Свидание со смертью
Шрифт:
Пуаро выдержал эффектную паузу, а потом почти небрежным тоном полюбопытствовал:
— У вас ведь был совсем другой план, не так ли?
— Ну, конечно, — машинально ответил Рэймонд. — Вот почему… Что ж, это меняет все. Я… я что-то плохо соображаю.
— И в чем же состоял ваш план?
— Наш план? Мы… — Рэймонд внезапно умолк, с опаской посмотрев на Пуаро. — Наверное, мне лучше больше ничего не говорить. — Он встал.
— Это уж как вам угодно, — отозвался Пуаро. Посмотрев вслед молодому человеку, он пододвинул блокнот и красивым убористым почерком сделал последнюю запись: «Р.Б. 17 ч. 55 м.». Потом он взял большой лист бумаги и опять принялся что-то писать.
Завершив
Бойнтоны и Джефферсон Коуп покидают лагерь (приблиз.) — 15.05
Доктор Жерар и Сара Кинг покидают лагерь (приблиз.) — 16.15
Леди Уэстхолм и мисс Пирс покидают лагерь — 16.15
Доктор Жерар возвращается в лагерь (приблиз.) — 16.20
Леннокс Бойнтон возвращается в лагерь — 16.35
Надин Бойнтон возвращается в лагерь и разговаривает с миссис Бойнтон — 16.40
Надин Бойнтон после разговора со свекровью уходит в большую палатку (приблиз.) — 16.50
Кэрол Бойнтон возвращается в лагерь — 17.10
Леди Уэстхолм, мисс Пирс и мистер Джефферсон Коуп возвращаются в лагерь — 17.40
Рэймонд Бойнтон возвращается в лагерь — 17.50
Сара Кинг возвращается в лагерь — 18.00
Обнаружено, что миссис Бойнтон мертва — 18.30
Глава 10
— Любопытно, — пробормотал Пуаро, аккуратно складывая лист, затем он подошел к дверям и велел привести к нему Махмуда.
Толстяк-драгоман был на редкость словоохотлив. Он обрушил на Пуаро целые потоки своего красноречия.
— Всегда виноват только я один. Что бы ни случилось — отвечай. Я за все отвечай. Леди Элен Хант подвернула ногу — опять я виноват. Ну зачем, пожалуйста, скажите, она полезла в горы в туфлях на высоком каблуке, ведь этой леди лет шестьдесят, если не семьдесят?! Не жизнь — а сплошное мучение! А сколько бед и всяческих беззаконий творят нам эти проклятые евреи…
Пуаро удалось наконец приостановить неудержимый поток и задать бедному страдальцу вопрос.
— В половине шестого, говорите? — удивленно переспросил Махмуд. — Едва ли кто из слуг мог в это время быть поблизости от леди. Понимаете, ленч у нас поздно — в два часа. Потом надо сразу все убирать. Потом все ложатся спать. Американцы, они ведь чай не пьют. И в половине четвертого слуги тоже могут лечь. А в пять часов я, как человек очень-очень мудрый и который думает о своих клиентах — чтобы им всегда было хорошо, — так вот: я обязательно иду в большую палатку. О, я знаю: в это время все английские леди пьют чай. Но на этот раз ни одного человека там нет. Все ушли гулять. И прекрасно. Значит, мне можно еще немножко отдыхать. Совсем немножко… Потому что без пятнадцати шесть опять начинаются всякие неприятности — большая английская леди — очень важная леди — приходит с прогулки и желает чай, хотя мои ребята уже накрывают обед. Она устраивает очень большую суету… Говорит, вода должна кипеть… Говорит, я должна видеть это своими глазами. Ох, любезнейший мой господин! Ну что за жизнь! Всем-всем стараюсь помочь — и я же всегда виноват.
— Есть еще один важный момент, — сказал Пуаро, решительно прерывая его излияния. — Говорят, старая дама очень рассердилась на одного из ваших подчиненных. Вы не знаете, кто бы это мог быть и чем он ей не угодил?
Махмуд воздел руки к небесам.
— О, как я могу это знать? Конечно нет. Старая леди мне не жаловалась.
— А не могли бы вы это выяснить?
— О нет, любезнейший мой господин, это вряд ли возможно. Никто из них не сознается. Говорите,
— Я человек образованный, я учился в британской миссии. Хотите, прочту наизусть хоть Китса, хоть Шелли [72] … — Он залопотал какие-то вирши.
Пуаро стиснул зубы. Хотя английский не был его родным языком, он знал его достаточно хорошо, и весьма экзотическое произношение Махмуда терзало слух великого сыщика.
— Великолепно! — поспешил заверить Пуаро. — Великолепно! Я отрекомендую вас всем своим знакомым.
Пуаро еле-еле избавился от разговорчивого драгомана. После чего отправился со своим списком к полковнику Карбери.
72
Китс Джон (1795–1812) — английский поэт-романтик. Шелли Перси Биши (1792–1822) — английский поэт, близкий романтическому направлению.
Тот еще сильнее сдвинул набок свой галстук и спросил:
— Удалось что-нибудь разузнать?
— Если вы не против, для начала я изложу вам свою теорию, — предложил Пуаро.
— Извольте, — сказал полковник, украдкой вздохнув, ибо его за долгие годы службы потчевали уже столькими теориями…
— А смысл ее таков: криминалистика — простейшая из всех существующих наук! Дайте преступнику возможность говорить — и рано или поздно он вам все выложит.
— Я помню, вы уже говорили мне что-то подобное. Ну и кто же из них вам все выложил?
— Все. — Пуаро вкратце пересказал свои утренние беседы.
— Гм, — задумчиво хмыкнул Карбери. — Пару ниточек вы, кажется, нащупали. Жаль только, что они ведут в разные стороны. У вас складывается хоть какая-нибудь версия?
— Нет.
— Вот этого-то я и опасался, — опять вздохнул полковник.
— Но к вечеру, — добавил Пуаро, — вы узнаете правду.
— Вы мне это уже обещали, — заметил Карбери. — Но я совсем не уверен, что у вас это получится. А вы сами?
— Совершенно уверен.
— Вам можно только позавидовать! — В глазах полковника мелькнула едва заметная ирония.
Но Пуаро, похоже, ничего не заметил. Он протянул полковнику список.
— Чистая работа, — одобрил полковник и склонился над списком. Внимательно его изучив, он произнес:
— Знаете, что я думаю?
— Буду счастлив узнать.
— Рэймонд Бойнтон точно отпадает.
— О! Вы так считаете?
— Именно! Его намерения, конечно, очевидны. Но он ни в чем не замешан. Он просто наиболее подходящий подозреваемый… Совсем как в детективных романах. На самом деле, раз он вслух объявил, что намерен укокошить старуху — вы сами это слышали, — то ясно, что он ни на что не решится…
— Любите читать детективы?
— О да. Я их сотню уже прочел, — смущенно признался полковник. — Вас, наверное, не интересуют все эти штуки, которыми постоянно занимаются книжные сыщики? — И с мальчишеской завистью в голосе пояснил:
— Им приходится составлять списки всяких мелочей, подозрительных деталей… на первый взгляд ничего не значащих, но, как потом выясняется, чрезвычайно важных.
— А, — сказал Пуаро. — Так вам такие детективы нравятся? Ну тогда специально для вас, с превеликим удовольствием. — Он пододвинул к себе лист и четким почерком быстро написал: