Свидетель
Шрифт:
Глава 13
АНДРЕЙ МОРОЗ, ЗАМЕСТИТЕЛЬ
Циник — это тот, кто всему знает цену, но ничего не ценит.
9 ноября, утро, день. Станции Площадь Мужества — Гражданский проспект
Заместитель начальника Службы Безопасности Северной Конфедерации Мороз любил, когда его величали по имени-отчеству — Андрей Николаевич. Впрочем, совсем не возражал, если называли и по прозвищу — Атаман. Знакомым он представлялся как потомственный донской казак, но было это правдой или досужей выдумкой Мороза, не знал никто. Да, собственно, и не стремился узнать даже в былые времена, а сейчас — и тем более. Веселый,
Но, несмотря ни на что, Мороз был везунчиком. Он рано понял, что на малой своей родине ловить ему нечего. Особыми талантами Мороз не обладал, а в роли передового механизатора представлял себя слабо. Выход нашелся сам собой: отслужив, как и положено, срочную, он остался в армии уже по контракту, и целых семь лет тянул лямку на непыльной должности в одной из частей недалеко от северной столицы. Служба шла своим чередом, судьба уберегала от командировок в «горячие точки». Андрей раздобрел, заматерел, и в свои двадцать шесть выглядел лет на десять старше. На личном фронте тоже все было в полном порядке: молодые «сикушки», как он их сам называл, его не привлекали — что с них возьмешь? Сами еще за твой счет поживиться норовят. Другое дело — женщины взрослые, умудренные опытом и, очень желательно, обремененные недвижимостью. Но — и это было обязательным условием — не обремененные второй половиной: оказавшись один раз в роли незадачливого любовника из анекдота, Андрейка-Казачок (тогда его звали еще так) раз и навсегда зарекся от подобных связей. Но на его жизнь вполне хватало молодых вдовушек, брошенных и прочих неустроенных по жизни дам. Так что жильем и любовью он был обеспечен.
«Военная карьера» Казачка закончилась в двадцать семь, когда ему повезло встретить вполне себе обеспеченную молодую вдову, пусть и с двумя ребятишками, но зато с квартирой в центре и небольшим, прибыльным делом. В активе у него была молодость, приятная внешность, хорошее здоровье и руки, которые росли как раз из того места, из которого им расти и полагалось. Союз, к удовольствию обеих сторон, состоялся, и полная грусти казацкая слеза, прочертившая гладковыбритую щеку, поставила жирную черту под прошлым Мороза.
Казачок расслабился… Жизнь удалась: квартира, хорошая машина, хорошо оплачиваемая работа начальником охраны, куда по своим связям пристроила его жена, которая хоть и постарше его, но еще вполне привлекательная и моложавая. И дети уже готовы, не надо с пеленками-распашонками бегать. Теперь, глядя на этого вальяжного, ухоженного молодого человека, никто бы не решился назвать его старым прозвищем Казачок. Скорее уж, Атаман. Ну, или — Андрей Николаевич. Но… Счастье было недолгим.
Как оказалось, Морозу очень скоро стало не хватать свободы. Его «казацкие» истории и пьяные выходки быстро всем поднадоели. Дома тоже назревал скандал: жена оказалась ревнива и, надо сказать, совсем не безосновательно подозревала, что его задержки на работе вызваны отнюдь не производственной необходимостью. Впереди замаячил развод со всеми вытекающими отсюда последствиями: чемоданы готовыми стояли в коридоре, и «последнее китайское предупреждение» было уже получено, а идти ему, как оказалось, было некуда. Казачок затосковал…
Случившаяся Катастрофа изменила все.
Морозу повезло дважды: он остался жив и без порядком надоевшей жены. А так как с прошлой жизнью его особо ничего не связывало, Андрейка очень быстро пришел в себя и всеобщему упадническому настроению не поддался. Он уцелел, это главное. А уж выжить, пристроиться где получше и посытнее — это он сумеет. Не дожидаясь пока кто-то позовет его в свой клан или, чего доброго, просто прихлопнет в борьбе за кусок хлеба, Мороз сам стал собирать вокруг себя народ, бравируя своим «казацким» прошлым. Атаман… Он вновь оказался в центре внимания, его слушали, раскрыв рты, ловили каждое слово. Сколотить вокруг себя небольшую, но вполне боевую бригаду ему удалось быстро и без труда. И… И на этом его фантазия иссякла, что дальше делать, он не знал. Появление на станции Ратникова Мороз воспринял как подарок судьбы и с удовольствием ему подчинился.
В дверь постучали.
Мороз, уже начавший было засыпать, мгновенно очнулся.
— Какого черта…
Из-за бессонницы, мучившей его, он уже давно не высыпался по-нормальному, днем ходил вялый, мрачный и злой. Сегодня же, на удивление, сон пришел к нему почти сразу, как только голова коснулась подушки. И вот… Скоты! Ничего без него решить не могут!
Опять постучали, на сей раз более настойчиво. Да кого там еще черти принесли?
— Хватит дверь выламывать! Чего надо?
— Андрей Николаевич, я это, Переверзев, Иван, дежурный. Там Петрович со сталкерами вернулся…
— Да вы что, все там сбрендили, что ли?! Время сколько?!
— Полтретьего. Они требуют, что-то срочное! — дежурный явно мандражировал. Он и не хотел идти, но Петрович настоял. «Вот сам бы и шел», — парень чуть не плакал, ожидая, что начальственный гнев обрушится именно на его ни в чем не повинную голову.
— Да пошел он!..
И Мороз опять провалился в дрему…
Опять стук.
— Николаич, это я, Бекетов. Не ругайся, дело срочное. Подходи, давай. Мы у себя. Ждем.
— У-у-у… Пошел к черту!.. Буду сейчас, — Мороз нехотя вылез из-под одеяла. Пару секунд он еще сидел на кровати с закрытыми глазами — ни желания, ни сил открыть их не было, но потом понял, что опять засыпает и, наконец-то, встал. Натянул брюки, джемпер… Хотел было прогуляться до сталкерской каморки налегке, но вернулся, только высунув нос на платформу: прохладно. Пришлось напяливать куртку. Немного подумав, Мороз надел и ботинки.
Последнее время его беспокоило весьма неприятное чувство приближающейся опасности. На первый взгляд, тревожиться было не из-за чего, но Казачок привык доверять своей интуиции. Никогда еще она не подводила его, позволяя не только вовремя улизнуть «с тонущего корабля», но и прихватить с собой ценности. Сейчас же бежать, в случае чего, было некуда.
На станции было тихо, народ уже наверняка досматривал десятый сон. Мороз в который раз уже выругался про себя: ну надо же! Вытащили из теплой кровати! Теперь вот тащись на другой конец платформы.
Тут царил полумрак — подсвечивался лишь участок перрона, где стояла всегда готовая к отправке дрезина, местная ночлежка, да забегаловка для транзитников, откуда пахло чем-то съестным. В животе у Казачка очень некстати заурчало. Проклятая диета! Это все из-за нее, и бессонница — тоже из-за нее! Но, как ни крути, с десяток килограммов ему скинуть надо… Тяжеловато стало.
Площадь Мужества… Ненавистное место! Что он, Андрей Мороз, не заслужил отдельного кабинета на «Гражданке»? Или он мало сделал для Ратникова? Так нет, его сюда сослали. Видите ли, все основные силы тут, и он, Мороз, должен ими руководить. Так он и поверил! Сослал, просто сослал! Чтоб видом своим не напоминал Рату про кое-какие его делишки. И вот это вся благодарность за верную службу! А почести — как всегда Рату. Крысиный Король… Тфу! Можно подумать, что он, Мороз, не заслужил их! Эх… Поспать, и то вот не дают нормально!..