Свинцовые ливни
Шрифт:
Понятно было, что начальство спихивает ему висяк – преступление, раскрыть которое не удастся по многим причинам. Прежде всего, потому, что с такой неслыханной дерзостью наверняка найдётся, кому разобраться, и без участия Эс-Ди.
Шутка ли – стрельба из пулевого оружия! Да не где-нибудь в Милке, а здесь, в Грине. В одном из трёх цветных округов Мегаполиса. В мире, где личная безопасность человека сорок лет, как возведена в абсолют… Однако так же ясно Виктору было и то, что отвертеться от дела не получится. Формальности должны быть соблюдены. Попросту шлёпнуть поверх файла с данными ленту «прекращено» не выйдет. Навязываемую начальством работу ради работы проделать придётся.
– Съезди на место преступления, – вещал, глядя мимо Виктора, Штольц, – осмотрись внимательно. Расспроси там всех – вдруг найдутся свидетели? Пообщайся с коллегами Бероева. Нужно выявить его врагов, завистников…
Виктор вздохнул.
– Святые Стражи, шеф! Бероев вёл колонку в «Бульдоге». Полагаю, что Стервятником его окрестили не за высокий моральный облик. Сложно будет найти человека, который не является его врагом… А свидетели – ну, сами подумайте, откуда им взяться на закрытом полигоне? Хозяин которого ещё на первом допросе бил себя в грудь, уверяя, что ни одной живой души в это время на территории не было и быть не могло?
– Вик. – Штольц наконец-то поднял на подчинённого глаза. И быстро их отвёл. Снял старомодные круглые очки, со встроенным датчиком давления сетчатки, и принялся их протирать. Разглядывая на просвет стёкла, с неудовольствием обронил: – Задание ясно?
– Так точно.
– Работай.
– Слушаюсь. – Виктор вышел из кабинета шефа.
Раздражённо швырнул на стол служебный плежер – при посещении начальства так его и не развернул, делать записи не потребовалось.
Сидящая напротив детектив-сержант Сальма Хейк посмотрела на коллегу с сочувствием.
– Бероев? Всё-таки – тебе? Не Гамову?
– Да, – буркнул Виктор. – Нет.
– Что ж, прими соболезнования. Витаминку?
Сальма коснулась стоящего на столе контейнера. Она самостоятельно синтезировала в нём витамины и минеральные вещества – модное, в последнее время весьма популярное среди молодых женщин, занятие.
Виктор мотнул головой:
– В другой раз, спасибо. – Обречённо взмахнул ладонью, оживляя тубус.
Волнообразно изогнутая тонкая, гибкая панель ПК, горизонтальная часть которой сейчас представляла собой клавиатуру, а вертикальная – монитор, при необходимости мгновенно сворачивалась в трубку и убиралась в тубус. Отсюда и пошло прижившееся в народе название. Страница «Бульдога» – журнала, в котором работал покойный Бероев, – уже была открыта.
Новость дня, разумеется – трагическая гибель сотрудника. Соболезнования, соболезнования… Талантливый, честный, отважный. Не боящийся говорить правду в глаза зажравшимся обитателям цветных округов. Если верить комментариям, покойный был едва ли не ангелом во плоти.
Хм-м, а если не верить? Если почитать не только эти излияния – большинство из которых, кстати, написаны слишком гладко для того, чтобы быть подлинными, – но и те, что редакция журнала предпочла никому не показывать?
Виктор запустил приложение – из тех, что в свободном доступе не водятся. И спустя минуту портрет покойного Бероева поменялся так резко, что ещё через пять минут рука сама нырнула в ящик стола, нащупывая отиум – разрешённый к продаже лёгкий транквилизатор.
Сальма, глядя на коллегу, неодобрительно покачала головой. Виктор предпочёл это не заметить – он и без Сальмы знает о своих слабостях, нет нужды о них напоминать. Виктор просматривал комментарии.
«Так ему и надо, мудаку! Небось, опять раскопал какое-то дерьмо, да ещё переврал так, что родная мать не узнает!»
«Стервятник брал интервью у моей подруги, она работала горничной в Йеллоу. Опоил какой-то дрянью, клялся, что без её согласия слова в сети не появится – а сам и видео вывалил, и наплёл такого, что девчонка потом год не могла найти работу…»
«Гори огнём Проклятых, двуличная тварь! Ненавижу тебя! Ненавижу!»
«А свинцовые ливни? Что за ливни? Слыхал про них кто?»
«Первый раз слышу, но видно, что ребята серьёзные».
«Да еще бы не серьёзные, такую мясорубку устроить! Как будто Тяжёлые времена вернулись…»
«Много ты знаешь о Тяжёлых временах. Тебе сколько лет, мальчик?»
«Мне 56. И я женщина, между прочим! Протри глаза!»
«Знакомый говорит, слыхал про этих ливней. Не в первый раз уже такое, но до сих властям удавалось всё скрывать».
«А кто они? Сколько их?»
«Вот я тебе прямо тут и сказал, ага…»
– Свинцовые ливни, – задумчиво проговорил Виктор.
Поисковик в правом верхнем углу вопросительно мигнул. Виктор «угукнул», подтверждая поиск. Через полчаса убедился, что ничего, кроме того самого ролика с едущим на камеру колесом, облетевшего сеть в мгновение ока, раздобыть не удастся.
Знакомый, который что-то такое «слыхал» – скорее всего, плод фантазии комментатора.
«… передай тем, кто тебя нанял. Свинцовые ливни. Война началась».
Виктор успел выучить эти несколько слов наизусть. Голос в ролике был искажён по- простому, без выдумки – заменён на стандартный из пакета бесплатных приложений. Компании-изготовители бытовых приборов используют такие голоса для озвучивания инструкций. Колесо мотоцикла – это, в общем-то, всё, что на экране было видно отчётливо. Задний фон размыт до состояния, не подлежащего восстановлению.
Снимок колеса, разумеется, ещё утром прогнали через все возможные базы. Для того, чтобы обнаружить несколько десятков моделей мотоциклов, на которые можно было бы поставить подобное.
Пусто. Куда ни кинь – пусто…
Но больше всего Виктора бесила уверенность – заниматься этим делом, которое против воли отчего-то интересовало всё больше, всерьёз ему не позволят.
Если бы не отиум, Виктор ударил бы кулаком по столу. Раньше нередко так делал. С отиумом перестал. Хороший препарат, спасибо штатному психологу департамента… Виктор тихо, чтобы не услышала Сальма, прошипел сквозь зубы ругательство. И решительно взмахнул ладонью, выключая тубус.