Свежий ветер
Шрифт:
Так что когда он, уже пройдя мимо, остановился и удивленно уставился на меня, я сказала, что ему необязательно уходить, что я совсем не против компании, и, как ни странно, это являлось правдой.
Его голос был низким, хрипловатым, а тон – неформальным. Может быть, потому что я не носила форму, и единственное, что указывало на мою принадлежность к Альянсу – это выцветший логотип N7 на футболке. Мы говорили о миссии, о том, как быстро дела приняли безумный оборот, и о том, что ни один из нас не знал, чем все это закончится. А потом, просто потому, что он спросил, я рассказала ему о Блице.
Аленко признался,
Видео начиналось с того момента, как я, зубами затянув на плече полоску ткани в качестве жгута, вколола себе в вену смесь адреналина и специализированного медигеля - если бы мне не посчастливилось найти упаковку стимуляторов в медпункте, я была бы мертва в первый же день. А дальше камера запечатлела, как я убивала одного пирата за другим, раз за разом выходя вперед, забирая их боеприпасы и отступая назад под давлением очередной волны неприятеля. Я находилась в самом настоящем огневом мешке, однако я прослушивала их радио-переговоры и знала, что батарианцам не удавалось окружить меня, а их боссы отказывались верить в то, что они не могут прорваться через одного-единственного человека. В итоге пираты продолжали наступать, а я продолжала убивать. Несколько часов спустя я сбилась со счета и больше никогда не пыталась подсчитывать своих жертв.
События первого дня Блица до сих пор хранились в моей памяти в мельчайших подробностях. Я была уверена, что не увижу рассвет следующего дня, однако мне никогда прежде не доводилось чувствовать себе настолько живой. Когда, наконец, пришло подкрепление Альянса, я едва это заметила. Позже, после бесплодных попыток отмыть волосы от крови батарианцев, я просто снова побрила голову. О, все были в восторге, когда их героиня явилась получать «Звезду Земли», выглядя, как уголовница.
– Я делала это не ради них, - наконец сообщила я Аленко, отбросив красивые слова и решив, что раз он хочет знать, каково это было, то я, черт возьми, расскажу ему.
Обычно я не доверяла людям, особенно тем из них, чьи лица буквально молили о доверии. Однако что-то в нем говорило, что он честен, и этого оказалось достаточно. Так что я продолжила рассказ:
– Я не геройствовала. То есть я знала, что если мне удастся сдержать батарианцев, то это спасет колонистов, однако причина за моими действиями стояла иная. Я вообще едва помнила о них, как бы странно это ни звучало. Колонисты являлись неким дополнительным параметром в миссии.
– Тогда почему же ты сделала это? – спросил Кейден, облокотившись на противоположную стену и скрестив руки; его темные брови пытливо сошлись у переносицы. – Ради себя? В смысле, прорвавшись, пираты убили бы тебя.
– Думаю, я просто хотела… узнать, смогу ли. Я люблю вызовы, и в этом смысле поставленная передо мной задача ничем не отличалась
Я подняла взгляд и обнаружила, что лейтенант задумчиво смотрит на меня. Я считала, что кто-то с его моральными устоями, кто-то, описанный в досье как «неподкупный», станет думать обо мне хуже после всего сказанного, однако на его лице не отразилось ничего подобного. Не знаю, почему, но я продолжала говорить:
– Слушай, мне не хотелось, чтобы они погибали, и я бы чертовски разозлилась, прорвись работорговцы к ним. Но я не могла тогда размышлять в подобном ключе – слишком отвлекающая мысль. Это как когда кто-то захватывает в заложники ребенка – ты не можешь беспокоиться о ребенке, потому что в таком случае все, о чем ты будешь думать – это чертов ребенок, а не то, как разрешить сложившуюся ситуацию. Тогда меня занимали лишь мысли о выживании, о том, что принесут мне следующие пять минут.
– Ты думала о смерти?
– Конечно. Но с другой стороны, это приходило мне в голову и прежде, и каждый раз я твердо верила, что он станет для меня последним. Думаю, когда придет мой час, я буду… спокойна. Тогда я тоже была спокойна.
Глядя на звезды, так просто оказалось позабыть, с кем я разговаривала и почему то, что я говорила, нельзя было отнести к простой болтовне коммандера с лейтенантом. Я попыталась немного разрядить обстановку, хотя и понимала, что Блиц едва ли можно назвать веселой темой:
– Гражданские, к слову сказать, спокойствием не отличались. Крик стоял ужасный, а ведь большинство из них не получили ни царапины – они просто впадали в истерику. Мы заперли их в центральном помещении, чтобы я могла хотя бы слышать собственные мысли.
– Но все же ты спасла их всех, - произнес Аленко, не обратив внимания на мою попытку отвлечь его. – Потери среди гражданских оказались минимальными.
– Полагаю, да, спасла. По этой причине меня и рекомендовали в спецназ. Как только я получила «Звезду Земли», меня включили в программу так быстро, как только смогли.
Рекомендация, написанная Андерсоном, тоже помогла – статус первого выпускника программы N7 придавал его словам серьезный вес.
– И часто они так делают? – спросил Кейден, рассеянно двинув широкими плечами, напоминая мне, что если он не походил на амбала, это еще не означало, что сидящий передо мной мужчина не был профессиональным солдатом. Природа определенно постаралась, когда лепила его.
– Когда речь идет о ком-то, вроде меня, то - да, - просто ответила я. Аленко тоже был хорош – слишком хорош, чтобы все еще оставаться лейтенантом. – Не позволяй красивым словам, вроде «элиты», одурачить себя – не такие уж они и особенные. При желании ты с легкостью попал бы туда.
– Я? – удивился Аленко. Мне всегда без труда удавалось различать фальшивую скромность, однако его голос прозвучал искренне. Я посчитала это странным, потому что его способности казались мне очевидными.
– Я всего лишь лейтенант, - продолжил Кейден, - не думаю, что…