Свежая кровь
Шрифт:
— Привет! Чем это пахнет? — спросил. И услышал голос Марьям со стороны кухни:
— Ты же сам приказал — ждать и хозяйничать!
— Во-первых, мы же договаривались без этого: «приказал»… — покачал он головой, заходя на кухню. Пакеты с вещами остались в коридоре. — Во-вторых, я имел в виду: хозяйничать в том шкафу, где одежда… — А потом потянул носом. — Но, судя по запаху, отказываться не надо! Мои кулинарные способности ограничены…
— Я заметила!
Девочка явно пытается продемонстрировать свою пользу… во всем, подумал Влад. И понял, что отказываться, действительно, бессмысленно. После разговора с Тахановим это стало еще очевиднее. Однако и чувствовать себя так, будто то, что произошло, — нормально,
— А ты что, сам не заметил?
— Что именно?
— Вещи. Те, что ты… мне все как бы подарил. Которые… принадлежали твоей сестре.
— Не как бы, а сказал, что все это теперь для тебя. Потому что бывшей хозяйке не понадобится… А что с ними не так? — спросил Влад.
— Все так. Это очень хорошие вещи. У меня… таких и не было… А ты не заметил, что некоторые… такие яркие, красивые, а некоторые скромные?
— Заметил. И что ты надела дома платье из первых…
— Правильно. — Марьям кивнула. — У нас так и есть — если женщина куда-то выходит, то для чужих одевается… поскромнее. А вот дома для мужа… Ну, а я — для тебя.
— Интересная теория! — Влад рассмеялся. — Чужим нечего восхищаться, так? Все — в дом!
— Да, только это не теория. Мы так живем. Правда, я теперь не знаю, как на улицу выйду…
Кажется, она… привыкла к мысли, что будет жить. И стала думать о, хотя бы ближайшем, будущем. И о том, как… сохранить самоуважение? Надо ей помочь, подумал Влад, доставая что-то из кармана.
— Кстати, я нашел кое-что, что тебе принадлежит!
И он положил на стол связку ключей. Они были закопчены, а брелок вообще сгорел. Но сами ключи — хотя сейчас двери, к которым они подходят, открывай. На одной связке были ключи от киевской квартиры и, очевидно, от родительского дома в Хасанкале, которыми пользовалась Марьям, пока жила здесь, понял Влад по их форме и по тому, что они были на двух соединенных между собой кольцах.
— Как ты смог..? — У нее загорелись глаза.
— Да очень просто. Ты сказала, что все твои вещи бросили в огонь. Но я подумал, что ключи — из металла, не должны сгореть. Поэтому, когда был в Чарахкале, купил там мощный магнит. А на обратном пути заехал в ту крепость, и через несколько минут нашел их в пепле. Больше ничего там, действительно, не осталось… — Да что же она смотрит на эти ключи, но, кажется, боится протянуть к ним руку? — подумал Влад. А вслух спросил: — Кстати, ты говорила, что устроилась помощником судьи. А в каком суде работаешь?
Работаю..? — Странное выражение глаз. Хотя, возможно, ей кажется, что это теперь очень далеко… — В окружном административном.
— На Болобочана? — На улице Петра Болбочана размещался Окружной административный суд города Киева, тот самый, что фигурировал в последнее время во многих публикациях украинской прессы и считался «скандальным» судом. Какой-то край сознания отмечал, что разговор об этом здесь, в доме на окраине Хасанкалы, все еще напоминает шизофренический бред. Хотя и не в такой степени, как то, что произошло в старой крепости… и потом. Но Влад решил, что Марьям надо вернуть к привычной ей реальности. — А у кого?
— У Наймытовской. Работала… Я хотела спросить, может, разрешишь мне…
— Что?
— Поговорить с Искандером!
— А почему ты меня об этом спрашиваешь? Это твой брат, конечно, поговори… Вот закончим ужинать, дам тебе телефон… Думаешь, беспокоится за тебя?
— Нет, он знает, что самого худшего со мной уже не случится. Но я беспокоюсь за него, потому что он, чтобы спасти меня, пошел против людей… Он использовал наш обычай, здесь его нельзя упрекать, но все понимают: они меня осудили, а он решил спасти. Я хочу знать, все ли с ним в порядке.
— Хорошо. Позвонишь после ужина. Кстати, если все в порядке, дашь мне потом трубочку,
— Как же я окажусь в Киеве? — Теперь уже Марьям смотрела на него, как на сумасшедшего. — Без паспорта, без денег, без телефона…
— Очень просто. На самолете. Сегодня у нас что, пятница? Значит, в понедельник едем в полицию, подаешь заявление… нет, просто о потере паспорта…
— В полицию? Но там Расим…
— На самом деле, ничего он тебе не сделает, если мы туда придем вместе. И заявление подадим не о преступлении. Но, чтобы не было проблем… Мы поедем в Чарахкалу и подадим заявление в тамошней полиции. Ничего особенного, гражданка другого государства потеряла паспорт. А потом, скажем, во вторник, — садимся вон в тот черный «Мерседес». — Влад показал рукой на внедорожник, который стоял напротив окна во дворе. — И едем в Ростов, там — украинское консульство. Там получишь удостоверение, по которому вернешься в Украину. И спокойно окажешься дома. Ключи у тебя теперь есть, — улыбнулся Влад.
— Ничего себе — в Ростов… Километров шестьсот…
— Чуть меньше.
— Зачем ты так со мной возишься? Хочешь просто отправить туда… и выгнать? — Марьям смотрела ему прямо в глаза. Ее речь снова стала быстрой, — Влад уже понимал: так бывает, когда она волнуется. — Но, во-первых, тогда… наши могут меня убить и там… Наши в Киеве остались…
— Господи! Да не собираюсь я тебя никуда выгонять! — Влад покачал головой. Это же надо так бояться… Он все еще не мог поверить, что это серьезно. Хотя, возможно, Марьям лучше знает? Или тут что-то еще? — На самом деле, я планировал, что мы вернемся вместе. А в консульстве я еще одну вещь сделаю… Особенно, если мы с Искандером договоримся.
— Так дело не только во мне?
— Дело в тебе. Я за тебя теперь отвечаю… Но заодно сделаю еще одно дело, разве это плохо? А ты что, — внезапно понял он, — считала, что я тебя здесь просто так и оставлю… и буду пользоваться, когда приезжаю?
«Считала» — это было сильно сказано. Для Марьям то, что она только что спокойно жила в доме своего отца, — и вдруг стояла голая перед людьми, и должна была умереть, но потом в последний момент была спасена… этим странным человеком, — уже было потрясением. Она до сих пор и не думала о будущем. Только о том, чтобы он все-таки не выгнал ее на улицу, — это означало бы смерть, уже окончательно, ибо обычай давал только одну попытку…. Она даже не задумывалась о том, что у нее нет ни денег, ни документов. Она жива… Даже если проживет еще неделю или месяц — уже лучше, чем было умереть в этой крепости. А где именно жить… Какая разница? Да, казалось, Владу нравилась она сама, и понравилось с ней спать. Да, кажется, он не собирался ее выгонять. Может, он будет проводить больше времени здесь… Марьям понимала, что ему придется бывать в Каластане. Такой бизнес, как тот, что принадлежал теперь ему, — она знала, кем были Юнус и Искандер Талаевы, а о том, кто стал их наследником, знала если не вся республика, то точно вся Хасанкала — не позволял просто бросить его на произвол судьбы. Поэтому подсознание выдало именно такой вариант. Насколько этого хватит? На год, на два..? Уже было бы неплохо. Точно лучше, чем бежать голой обратно в крепость, зная о смерти в конце пути… Но говорить этого вслух, конечно, она не стала. Надо было сменить тему разговора. А заодно попытаться понять, как думает человек, которому отдала ее саму судьба, — она продолжала думать именно так, как бы то ни считал сам Влад. Не говоря уже о еще одном обстоятельстве…