Свидание с развратным фавном
Шрифт:
В комнату уже вбегала Татьяна.
– Вот, записывайте: Гагарина, двадцать четыре, квартира сто семь. Алиса Гавриловна Костеренко. А муж у нее… как же его… А, Анатолий Викторович.
И Лилька, и Сима дружно заскребли карандашами, которые им предусмотрительно принесла Татьяна.
– Не, а давайте уже есть, а? – появилась в дверях Ирина с золотистой курицей на блюде в руках. – Я уже ее пальцем поковыряла. Горячая – с ума сойти, но зато готовая.
Лилька рванула было за стол, но посмотрела на палец
– Извините, уже не могу. Я, пожалуй, домой.
– И я тоже! – тут же засобиралась Сима.
– Ну чего ж вы? Так ничего и не поели, – расстроилась Татьяна. – Целая курица осталась. А еще торт, конфеты…
Лилька затрясла головой:
– Нет-нет-нет, какой торт! Это же целлюлитная бомба! Жировая атака! Лишние тонны граммов! Нет, мы лучше пойдем. Собирайся, Сим!
Кукуева собралась на счет раз, ей еще пришлось ждать, пока Лилька втиснет в узенькие сапожки свои округлые, толстые ноги.
– Постойте! – всполошилась Татьяна. – А… Федоров? Вы его что, не заберете?
– А, – отмахнулась Лилька. – Оставьте у себя, он мне сегодня уже не понадобится, куда я с ним, с таким пьяным? Сим, ты готова? Танечка, Ирочка, спасибо, все было очень вкусно!
И дамы выскочили за порог.
– Так, значит, я завтра за тобой захожу… – бойко диктовала Лилька и вдруг затормозила. – А во сколько же, интересно, его выносят?
Не успела Сима моргнуть, а она уже рванула обратно в подъезд. Кукуева стояла посреди улицы и не знала, что ей делать, – плестись домой или дождаться взбалмошную подругу. И чего ту так потянуло на похороны?
– Узнала! – радостно сообщила Лилька через минуту, пыхтя паровозом. – Завтра в два. Значит, я в десять к тебе забегу, да?
Серафима по инерции мотнула головой – да, мол, непременно в десять. А потом наконец догадалась спросить:
– Лиля, а чего тебя так тянет-то к этому покойнику?
– Нет, ну ты совсе-е-ем! – вытянулось лицо у Лильки. – Почему к покойнику-то тянет? Меня ты интересуешь!
Сима вытянулась в струнку и осторожно покосилась на подругу:
– А чего это вдруг сразу я?
– Ну а как же? Я же тебе говорила, что увлекаюсь психологией. Говорила?
– Нет, ты говорила, что психфак закончила.
– Да как я его закончу, если я его не начинала? Я просто… пока… интересуюсь… психологией! – чуть ли не по слогам объясняла Лилька Федорова Кукуевой. – А ты для меня очень интересна! Ведь ты только подумай – если это тот мужик окажется, значит, ты его собственноручно прихлопнула бревном. Но… А если ты, то почему не волнуешься? По всем законам живого организма ты должна трястись, бледнеть, в обмороки сыпаться, а тебе все по фигу!
– Ну так правильно! Потому что никого не убивала, – еще раз напомнила Сима.
Лилька сильно огорчилась. Она ухватила подругу под руку, наклонилась к ее плечу и принялась напевно объяснять:
– Нет, Серафима, убила ты, все правильно. Ты прибежала ко мне после той погони и в состоянии нервного возбуждения раскрыла страшную тайну, что, дескать, только что прикончила пьяного мужчину. А потом…
– Да не говорила я, что прикончила! Ты зачем ерунду городишь?! – обозлилась Кукуева.
Она вытянула свою руку из цепкой Лилькиной хватки, оттолкнула ту от своего плеча, отряхнулась, как мокрая собака, и стала шумно возмущаться, размахивая руками.
– Я только сказала, что шибанула его по голове. И то это была неправда. Он сам на меня накинулся и принялся ногой угрожать. А потом еще и про справку сказал, что, мол, сумасшедший и ему все можно. Ну и как, могла я на него кинуться?
Лилька нисколько не обиделась, что ее оттолкнули. Она снова прилепилась к Кукуевой, теперь уже с другой стороны, на секундочку нахмурила лобик и уверенно кивнула:
– Могла! Правильно, Сима! Все так и было – он тебе пригрозил, ты испугалась, а деньги он не отдавал, тогда ты спокойно взяла дубину…
– Я не брала! И вообще, вот уже мой дом, пришли мы. Спасибо, что проводила. Пока.
Кукуева снова выдернула руку и торопливо направилась в подъезд.
– Пока, Симочка! – на прощанье крикнула Лилька. – Я завтра за тобой забегу в десять! Не проспи!
Серафима поднялась к себе в совершенно отвратительном настроении. Нет, ну надо же – угрохать такие деньги на подарок, а в ответ получить убитый вечер! Лилька эта… А сам Шишов каков! Напился, уснул и бросил напарницу на растерзание Федоровой. Нет, послезавтра она обязательно ему все выскажет.
Пока Кукуева придумывала, что бы такое приврать, чтобы Шишову было невыносимо стыдно, в комнате затрещал телефон.
– Дитя мое, это мамочка! – услышала она в трубке бодрый голос Сирены Романовны. – Я вся дрожу от нетерпения. Немедленно рассказывай – ты околдовала Сеню своими чарами? Ты показала свои лучшие качества? Ты подчеркнула сегодня свою талию?
– Мамочка… – устало выдохнула Серафима. – Сколько раз говорить? Я не могу свою талию подчеркнуть, она у меня везде – и на линии талии, и на линии груди, и на линии бедер!
– Тогда надо было подчеркнуть жирной чертой! – не согласилась Сирена Романовна. – Ну да ладно, скажи, как Семен? Ему понравился мой справочник?
Кукуева минуту вспоминала, какой справочник должен был понравиться пьяному в дрова Шишову, но так и не вспомнила. Однако на всякий случай торжественно заверила:
– Мамочка, справочник – супер! Он ему понравился… я думаю… Да, он понравился.
– Я рада, – довольно прошелестела на другом конце провода мамочка и все же не угомонилась. – Я рада, что понравился мой справочник, а моя дочь?