я, уже понимая, что моя наивная хитрость не удалась. И прицепился же он к этой вуали!
— Как? — в свою очередь удивился искусник. — Я же слышал, как вы с Айлайто договорились встретиться в семь.
Мы? Договорились? Да эльф просто поставил меня в известность, не слишком-то интересуясь моим мнением!
— Я что-то неважно себя чувствую, — еще раз попыталась схитрить я, с тоской размышляя о причинах мужской самоуверенности и ее бедной жертве, то есть себе. Но трюк не удался: Шерринар разом построжел и наставительно произнес:
— Нет уж, раз договаривалась, так иди. Хоть параличной ползи!
И это добрые, милые и пушистые
Я с обреченным вздохом привела себя в надлежащий вид и послушно зашагала следом за Шерринаром по хитрому сплетению коридоров, переходов, галерей и лестниц. На сей раз навстречу попалась пожилая искусница в цветастом наряде и растоптанных тапочках на босу ногу. Так ее едва инфаркт не хватил при виде темной девушки в платье и вуали, скромно семенящей следом за высоким светлым мужчиной в форменной мантии и с неизбывной добротой во взоре. Я попробовала улыбнуться, но вышло только хуже — искусница едва ли не с визгом шарахнулась в сторону, творя воззвания к светлым богам и в прямом смысле слова теряя тапки. И это при том, что я и не подумала демонстрировать бестолковой женщине клыки или когти! Интересно, что с ней было бы, повстречай она в пустом коридоре мою боевую ипостась?! Слабонервный тут народ, впечатлительный. Может, валерьянки им порекомендовать? Говорят, она хорошо помогает при расшатанных нервах, особенно в сочетании со спиртовыми настойками пустырника и боярышника…
Коварный Шерринар вывел меня за территорию Школы с рук на руки сдал Айлайто, а потом, довольный и гордый своим подлым поступком, торжественно вернулся в любимое учебное заведение, взметнув полами машин и пожелав нам приятно провести время в милом обществе друг друга. А эльф, наряженный в красивый темно-зеленый костюм и пижонские сапоги, вручил опешившей и растерявшейся мне розу (судя по темно-багровому цвету лепестков и тонкой белой кайме — как раз мою почти что тезку сорта дивейно), подцепил меня под локоть и, болтая какую-то ерунду, медленно двинулся по направлению к центру города. Я, не особенно вслушиваясь в его рассуждения, покорно вышагивала рядом, стараясь запомнить дорогу — мало ли когда возвращаться придется, возможно, что и в темноте, и одной.
Я снова отметила красоту столицы Светлой Империи. Разумеется, Валайя лучше, но и Сэлленэр мог похвастаться эффектными пейзажами, способными тронуть любую, даже самую темную душу. Что мне сразу очень понравилось — так это дороги и тротуары, которые были выложены не булыжниками, а гладкими каменными плитами правильной пятиугольной формы, по которым было очень удобно неспешно прогуливаться на высоких тонких каблуках. А еще здесь хватало скверов, парков и просто клумб с маргаритками, петуньями и ранними астрами, устилающими изумрудную зелень газонов пестрым многоцветным ковром.
Наша пара привлекала внимание. И неудивительно — светлый эльф под ручку с темной искусницей, одетой согласно местной моде и традициям, производил поистине ошеломляющее впечатление и становился сильнейшим потрясением для тонких и ранимых душ коренного населения Сэлленэра. Думаю, прогуляйся я по улицам города в боевой ипостаси, нездоровый ажиотаж и то был бы меньшим.
Айлайто игнорировал нескромные взгляды с таким потрясающим равнодушием и величием, что заставлял подозревать себя в близком родстве с кем-нибудь из высшей знати. Я старалась ему соответствовать и не скалить клыки в ответ на самые наглые и возмущенные комментарии оправившихся от первого шока горожан. В конце концов, гдетнаписано, что светлый эльф не может выгуливать темную искусницу по улицам столицы Светлой Империи в томную и загадочную вечернюю пору?!
— Смотри, Айлайто, как бы тебя в яму не бросили за общение с асоциальным элементом, то бишь мной, — от всего сердца предостерегла я перенятым у Иннаты выражением, [7] перехватив гневный взгляд какой-то толстухи в кроваво-красном, в изобилии украшенном бантами и лентами платье и отвечая ей лучезарной улыбкой во все свои сорок с лишним клыков. Бабища мясомолочного направления ахнула, затрясла окороками, сморщилась, будто глотнула уксуса, и поспешила вжаться в стену дома, да так плотно и основательно, словно возжелала с ней слиться. Это ей не удалось. А что ж вы хотели, милочка, жрать надо было меньше и магические искусства изучать — тогда, глядишь, и стены вашим страстным желаниям бы подчинялись и покорно расступались в разные стороны.
7
В Темной Империи в таком случае упоминалась не какая-то гипотетическая яма, а тюрьма, причем самая известная и мрачная, пользующаяся самой дурной славой, — Черные Стены.
— Не бросят. Особенно если ты клыки и когти распускать не будешь, — отозвался Айлайто, окидывая толстуху уничижительным взглядом, долженствующим сровнять эту гору жира с пылью под подошвами дорогущих лаковых сапог эльфа. Паче чаяния, бабища и не подумала устыдиться и повиниться за наглые взгляды — наоборот, надулась еще, да так, что затрещал корсаж ее вульгарного наряда, и многозначительно разинула огромный рот с желтоватыми гнилыми зубами, правда, так ничего и не сказав. Я порадовала ее еще одной клыкастой улыбкой, прежде чем окончательно отвернуться и обратиться к своему кавалеру:
— Так куда мы идем? Я уже, если честно, проголодалась, да и походить сегодня пришлось изрядно…
— Увидишь, — загадочно отозвался эльф. — Мы уже почти пришли.
Ну и увидела. В Валайе таких высоченных башен не воздвигали — архитекторы и зодчие вполне справедливо опасались землетрясений, которые иногда тревожили недра под столицей Темной Империи. А здесь, похоже, подобной угрозы не существовало — башня из светло-розового камня казалась порождением нездоровой фантазии излишне экзальтированной девицы и просто потрясала воображение своей изумительной непрактичностью — ну зачем такая махина посреди города?! Ну, на воротах или у стен я бы, так и быть, еще поняла — вдаль вглядываться, врагов, подкрадывающихся к столице, высматривать. Но здесь-то зачем? На крыши домов с высоты птичьего полета любоваться или прохожим на головы в качестве тренировки глазомера плевать? Да и лезть на вершину этой красотищи небось ой как несладко…
— Нам ведь не сюда, правда? — с наивной надеждой поинтересовалась я, в ужасе окидывая взглядом башню, верхняя площадка которой, казалось, задевала еще бледные звезды в синем мареве постепенно темнеющего неба, и представляя, каково будет взбираться на этакую высотищу в длинном платье и на каблуках.
— Сюда, сюда, — «утешил» Айлайто, подводя меня к самой стене. В ней прямо из ниоткуда возникла дверь (качественный морок на нее набросили, почти неощутимый даже для меня), тут же торжественно распахнутая изнутри. Высокий молодой мужчина в светло-лиловом костюме с позументами (камзол буквально трещал от распиравшей его мускулатуры, впечатляющим рельефом просматривающейся даже под плотной вышитой тканью) почтительно поклонился и удерживал дверь в открытом состоянии, пока Айлайто, гордо задрав свой породистый светлый нос, неспешно поднимался по ступенькам крыльца, проявившегося из ничего вместе с дверью, и вел меня, держа под руку так бережно и осторожно, будто я была дорогой хрустальной вазой, причем уже треснувшей и грозящей развалиться на части даже от неосторожного дыхания в мою сторону.
Внутри основания башни оказалось солидное круглое помещение с какой-то странной, очень широкой и массивной колонной в центре, возле которой обретался еще одни парниша в форменном костюме и с устрашающей мускулатурой. Обхват его шеи не уступал моей талии, честное слово, не вру. И это при том, что я, хоть и не особенно толстая, дистрофией не страдала никогда!
При виде темной девицы и светлого эльфа, под ручку шагающих через порог, красавчик вытаращил глаза. На его не омраченном особым интеллектом челе читалась откровенная, очень тяжелая и непривычная работа мысли, парень пытался сообразить, что ему теперь делать: выполнять свои обязанности или что-нибудь из ряда вон выходящее? Но Айлайто не оставил ему выбора: таща меня за собой, подошел прямо к колонне и грозно насупил брови. В колонне проявились створчатые двери, а внутри нее обреталась какая-то пустота. Интересно, куда это Айлайто меня притащил? Может, в какой-нибудь храм, на торжественное жертвоприношение пакостной темной искусницы во славу добрых светлых богов?