Свинцовая орда
Шрифт:
— Сколько стоит до города?
Пожилой назвал какую-то совсем небольшую, по российским меркам, сумму. Нас это вполне устроило.
Мы сели. Длинный Славик тут же уперся коленями в чей-то баул; от недовольства он скрипнул зубами. Машина продолжала стоять. В бусе было еще три свободных места.
— Мы что, будем ждать до тех пор, пока все битком не будет? — спросил меня Леха, с которым мы сели рядом.
— Мы тут не хозяева, — ответил я хмуро. — Пускай. Время у нас еще есть.
Мы простояли минут десять, и хозяин тарантаса сам устал ждать.
Приехали мы довольно быстро, что тут ехать — всего девять километров до города — но ничего выше четырехэтажных домов я так и не смог увидеть. У нас в области в райцентрах есть пятиэтажные дома, а тут! В основном домишки были частными, как говорится, с садами-огородами. Наш микроавтобус начал часто останавливаться, люди постепенно покидали салон, и в нем становилось все просторнее и просторнее. Я начал задумываться, где нам выходить: как-то не хотелось промахнуться и проехать до противоположного конца города.
— Отец, — обратился я к водителю. — Высади нас где-нибудь в центре.
— Конечно, дорогой! — воскликнул он. — У меня последняя остановка в самом центре, около базара, там, где раньше был кинотеатр.
Мне это ничего конкретного не говорило, но вполне хватало того, что это где-то в центре. Там я собирался ориентироваться по обстоятельствам, ведь людей должно быть много и, наверное, удастся найти кого-то, кто подскажет нам дорогу.
Прошло еще пять минут, машина резко свернула налево, еще раз налево и остановилась.
— Приехали, — повернулся к нам пожилой.
Мы отдали ему деньги и неспешно вылезли наружу. Я снова, чисто рефлекторно, начал отмечать славянские лица в толпе. Да, по сравнению с аэропортом их стало заметно больше, но это были, в основной массе, пожилые люди. Ни детей, ни девушек я не заметил, хотя кругом было очень многолюдно.
— Давайте не будем маячить, как три тополя на Плющихе, — командным голосом сказал я, — отойдем в сторонку, и я, наверное, позвоню. Надо же сообщить клиентам, что мы почти добрались до них.
Листок с координатами и номером телефона был у меня во внутреннем кармане. Я достал телефон и проверил, нахожусь ли я в роуминге. Все было вроде бы в порядке. Тогда я набрал номер и принялся ждать ответа. Трубку сняли быстро, словно кто-то ждал этого звонка.
— Кто это?
Голос был женский, с легкой хрипотцой. Я не минуты не сомневался, что он принадлежит Хельге. Но лицо на фото, которое мне дали в конторе, принадлежало достаточно молодой девушке, а голос на слух больше соответствовал как минимум тридцатилетней особе. Впрочем, скорее всего, так казалось из-за хрипотцы. Она добавляет женскому голосу еще как минимум несколько лет.
— Добрый день, Хельга!
Последовала легкая пауза, и девушка ответила. Но совсем не так, как я ожидал:
— Если вы из агентства, то должны знать наш адрес. С нетерпением жду вас у нас дома.
Трубку положили. Я в некоторой растерянности еще раз набрал номер, но звонок сбросили.
— Что случилось? — с тревогой спросил Леха, увидев мое ошарашенное лицо.
— Страхуется девочка. Сказала, вы и так должны знать мой адрес.
Впрочем, я ее понимал. Мало ли кто может позвонить сейчас по телефону? Телефонные мошенничества такая распространенная вещь, знаете ли. А девушка оказалась несколько умнее, чем я думал. Неизвестно, насколько, но точно умнее.
Все это, конечно, хорошо, все это, конечно, правильно… Но теперь нужно было что-то делать самим. Я знал адрес, но как туда добраться?
Нужно было еще учесть, что на юге темнота наступает гораздо раньше, чем на севере, время шло к вечеру, и мне вовсе не светило оказаться в центре азиатского неспокойного города в темноте. Чревато, знаете ли. Я чувствовал, что дневной свет скоро померкнет — и положение солнца, и тени, и даже прохладный ветерок с гор — все подсказывало мне этот печальный, но неминуемый факт.
Я решил включить обаяние и спросить у местных жителей, как мне добраться до нужного места. Пока время еще немного терпело, я не собирался подходить к киргизам или узбекам. А надеялся, что мне повстречаются пожилые русские люди. Общаться с ними было бы в любом случае приятнее, чем с аборигенами. По крайней мере, мне так думалось. Минуты через три мне на глаза попались две русские старухи, неспешно передвигавшие ноги куда-то в направлении горы.
— Бабули, — остановил я их, — не подскажете ли дорогу до улицы Пушкина?
Они остановились, с интересом, но и с тревогой рассматривая меня. Настолько мрачным был этот взгляд, что я непроизвольно поежился.
— Не знаем, сынок, — ответила одна. — Тут улицы переименовывали часто. Уже ничего и не угадаешь.
— Ну а раньше? При советской власти? Была же здесь тогда улица Пушкина?
— А что было при советской власти, мы уже и не помним!
Здравствуйте, приехали! И что прикажете делать с такими людьми? Бабки не стали дожидаться моей ответной реплики, а пошли себе дальше. Слава хихикнул. Я выразительно посмотрел на него:
— Ночью в таком городе небезопасно, Слава! Тебе-то стыдно этого не знать.
Но он ничуть не испугался. Наверняка был уверен, что уж я-то обязательно что-нибудь придумаю.
Я решил продолжить в том же духе: один неудачный эксперимент ничего еще не значит. Новое русское лицо появилось в поле нашего зрения еще через пару минут.
— Здравствуйте, — вежливо сказал я проходящему мимо нас человеку, стараясь, чтобы мой голос звучал привлекательно. (Уж не знаю, насколько мне это удалось.)